Гельмут Пеш - Кольца Всевластия

– А в чем же тогда миссия фольков? – поинтересовался Ким.

– Фольки были созданы, чтобы хранить седьмое кольцо. Во многих отношениях оно важнее прочих. Твое кольцо связывает Миры между собой.

Арандур сделал паузу, а все уставились на Кима, который в свою очередь разглядывал кольцо. И эта невзрачная вещица с прозрачным камнем на его руке заключает в себе такую власть?

– Но почему же тогда не был создан сильный, могущественный и гордый народ, который сам сумел бы защитить данную ему власть? – Ким слишком хорошо знал слабости своего народа.

– О чем ты говоришь? – воскликнул Фабиан. – В фольках скрывается гораздо больше, чем принято думать. Вы с успехом противостояли мощному и численно превосходящему вас врагу, сражаясь бок о бок с эльфами, гномами и людьми.

– Поверь мне, – с улыбкой произнес Арандур, – фольки появились на свет для того, чтобы хранить седьмое кольцо, которое притягивает к себе остальные кольца, если равновесие мира оказывается под угрозой. Но произошло это не семьсот семьдесят семь лет назад, а гораздо раньше.

У Кима закружилась голова, когда он снова взглянул на свое кольцо. На его слабых плечах покоилась тяжесть трех Миров, огромного количество живых существ, и ему стало страшно от мысли, что ещё совсем недавно враг был как никогда близок к кольцу.

– Но… – начал было он. В этот миг раздался стук в дверь, и его вопрос, готовый вот-вот сорваться с языка, повис в воздухе.

– Войдите, – ответил Фабиан.

– Ваше императорское величество, – отчеканил легионер, переступив порог комнаты, – легион готов к выступлению.

– Я останусь здесь ещё на несколько дней. Оставьте караул, а сами отправляйтесь.

– Что? Как это? – Эта мысль не укладывалась у Кима в голове. Неужели от удара, полученного на поле боя, его рассудок помутился? – Величество? Я думал, что ты…

– Я – император, – не дал ему договорить до конца Фабиан. – Первый император со времен Хельмонда Великого, который был возведен на престол на поле битвы. Мой отец был смертельно болен уже тогда, когда я отправлялся по его заданию в Эльдерланд. Но то, что император Юлиан болен, хранилось в строжайшем секрете.

– Я видел его! – перебил его Ким. – На смертном одре! Во сне, конечно же, – добавил он.

– От твоего внимания ничего не укроется, маленький фольк, – сказал Фабиан. – Итак, отец умер. Из столицы были разосланы гонцы, чтобы разыскать меня. Они-то и натолкнулись на армию больгов, стоящую лагерем у болот. Вслед за этим сюда были направлены легионы, которые прибыли в Гурик-на-Холмах одновременно с армией эльфов из Высшего Мира, так что против извечного врага, как и прежде, выступили все Свободные Народы.

– Но…

– Да, Ким. – Фабиан усмехнулся. – Отныне я буду сидеть в золотой клетке в Великом Ауреолисе. Но, как мне кажется, я нашел способ, при помощи которого мы по крайней мере раз в год сможем встречаться, чтобы выпить кружку-другую пивка.

– Я считаю, что сейчас самое время это прорепетировать, – предложил Бурин. – А то от долгих речей у меня уже горло пересохло.

Он налил всем по кружке, не отказался даже Высокий Эльфийский Князь.

– Я пью за победу Свободных Народов. Мы навсегда сохраним в наших сердцах память о тех, кто отдал свои жизни в борьбе за свободу, – произнес Фабиан.

Все присутствующие молча выпили. На мгновение каждый подумал о погибших.

– А что ещё произошло? – вновь спросил Ким, любопытство которого, казалось, невозможно утолить. – Какие ещё события я упустил?

– Я вынес тебя с поля боя, – ответил Бурорин. – Честно признаться, я боялся, что ты уже мертв. Но к счастью, котелок у тебя не глиняный. Я отдал тебя на попечение Марины, а сам вернулся на поле боя, чтобы паре-тройке больгов вправить за тебя мозги. Хотя нас было больше, исход сражения был ещё не ясен. Враги словно впали в бешенство, так что пришлось их убить всех до единого. Поверь мне, Ким, это была чертовски грязная работа. И чем больше она длилась, тем меньше удовольствия доставляла. Сражение превратилось в самую настоящую бойню.

– Тем лучше, что меня там уже не было, – ответил Ким. – Не то меня бы вырвало от такого зрелища.

– В этом не было бы ничего удивительного, – произнес Грегорин. – Многие не могли удержаться, по мере того как сражение становилось похожим на резню.

– Хорошо еще, – продолжил Бурорин, – что хоть ветер дует теперь в правильную сторону! А то вонь от погребальных костров была бы просто невыносима. Те, кто живет в Серповых Горах позади Гурика-на-Холмах, наверное, никогда нам этого не простят.

– Имперские легионы сейчас охотятся за темными эльфами на побережье. Азантуля, который мог бы открыть Врата, больше нет, поэтому у них отрезаны все пути к отступлению.

– А действительно ли Азантуль мертв? – спросил Ким. – Я имею в виду тот черный дым, облако и все остальное?

– Азантуля больше нет, – объяснил Арандур. – Но было бы слишком наивным надеяться, что вместе с ним исчезло и все зло.

– Я же вам говорил, – ухмылялся Бурорин. – Когда все думают, что вопросы исчерпаны, Ким ухитрится задать новый.

– Но если зло продолжает существовать, – продолжил Ким, – то не означает ли это, что в нем жива частичка Повелителя Теней Азратота, павшего от руки Талмонда Великого, и Азантуля, которого победил Фабиан?

– Это многое бы могло объяснить, – ответил Эльфийский Князь. – Возможно, что борьба между представителем рода Талмонда и потомками Повелителя Теней не закончена и может вспыхнуть вновь. Однако сейчас мы вряд ли можем с уверенностью судить об этом.

– Хорошо, что у нас вроде бы закончился запас ответов, – произнес Бурин, – потому что нам предстоит ещё выслушать Фабиана, а мне до смерти охота есть.

– Надеюсь, ты все-таки останешься жив, – вставила Марина. – А тогда специально для тебя я приготовлю что-нибудь посытней.

– Вот как она меня любит, – похвастался Бурорин.

– Я подумываю о том, чтобы основать Совет хранителей колец, – сказал Фабиан, – и чтобы он раз в году собирался в Эльдерланде в память о состоявшейся здесь битве.

– Отличная идея, – отозвался Арандур. – А я предлагаю через два или три дня, в зависимости от состояния здоровья Кимберона, провести первое заседание Совета и подумать, как сохранить мир на возможно более долгий срок.

– Но я уже превосходно себя чувствую, – поспешил воскликнуть Ким и, стремительно выпрямившись в постели, почувствовал, как боль стрелой пронзила его голову и все вокруг поплыло.

– Господа, пациент теряет голову. Необходимо покинуть помещение. – Марина была неумолима. – Я дам ему снотворное питье.

Спустя три дня в Гурике-на-Холмах впервые заседал Совет хранителей колец. На этом заседании было принято только одно решение: каждый год 22 сентября собираться в Альдсвике, чтобы узнавать новые сведения о кольцах и обмениваться новостями всех трех Миров. Никто не решался выдвинуть идею об открытии Врат, но она незримо витала в воздухе зала, где собрались друзья.