Михаил Пузанов - Перекресток: недопущенные ошибки

"Не время об этом думать. Рано или поздно он придет и сюда, надо только немного подождать. Теперь-то это намного легче". Но на самом деле легче не становилось. Эллиона все сильнее «разгоралась». Впрочем, в преддверии Творения это даже неплохо — будет что выплескивать. А то, что на планете выйдет перебор с хаосом и беспорядком в природе, так даже лучше: Радужный вон только доволен остался бешеной природой, не знающей деления на сезоны, периоды и климатические зоны!

Из последних сил отгоняя мечущиеся мысли и возвращая сосредоточенность, Лазурит вновь обратила взгляд на шар. Создала интуитивный образ, который тут же во всей полноте вспыхнул вокруг невесело летящего через холод шара. Творец сосредоточилась и стала выстраивать вокруг мира духовную оболочку, подразумевающую наличие большего количества измерений пространства, чем доступно глазу живого существа. Необходимо было надстроить образ так, чтобы он соприкоснулся «нижним» слоем оболочки с краем Междумира, а верхним — с нейтральной девятимерностью. А это крайне сложно, ведь творила-то Лазурит не автономную вселенную, а планету внутри вселенной, такие контакты уже имеющей.

Под конец мыслетворчества она стала «продавливать» полученные многомерные оболочки «вглубь» пространства, разрезая их образом, словно лезвием. Физически не происходило ничего, но незримые измерения будто бы звенели и растрескивались от напряжения. Нити стихий, которые, к сожалению, невозможно было увидеть, находясь в трехмерной реальности, сплетались сейчас в причудливое кружево. Наконец, особенно большая трещина, ведущая куда-то «вниз», засочилась серым туманом, смутно знакомым Лазурит по рассказам Тарведаша о междумире. На этом она остановилась в своих созидательно-разрушительных действиях: "остальное, скорее всего, Элоам доделает сам, либо же я потружусь еще раз позднее. В конечном счете, Волк может и отказаться".

Теперь оставалось воплотить образ в материю и напитать его стихийными силами. Воплощение требовало наибольшего объема энергии, и Эллиона судорожно вдохнула, представляя, как изначальный огонь вспыхивает сейчас тревожным светом и посылает свои силы из глубины ее душевного колодца в физический мир. "Сгорая, светом для мира станьте!" — приказала Эллиона бушевавшим внутри стихийным плетениям. В этот момент она перестала ощущать себя человеком: Лазурит на секунду превратилась в компактную вселенную, полную природы, огня, разума и небес… "Сейчас я сильно ослабну и буду довольно долго восстанавливаться", — с обострившимся предчувствием чего-то недоброго подумала вечно юная Творящая. Однако отступать было уже поздно: образ она соткала, и теперь следовало упорядочить с помощью стихий материю. Неожиданно в ее глазах полыхнуло хрустально-серое пламя… и не погасло. Желто-карий цвет сменился хрустально-серым — прямая связь Эллионы с Прошлым восстановилась, малый круг замкнулся. От последней мысли Творящая вздрогнула: слова будто произнесли над ухом торжественным голосом — это была не ее мысль .

За иллюминатором что-то полыхнуло яркой вспышкой, по измерениям прокатилась жаркая волна, которую ощутили даже Архары. А Риджи тем временем заинтересованно наблюдал за шаром, еще секунду назад черным и безжизненным яблоком висевшим за обзорным стеклом. Видеть стихийный образ он не мог, потому перемены в материи показались адмиралу резкими и фантастичными. На месте умершей планеты висел сине-зеленый, удивительно красивый и затянутый покровом облаков, наклоненный на небольшой угол шарик. Вода в этом мире явно преобладала, а вот суша пока что представлена была единственным, зато очень большим континентом. Кроме того, на полюсах планеты красовались две опоясывающие желтые полоски полупесчаной-полускальной породы.

— Ну вот, этого достаточно. Теперь мне необходимо спуститься и пробудить стихийные силы, принявшие участие в создании планеты.

— Каким образом вы это осуществляете? — Поинтересовался вдруг младший из Архаров. Старшие взглянули на него при этом с таким нескрываемым презрением, что Лазурит даже поежилась. Не хотела бы она оказаться на месте Тора в этот момент: когда на тебя так смотрят, в пору веревку мылить!

— Понимаешь, Тор, сейчас я просто упорядочила кое-какие физические элементы. Стихии лишь поддержали меня — создали связки-посредники. Атомы, тахионы, электроны — сколько их, этих частиц, постоянно проносящихся через пространство? Безмерно много. А стихии — это совсем иное… Они обладают собственным, довольно странным сознанием, которое нуждается в заботе, росте, пище и мудрых советах. Почти как ребенок. А приборами вы их не обнаружите — пространство совершенно иное.

Любой мир поначалу — дитя, а потом развивается настолько быстро и полно, насколько искренне заботится о нем Творец, — Эллиона говорила с придыханием, немного пафосно. Спокойно рассказывать о Творении миров она не могла — не способна была относиться к пространству, наполненному стихиями, как к бездушному существу. Любой Творец знает, что мир, даже самый захудалый и истерзанный, обладает жизнью, умеет по-своему мыслить, воспринимать окружающее и чувствовать намерения людей, его населяющих, — Кроме того, я послужила проводником, вдохнув в этот умерший мир изначальный огонь, который и расставил стихии по должным местам, оживил планету, — Окончила свою маленькую речь сияющая от счастья Эллиона. Однако лица Архаров ее испугали — Тог и Зерт вытаращились на нее едва ли не с ненавистью.

— Так там хаос? — С неожиданным испугом направленно подумал Архар Тог.

— Естественно, хаос. Вернее, упорядоченная стадия его развития — Пламя, огонь. А вы считали, что для Творения истинных миров достаточно электронов и тахионов?

— При чем здесь элементарные частицы?! Для творения довольно света разума! Хаос — разрушающее начало, это главный враг света!

Эллионе вдруг стало не по себе. До нее с большим опозданием начала доходить суть опасности. Архары следовали заветам Того, чье имя Молчание — что правда, то правда, но понимали ли они их? Ра-Торг упоминал о разуме, как одной из могущественных сверхстихий, но кулихары, принадлежащие безраздельно именно ей, другие просто исключили из списка. Не поняли, не приняли… И теперь для них есть их «свет» — один из лучей, золотой пламень разума, а все иное — хаос, разрушающий "свет".

— А'дра к'хассет имперта, — Растерянно пробормотала Элли любимую фразу. "Хорошо хоть Владыку не помянула. Сейчас бы случился спектакль а-ля трагедия"…

Необходимо было что-то срочно придумать, чтобы утихомирить Архаров и не дать им увидеть врага уже в ней самой.

— Послушайте, там, внизу, огонь, а не чистый хаос! Это упорядоченное начало, а не бессмысленное сплетение энергий! Неужели вы не понимаете, что свет — это лучи, а лучи содержат семь цветов и множество оттенков?! Не один только желтый цвет.