Валерий Иващенко - Принцесса гоблинов

А Женька с любопытством смотрела на работу потомственного колдуна и умника. Ах, вот оно что — дамочка едет на юга прямо от своего любовника, и животворной жидкостью накачана так, что едва из ушей не плещет? Так это даже очень плюс, оказывается… Тим творил над застывшей с остекленевшим взглядом дамочкой что-то запредельное, простому Воину тут даже и не понять.

— Тётушка Наталья потом научится куда лучше и быстрее, — он наконец прекратил свои таинственные, большей частью невидимые простым глазом манипуляции и отошёл в сторонку.

Нет, для такой работы даже улыбки не жаль. Уже стоящее на пороге выбора женское лицо — решиться на подтяжку и прочие омолаживания или же смириться с приходом неизбежного — разгладилось. Исчезли из уголков глаз и лба сеточки морщин, кожа стала почти как у самой Женьки, и даже шея вернула былой лоск. Раз, два, три — цветочек, отомри!

— Посмотритесь в зеркало, — смеха ради девушка дала этой мадаме шанс.

Всё же стоит признать, та отличалась весьма устойчивой психикой — ну да, наверное ночь любви таки что-то даёт помимо просто удовольствия — во всяком случае, от охов-ахов и недоверчивого ощупывания и разглядывания себя, любимой, дамочка оправилась быстро.

— Лет на десять-пятнадцать хватит, а там постепенно… но всегда будете выглядеть моложе своего возраста, — подтвердил реальность этих пертурбаций чуть вспотевший Тим.

Как бы то ни было, он таки раскусил, что этот маленький урок был предназначен и для него. Потому что осторожно улыбнулся Женьке, прежде чем вернуться к радостно-изумлённой дамочке. Та колебалась недолго — слова парня, что они ученики одной бабки, вынужденной скрываться ввиду запрета на всякое-такое официальной медициной, проглотила не моргнув глазом. А когда Женька на пробу заметила, что сами они не местные, и парню колёса понравились, без малейших колебаний отдала ключи, да ещё и спасибо сказала с улыбкой на помолодевшем лице.

— Ой, подождите, — она нырнула в салон, забрала сумочку. Порывшись там, сунула Женьке какие-то там техпаспорт и прочие права.

И на прощание, неторопливо набирая номер на мобилке, даже помахала вслед ручкой и пожелала счастливого пути. Да уж, эта тётенька и в Антарктиде не пропадёт — вон, золотая гайка на безымянном такая, что тут и к попу ходить не надо…

— На всякий случай остановимся — бережёного и бог бережёт, — едва маленькая изящная машина замерла, девушка выскользнула из салона и принялась легонько поглаживать передний номер с лёгким потрескиванием под ладонью.

Тим поглядел на её занятие, и послушно засеменил к заднему. Надо же, какой умненький мальчик! Со временем толк из него таки будет — Женька оценила результат своей работы и отправилась полюбопытствовать, что же там наковырял принц.

И неприлично расхохоталась. Когда Тиму удалось растолковать пикантность ситуации, он смущённо улыбнулся тоже. Ведь Женька на переднем номере изобразила что-то в духе служебной машины полковника службы безпеки из соседнего дома. А принц выбрал для заднего более обтекаемый вариант со вполне дипломатическими номерами. То-то у ментов головы поболят, вздумай они поглядеть и вдуматься в этакое диво!

— Да, твой брат правду говорил, что с тобой не соскучишься, — чуть склонив набок голову, Тим разглядывал гостеприимно распахнутую перед ним водительскую дверцу со вполне девичьей милой стеснительностью.

Садись, братишка — и прокати сестру… кстати, заправиться опять же надо… тут Женька завистливо вздохнула и старательно подобрала отвисшую челюсть. Правду говорят, что техника мужиков любит. Не всех, правда — частенько попадаются экземпляры, у которых руки растут из не будем и упоминать, какого места. Однако, этот смазливый тощий умник к означенным явно не относился.

Осмотрел критическим взглядом торпеду с любопытно таращащимися на него приборными глазками, заглянул под низ. Погладил в ладони ключи — и щёлкнул пальцем по замку зажигания. Шаман, однако! — Пежошка послушно фыркнула двигателем, и вот уже чуть побледневший от волнения Тим осторожно вывел малышку на бетонку.

— Да уж, вот что значит волшебник, — восхищённо выдохнула Женька, и в знак проявления высшей приязни чмокнула его в щёку. — О-о, а заалел, заалел словно маков цвет!

Они оба улыбнулись, а девушка даже засмеялась легонько, и стала полегоньку подсказывать. Вот тут лучше не рисковать — мотор не гоночный, и пусть себе дядечка на крузере мчится. Пропусти его, свой столб он рано или поздно найдёт, ковбой грёбаный — тут Тим опять легонько покраснел, словно при рафинированной светской даме кто-то издал неприличный звук, за который невоспитанных мальчиков запросто ставят в угол.

До заправки они всё-таки не доехали — алая тревожная пимпочка моргала-моргала предупреждающе, но двигатель таки стал захлёбываться, машина рывками дёргаться, и принц со вздохом таки остановился.

— Толкать не стану, — привередливо фыркнула Женька. — И тебе не позволю — не царское это дело.

Что? Опять слегка покрасневший Тим попросил сестру отвернуться? Да бога ради — и даже в зеркала подглядывать не станем… однако, внутреннее зрение, а уж тем более неискоренимое женское любопытство это дело такое. Тонкое, в общем.

Принц с виду невозмутимо выбрался из кабины, отошёл чуть назад. А потом откинул крышечку бензобака — и вжикнул молнией джинсов. Опаньки! Это что ж такое пить надо, чтобы потом так весело журчать девяносто пятым? Ужас… когда Тим потом нагнулся, плюнул в бензобак и сверху прошептал что-то такое, от чего распаренная по жаре Женька легонько пошуршавела, тут уж было и вовсе впору вызывать отца Серафима.

Женька сама и даже без зеркала чувствовала, как пылали её щёки, когда парень сел за руль и снова ткнул пальцем в зажигание. Что ж, стакана на пару километров должно хватить — вон она, дрожит и плавится под закатным солнцем заправка у развилки.

— Надеюсь, бак и топливопроводы не разъест? — к удивлению обоих, Пежо исправно завелась и вполне резво покатила к кормушке, хоть и нерешительно опять моргала лампочкой.

Красный как рак Тим бросил руль и от стыда за свою смелость закрыл лицо руками.

— Ой ужас, неужели это я?

Пришлось Женьке перехватить баранку и кое-как вырулить на обочину. Ну, тут уже проще — как приводить в чувство и соображение дамочек без помощи всякой там нюхательной соли, она знала и умела прекрасно. И в конце концов они помирились, клятвенно пообещав, что никто! никогда! и никому! ничего не расскажет…

Надо признать, колдующая над очередным кулинарным шедевром маменька посмотрела на обоих вернувшихся с охоты с некоторым любопытством. И даже почти сразу поверила в правдивость рассказанной истории о так лихо сменившей владельца изящной белой машине. Правда, потом погнала в магазин за… тут пошёл такой длинный список, что старательно запоминающая Женька по запарке чуть не потребовала денег.