Крышталев Владимир - Возвращение чудес

Может, именно на такой ход событий рассчитывал Клод? Когда-то он сказал, что мне не отсиживаться на задворках цивилизации - хочу я того или нет. И оказался прав.

Я отдавал себе отчет в том, что в принципе способен основать новую религию. Показать этим людям парочку чудес, дополнить всё строгими моральными постулатами, поругаться с власть имущими - и готово. Некоторые люди слепо понесут мои заветы сквозь года, если не сквозь века. А что, тоже способ улучшения мира! Однако меня больше влекло к другому. Я бы охотней заложил основы какого-нибудь университета. Глупость, даже благонамеренная, остается глупостью.

Хотя, конечно, от злонамеренного ума вреда куда больше…

Однажды утром я по обыкновению зашел навестить юную принцессу.

На дворе стоял один из тех дней, которые придают лету его очарование. Ночью прошел коротенький дождик, но к утру небо прояснилось. Мягкие солнечные лучи согревали умытый мир, заставляя еще не подсохшие капли звучать симфонией красок. Пахло свежестью и фиалками. Природа была настолько хороша, что хотелось вдохнуть весь воздух, а остальное - навсегда запечатлеть в памяти.

- Привет, маленькая королева! - бодро сказал я, входя в комнату.

- Привет, доктор! - откликнулась девочка.

За время, прошедшее с нашей первой встречи, мы успели выработать определенные формы общения. Когда я впервые назвал принцессу "маленькой королевой", она удивилась и стала спрашивать, почему. Тогда я пожал плечами: "Не знаю. Ты родилась в королевской семье - значит, маленькая королева". "Я - принцесса, - твердо заметила Луиза. - Королевами становятся взрослые, когда выходят замуж". "Мне не следует называть тебя маленькой королевой?" - уточнил я. Девочка задумалась, а потом сказала: "Ну, если вы так хотите… мне кажется, это всё равно".

С тех пор я так и называл ее каждое утро.

- Как тебе спалось сегодня? - я подошел к окну и раздвинул шторы. Затем открыл балконную дверь. Приятно-прохладный летний воздух дохнул мне в лицо.

- Хорошо, - Луиза приподнялась на локте, следя за моими действиями. Она в последнее время чаще садилась в кровати, поворачивалась, и вообще проявляла активность. Это мне нравилось.

Мне не нравилось только то, что она по-прежнему не чувствует ног.

- Не скучаешь без няньки?

Со вчерашнего дня по моему требованию сиделку перестали оставлять на всю ночь. В случае необходимости принцесса всё равно могла позвать ее из соседней спальни, но я хотел, чтобы девочка хоть иногда чувствовала себя наедине с собой.

- Непривычно, - призналась Луиза. - Как-то пусто… и немного страшно.

Я весело улыбнулся:

- Но не так страшно, чтобы звать няньку?…

Принцесса покачала головой. Ее губы тоже тронула улыбка:

- Нет. Совсем чуть-чуть. Знаете, доктор, когда нянька ушла… я еще долго не спала. Я думала. Вы говорили, что чудеса для всех разные. Кто-то считает: такого не может быть. А другой это запросто делает.

- Бывает, - кивнул я.

- Но тогда получается, что какой-нибудь человек может делать что-то совсем невероятное? Например, летать. Или очень долго плыть под водой.

- Тебе это кажется интересной мыслью.

- Я просто не думала об этом раньше. Получается, на свете не бывает чудес, потому что если человек что-то делает, это для него никакое не чудо. Ведь правда?

- Ну, я могу только согласиться с тобой. Когда человек что-нибудь умеет, ему самому это видится обычным.

Луиза откинулась на подушки. Ее лицо было задумчивым, как будто она решала какую-то важную проблему.

Затем девочка заговорила снова, и ее голос звучал глуше:

- А вы поверите, если я что-то вам скажу?

Она спрашивала серьезно, и потому мой ответ был не менее серьезен:

- Если ты считаешь, будто в это трудно поверить, то я не могу дать твердых обещаний. Но я буду стараться поверить.

Принцессе этого оказалось достаточно.

- Сегодня ночью, - продолжила она, - я вспомнила вот что. Когда-то раньше я воображала, что могу делать какие-то необычные вещи… Наверное, это мне снилось… Я как будто пряталась под одеялом и зажигала в ладони огонек. Такой маленький… но становилось светло… Мне очень нравилось… наверное, все-таки сон… мне еще снилось, что я летаю, - но это точно был сон…

Она неожиданно разволновалась, стала говорить отрывисто и неясно.

- Не знаю, - сообщила Луиза в конце концов. - Мне казалось, огонек был на самом деле… но, наверное, так не бывает…

Я не стал напоминать, что пару минут назад она предполагала существование самых невероятных возможностей, и вместо этого заметил:

- Ты не уверена точно, приснился тебе огонек, или он был на самом деле.

- Так ярко… Кажется, я думала тогда, что вправду могу зажигать огонек. Да-да! Я хотела показать отцу, но ничего не получилось. А он сказал, чтобы я выбросила из головы ерунду. Так и сказал. И потом - это я хорошо запомнила - сказал, что мне пора взрослеть. Чудеса бывают только в сказках.

Это сбивчивое признание несколько ускорило мой пульс. Неужели Луиза действительно могла зажигать "ведьмин огонь" (как называл его Клод)? Здесь, на отсталой Фриде, родилась девочка с выдающимися парапсихологическими способностями?

Всё могло оказаться простым детским сном, однако, сам владея определенными штучками, я не сбрасывал со счетов и другую возможность. Клод, наверное, распознал бы скрытые способности, но у меня такого чутья пока не выработалось. А значит, следовало идти дальше, надеясь, что моя не очень-то умелая психотерапия даст толк.

- Тебя, должно быть, сильно огорчило, что ты не смогла показать отцу огонёк.

- Да, я расстроилась. Мне кажется, я раньше не думала, что делаю чудо. Это было таким… обычным. Но все вокруг говорили, что так не бывает, и что я слишком много мечтаю. Я хотела показать отцу, но ничего не получилось. Я потом ещё пробовала…

Девочка замолчала. Её лицо стало печальным.

- … и снова ничего не получалось, - продолжил я мягко.

- Да, - кивнула принцесса. - Тогда я начала думать, что… со мной что-то не в порядке. Мне это не понравилось. Я…

Снова длинная пауза.

- Ты хотела просто быть такой, как все, - подсказал я.

- Отец и мама… они очень переживали, когда я говорила об огоньках. Отец хотел, чтобы я молчала о своих фантазиях, если рядом были слуги или кто-нибудь чужой. Я тоже стала переживать. Когда я ложилась спать, мне больше не хотелось снова поиграть с огоньком. То есть хотелось, но…

- Но ты говорила себе, что это плохо, потому что всё только кажется.

- Я… да, наверное. Потом я стала забывать, а потом…

На лице девочки вновь отразилось сильное волнение.

- Я рассказывала вам, доктор, о том человеке… которого… сожгли.

Она долгое время не решалась говорить дальше, поэтому я подтвердил:

- Да-да, я помню. На тебя это произвело очень глубокое впечатление.