Валерий Иващенко - Принцесса гоблинов

Всё верно, мальчики, всё верно. Сильного сопротивления не ожидается, но вот удар следует нанести максимально мощный. Поэтому, против обыкновения, в первый ряд ставились самые опытные. А молодёжь в задние. Опыта поднабраться, в случае чего подмогнуть старшему товарищу. Ну и, ясное дело, под шумок пырнуть пикой зазевавшегося или неосторожно подставившего брюхо орка.

Лейтенант уже закончил наводить порядок и подбежал, неловко оскальзываясь по грязи и придерживая болтавшийся на бедре палаш.

— Леди, я оставил в резерве пять десятков — да и вдруг с тылу кто дуриком сунется, — далее он добавил, что слева и справа от Женьки будут два самых опытных десятка, состоящие только из ветеранов. А уж потом, помявшись, с надеждой поинтересовался — быть может, леди уступит ему место на острие? Но от злобно оскаленной мордашки уже потихоньку мандражирующей Женьки лишь отшатнулся.

Ноги, как оказалось, уже потихоньку привели саму её к тому самому месту, к тому просвету, который словно втягивал в себя. И голос леди прозвучал не с тем огоньком фальшивого энтузиазма, коим фельдмаршал или король провожает в бой обречённые полки — а вот как-то по-иному, по-нашему, задушевнее.

— Что ж, ребята — надеюсь на вас. Если мы сегодня отстоим Данборо и вырежем злодеев, это будет означать, что наступление орков на столицу захлебнулось. А дальше… дальше видно будет, — Женька коротко оглядела живые горы возвышавшегося над ней железа, из прорезей которого смотрели восхищённые, сомневающиеся или же спокойные глаза…

По натянувшимся в ожидании приказа нервам словно стегнул неслышимый, полный нечеловеческой злобы вопль. Леденящий и выгнавший на спину целую толпу мурашей, он привёл лишь к тому, что Женька усмехнулась.

— Наши начали — и, похоже, неплохо начали.

В самом деле, из темноты, затканной лёгким шорохом дождя, прилетели звуки далёкого сражения. Словно пожар, они быстро разлились вширь. Пару раз что-то неслабо мелькнуло, а потом в донёсшемся грохоте Женька не без удовольствия распознала молнии — излюбленное оружие морковной Сью.

— Лейтенант, теперь командуете вы. Ищите вождя и шамана с их бунчуками и лисьими хвостами — впрочем, боевые барабаны бьют всегда рядом с ними. Сколько можно, подходим тихо, а потом и начнём.

Просто и незатейливо, как грабли — и чаще всего именно такая тактика приносит успех быстрее хитроумных комбинаций, которые слишком легко может сорвать ошибка или случайность. Это если не сказать, обыкновенная людская дурость…

Мир вокруг сначала чуть потускнел, а затем обрёл небывалую ясность — лёгкий металлический обруч уже нашёл своё место и сделал своё дело. Пелена дождя и темноты хоть никуда и не делась, но теперь не была непреодолимым препятствием. Досаждала, однако не мешала.

Женька встала на своё место, едва протиснувшись плечами меж более похожих размерами на дверцы от шифоньера здоровенных щитов. В одной руке уже повис надёжной тяжестью клинок — зато второй… второй ладонью хозяйка словно размазала по шлемам ближайших к ней рубак истекавшую из обруча холодную уверенность. Хотя никто этому и не учил, Воин в ней сообразил мгновенно: теперь и прикрытие с боков будет видеть во тьме неплохо, а там постепенно и до следующих дойдёт неторопливая и какая-то по-змеиному холодная магия эльфов.

— Товсь… левой… арш! — ввинтилась в уши негромкая команда, и чуть не стиснутая заботливо прикрывающими её щитами, Женька вместе со всеми сделала первый шаг. Затем ещё один, ещё…

— Ребята, мне больше простора надо — я ж буду работать бастардом как двуручником, — взмолилась она негромко, и стискивающие её железные шеренги чуть неохотно раздвинулись.

Очевидно, лейтенант Доже и его сновавшие по сторонам несколько дозорных что-то усмотрели в обнаружившемся впереди бедламе, потому что клин довернул чуть влево, затем ещё. Хотя сама Женька решительно не разбиралась, что можно обнаружить в этаком бардаке, всё же доверилась опыту тёртого жизнью офицера. Её дело сегодня — железом махать…

Сначала из дыма и вспышек впереди вывернулись тылы вместе с оставшимися охранять их несколькими орками. Впрочем, те с таким тщанием всматривались в сторону разгоревшейся неразберихи, так вытягивали шеи в надежде что-то разобрать, что наверняка не успели что-то даже осознать, как их нанизали на пики.

— Тоже мне, охрана, — презрительно фыркнула Женька. — У меня б такие вояки сортиры своими языками вылизывали…

И лёгкий хохот, прокатившийся от острия клина к его основанию, засвидетельствовал, что казарменный юмор во всех мирах одинаков.

Затем пошли какие-то непонятные ямы, заполненные то огнём, то мутно-белесым туманом. Явно орочий шаман какую-то пакость тут задумал — но клин благополучно миновал их, безо всякого труда расчищая себе путь. Ибо впереди и уже чуть по сторонам громыхало так, что тут хоть слон пьяный пляши — никто и не почешется.

Возле печально замерших под ночным дождём осадных машин и башен командир остановил клин.

— Орки бросили в бой резерв, пусть он ввяжется в драку и хорошенько увязнет, — спокойный и какой-то даже будничный голос лейтенанта подействовал на дрожащую от возбуждения Женьку как-то отврезвляюще. Не хватало ещё начать грызть край щита и рубить всё-что-шевелится, словно эти, как их, берсерки!

— Ждать… ждать… — только эти слова и удерживали клин на месте. Отсюда, с небольшого возвышения, оказывалось прекрасно видно, как ворочалась, хрипела и постепенно умирала впереди огромная чёрная масса.

Несколько выдвинутых вперёд осадных машин уже горело там с сырым дымом, и в пламени их развернувшееся сражение выглядело кошмарной репетицией к самому аду. Вот боевые барабаны чуть сменили ритм, забили по-другому, и толпа орков, бешено вырвавшаяся на огромных шестилапых зверях откуда-то сбоку, ударила во фланг чётких квадратов человечьего воинства. Под ударами мощных лап взлетели в воздух крохотные и нелепые отсюда фигурки, клин быстро вгрызся в ощетинившееся было навстречу препятствие.

Из самой середины защитников города в несколько мгновений расцвела пульсирующая нестерпимым светом точка. Вот она выросла, окрепла — и длинной лиловой плетью хлестнула по оркам. В её неистовом блеске насквозь прогорели несколько всадников, ближайших разметало в стороны. И лишь когда она угасла, в уши и всё тело Женьки, разинувшей рот от такого дива, ударил тупой грохот.

"Это что-то новое Сью придумала" — она с удовлетворённой усмешкой следила, как всего на миг дрогнул почти добившийся своего клин этой орочьей конницы. Всего на миг — но того оказалось достаточно. Блистающая сталью доспехов пехота сомкнула ряды, перестроилась. И даже чуть охватила остриё потерявшего разбег удара, отчего на неприметном холмике чуть впереди раздался басовитый недовольный рык.