Михаил Соколов - Властитель

Она открыла глаза и прошептала:

– Повтори еще раз…

Я поцеловал ее еще раз, и, счастливые, как дети, впервые вкусившие сладость запретного плода, мы поднялись с травы. От пережитого волнения мне срочно понадобилось выпить. Мы поймали одного из вездесущих роботов-официантов. Катенька выбрала напитки, а потом смотрела на меня и улыбалась сквозь росинки слез на ресницах – запоздалой реакции на пережитую опасность. Мне было приятно. Тут вдруг ласкающий ее взгляд переменился, – она в испуге посмотрела на что-то за моей спиной. Я мгновенно обернулся. К нам, охватывая пространство полукругом, подбирались трое мужчин, которые, казалось, состояли из одних мускулов, затянутых в модные костюмы.

Я повернулся. С мерзкими ухмылками троица медленно приближалась. Интересно, что люди кругом, привыкшие к ужасам Магического квартала, совершенно не реагировали.

Я вскинул обе руки вверх – прием, рефлекторно отвлекающий внимание, – и с удовольствием лягнул ближайшего наемника в пах. Он с воем рухнул на траву, а я уже быстро и беспорядочно махал руками перед собой. Моя веерная защита заставила двух оставшихся потерять бдительность: они просто хотели достать меня кулаками. Я поймал чью-то летящую руку, вывернул в кисти. Мускулистый грохнулся на землю. Оставался один. Чтобы проверить, насколько он способен усваивать уроки, только что так наглядно преподанные, я низко присел на одну ногу, вытянул другую и мгновенно раскрутился на месте. Моя вытянутая летящая, нога со страшной силой ударила бандита под колени, выбила опору из-под его тяжеленного тела, и, совершив неполное заднее сальто, он грузно, едва не головой, врезался в газон.

Я думал, будет землетрясение, но обошлось.

На меня уже кинулся второй мужик, которому я было надеялся сломать кисть руки, но не сумел, Я поднырнул под его правую руку, и он напоролся на мой локоть, случайно оказавшийся на пути его челюсти. Упав на землю, он уже не мог подняться, стоял на четвереньках, руки-ноги разъезжались, он хрипел и отхаркивал собственную кровь. Я мельком увидел сияющие восторгом глаза Катеньки и поднял ногу, собираясь дать последний решающий пинок недобитому врагу, но тут мой череп раскололся надвое. Последнее, что я успел заметить перед тем, как потерять сознание, было синее-синее небо, вдруг тяжело рухнувшее прямо на меня…

Все вокруг было зеленовато-белым, мне казалось, я плыву по волнам, словно легкий челнок по озерной глади, и лишь почувствовав резкий запах лекарств, догадался, что плаваю в силовом коконе медробота. Надо мной, очень знакомо, склонился давешний медтехиик, который равнодушно пробурчал что-то ко мне не относящееся. Платформа, где я лежал, стала вертикально, и я сошел на твердь.

– Принимайте, – сказал техник, – практически здоров.

Я находился в кабинете Виктора Михайлова, здесь же был памятный мне полковник и лейтенант Стражников, поигрывающий в руках дубинкой. Он злобно рассматривал меня:

– Очнулся, гад!

Я дотронулся до ритмично гудящей головы: она была мягкая, словно подушка, и залита пенным пластырем до самых ушей.

– Жаль, что я промахнулся и не угробил тебя, – сказал Стражников, – и я понял, что за мерзавец приласкал меня по голове.

Ничего…

– Не ты первый, – успокоил я его. – Какие только ублюдки не пытались достать меня, а я все живой.

Все в упор рассматривали меня.

Опережая проявления никак не высказанного пока гостеприимства, я ногой пододвинул ближайшее кресло и плюхнулся в него, далеко выбросив ноги.

– Что от меня понадобилось в этой вонючей тюрьме?

– Это не тюрьма, а управление полиции, – вежливо поправил меня полковник. Мы с майором и лейтенантом посмотрели на него, думая, возможно, об одном.

– Да ну, – удивился я, – отчего же здесь воняет дерьмом?

Тут я весело засмеялся.

– Заткнись! – заговорил Виктор. На щеках его бегали желваки. – Тебя задержали по подозрению в двойном убийстве работников Мираба Мамедова.

– Это тех, что запаковали меня в проволоку-удавку и притащили к Мирабу?

– Так ты признаешься?

– В чем? – удивился я. – Какие-то бандиты в центре города, среди бела дня, вернее, утра прыскают мне в лицо какой-то усыпляющей дрянью, потом избивают до полусмерти, увозят куда-то… Где были блюстители порядка? Где были все вы? Вот вы, полковник. Я на вас буду жаловаться Премьер-

Министру!

Мой майор бешено молчал. За спиной Стражников тяжело переминался и сопел. Чувствовалось, я допек их основательно.

– Каков нахал! – сказал вдруг полковник, и этой глупой репликой разрядил атмосферу. Виктор зачем-то щелкнул переключателем пульта, и экран за его спиной, передающий какие-то нейтральные новости, стал делать то же самое, но с множества экранчиков.

– Майор! Мне необходимо срочно связаться с одним лицом. – Я сделал паузу, видя зарождающийся на его мускулистом лице отказ, и добавил: – Мне необходимо связаться с Премьер-Министром Кравцовым Владимиром Алексеевичем.

Они переглянулись, и майор кивнул.

Я громко вызвал ИНФОР и появившемуся гладкому роботу приказал соединить меня с Премьер-Министром. Сам я тоже назвался.

Стражи порядка недоверчиво следили за мной и экраном. А появление Кравцова их буквально потрясло.

Владимир Алексеевич сориентировался быстро. Оглядев кабинет, он попросил всех, кроме меня и Михайлова, выйти. Подождав, пока его просьбу не исполнят, он обратился к Виктору:

– Майор Михайлов, если не ошибаюсь?

– Да, вы не ошибаетесь, – настороженно ответил Виктор.

– Какие претензии к этому человеку? – спросил Кравцов, указывая на меня.

– Этот человек подозревается в убийстве.

– Майор! Он уже отсидел срок, что вам еще надо?

– Новые убийства, господин Премьер-Министр.

– Доказательства у вас, конечно, имеются?

– Косвенные, господин Премьер-Министр. Кравцов помолчал, посмотрел на меня, потом на Виктора.

– Вы не могли бы выйти? – попросил меня он.

Я пожал плечами и встал. Виктор выглянул за дверь, что-то сказал своим коллегам и пропустил меня. Я вышел. Лейтенант Стражников несколько рассеянно, но продолжал многозначительно хлопать дубинкой по ладони. Полковник был задумчив.

Через некоторое время вышел Виктор, кивком пригласил меня зайти. Я зашел. Виктор остался за дверью, но немного погодя вернулся один и сел за свой стол.

Мы молча сидели напротив друг друга. Я крутил пальцы сложенных рук. Виктор бесцельно передвигал какие-то бумажки.

– Вы должны понять, – медленно начал я, – что я ни в коем случае не Николай Орлов. Сходство с ним еще не повод, чтобы обвинять меня. Тем более что я сам заинтересован в поиске убийцы. Или убийц.

– Не верю ни единому твоему слову, – вдруг вскричал Виктор и стукнул кулаком по столу. – И я не успокоюсь, пока не докажу твою виновность.