Крышталев Владимир - Возвращение чудес

- Несомненно, - мой собеседник задумчиво нахмурился, пытаясь уловить, к чему я клоню.

- Хорошо. А можете ли вы представить, что спустя много столетий все эти постепенные, незаметные изменения дадут в результате общество, совершенно непохожее на нынешнее?

Жерар не понимал. Я видел это в его глазах. Если замок разрушить и построить в другом месте, общество едва ли поменяется, - так думал мой собеседник. И в чем-то был прав.

Тогда я решил привести аналогию:

- Знаете, как делают мечи? Берут руду, плавят, получают слиток железа, затем из него выковывают меч. Не так ли?

- В общих чертах верно, - подтвердил граф.

- Из руды - рыхлого, рассыпчатого материала - выходит оружие. Всё изменяется до неузнаваемости, правда?

- Вы хотите сказать, - с удивлением произнес Жерар, - через много веков люди так же будут отличаться от нас, как сталь отличается от руды?

- Это грубый пример, но суть вы уловили. Хорошо. Теперь представьте, что те люди откроют множество новых способностей и возможностей. Наши предки не знали составных луков и арбалетов *- логично предположить, что и мы не всё знаем.

Мой собеседник кивнул, соглашаясь.

- Они обнаружат, что этот мир существует не сам по себе, - продолжал я, пытаясь вообразить, какие картины рисуют мои слова перед мысленным взором Жерара. Получалось плохо: я так и не смог полностью проникнуться средневековым мировоззрением. Я понимал, что граф едва ли глупее меня, но не мог отделаться от ощущения, что растолковываю простейшие вещи слабоумному. - Вокруг лежат другие миры, их много, и там тоже живут люди. Одни из них ушли в своем развитии дальше, другие же начали свой путь позднее. А у некоторых миров нет будущего.

- Другие миры… Вы хотите сказать, другие земли?

Другие Земли.

- В общем, да.

- Значит, вы не отсюда, - просветление на лице графа было искренним - наконец-то он начал кое-что понимать! - Вы пришли из других земель. Вы пришли… потому что у нас нет будущего?

В последней фразе явно прозвучал вопрос.

- Да, - просто ответил я.

Наступило долгое молчание. Свеча вновь начала коптить, однако граф не обращал на нее внимания. Он обдумывал мои слова.

Наконец он заговорил:

- Но как вы знаете?…

- Мы прошли тот же путь, помните? Условно говоря, мы способны видеть, куда ведут различные тропинки, ответвляющиеся от этого пути. Некоторые из них интересны и сами позднее превращаются в широкие дороги, а по другим можно зайти лишь в болото. Наше знание - мудрость даже не старшего, а просто того, кто волей случая идет впереди.

- Тогда… что вам нужно?

- Чтобы у вас появилось будущее. Знаю, это кажется невероятным, но именно такова моя цель. Я умею останавливать стрелы и поджигать луки, однако эти мои способности существуют отчасти благодаря вам. Если будущего нет у вас, то его нет и у моих способностей. Трудно объяснить. Возможно, граф, ваш мир уже нашел одну из любопытнейших закономерностей бытия: если кто-то нас искренне любит, он как бы дарит нам дополнительную защиту. Его дух, подобно ангелу-хранителю, всегда будет с нами. Он отведет стрелу, летящую в щель доспехов. Он подставит ветку дерева, если мы упадем со стены, - и мы отделаемся лишь синяками. Он предупредит о смертельной опасности.

- Медальон!… - выдохнул мой собеседник. Мысль, казавшаяся мне простой и банальной, неожиданно произвела на него сильнейшее впечатление.

- Что? - переспросил я, не понимая, о чем речь.

- Ничего, - взгляд графа вернулся из заоблачных далей. - Простите, Азар, я не нарочно вас перебил. Вы сказали одну вещь, о которой я раньше не задумывался. Вы правы, Азар… и я вас слушаю.

- Это лишь наиболее яркое проявление некоего закона. Мы, граф, существуем не сами по себе - и не могли бы существовать. Наша жизнь прочно связана со всем этим миром. А также с людьми, которые вокруг нас. Верите или нет, но если ваша культура вновь обрушится в варварство, то хуже будет не только вашим детям.

Жерар встал - ему больше не сиделось в кресле. Прошелся по комнате. Заметил, что коптит свеча, срезал фитиль. Аккуратно положил щипцы на камин.

- Азар, вы говорите странные и непонятные вещи, - тихий голос моего собеседника сейчас звучал взволнованно. - Это не укладывается у меня в голове… но я вам верю. Может, когда-нибудь я смогу и понять…

- Хорошо, - кивнул я. - Вы обязательно поймете, Жерар. К некоторым вещам нужно просто привыкнуть. А пока давайте подумаем о том, для чего я сюда явился: как предотвратить готовящуюся войну и оставить нашего друга барона в дураках.

Устроившись поудобнее, я стал рассказывать:

- Для начала, мне кажется, следует нейтрализовать силы империи…

Граф де Льен слушал вполуха, но большего и не требовалось. У меня уже возник кое-какой план.

Спешное отбытие барона из столицы осталось незамеченным.

Больше всего я жалел о том, что вместе с Этвиком уехал мой юный "оруженосец". Мальчишка был любознательным и быстро учился, я успел к нему привыкнуть. Всегда заманчивая возможность: вложить в другого свои знания, ценности, опыт. Думаю, парень и так вырастет неординарной личностью, но хорошо бы, если б эта неординарность носила мирный характер. А то Этвик научит…

Королю я сообщил как о планах барона, так и о наличии предателя. Виктор выслушал, однако никаких заметных действий не предпринял. Возможно, мои слова звучали для него не слишком убедительно: я, естественно, пропустил ряд деталей нашего с Этвиком разговора.

Состояние Луизы улучшилось, хотя и не кардинально. Самый значительный подъем произошел после первой нашей беседы. Буквально на следующий день он сменился некоторым спадом, а потом наступил достаточно ровный период без сколько-нибудь различимых колебаний. Принцесса охотно разговаривала со мной, однако ее воспоминания или рассказы не сопровождались выплеском эмоций, как это было в первую встречу.

Но самое главное она еще не сказала - или же я ошибся.

Проходили дни. Я навещал девочку, а затем шел проводить свое "собрание". Никогда раньше не подумал бы, что у меня проявится вкус к миссионерской деятельности. Что-то там проповедовать мне всегда казалось дурацким занятием. Когда много разных людей собираются вместе, образуется толпа, а у толпы коэффициент интеллекта ниже, чем у любого из ее участников по отдельности, - это известно еще со времен Тарда и Лебона *. Толпой можно управлять, ей можно пудрить мозги. Она с радостью проглотит как гениальную идею, так и полную чушь. Что нельзя сделать с толпой, так это заставить ее мыслить.

И все же я не смог просто остаться в стороне. Я видел перед собой больных и калек, я видел людей, которые почти ничего не знают об окружающем их мире. Мне хотелось поделиться своими знаниями - потому что я видел, насколько мои знания способны изменить этих людей и этот мир. Изменить к лучшему.