Александр Маслов - Гнев и милость богини

- Но что скажет Светлейшая? - анрасец воровски покосился на мэги Пэй и снова взгляд его привлек блеск волшебного камня.

- Ничего не скажет. Она слишком занята божественным чтением, чтобы говорить по таким пустякам. Становись, пожалуйста, - Леос подтолкнул друга к стене.

Рэбб, кряхтя и с большой неохотой, опустился на четвереньки. Хвост черных волос упал на его лицо, скрывая отразившиеся на нем страдания, приносимые каблуками барда, воспользовавшегося его спиной, будто табуретом; и страдания совести, нашептывающей, что сейчас творится злое святотатство.

Леос трудился над освобождением самоцвета долго. Золотые лепестки, слагавшие Око Маро, оказались слишком толстые, и разогнуть их острием кинжала было не просто. Бард потел и сопел, поругивая то либийцев, соорудивших столь прочную оправу, то анрасца, не желавшего стоять спокойно и возившегося, как чесоточная скотина под его ногами. Наконец металл оправки сдался, и кровавый зрачок Маро вывалился в ладонь Леоса. Он победно вскрикнул и спрыгнул на пол.

- Как делить, господин Песнехарь, будем? - озаботился Каррид, встав во весь рост и протянув руку к камню - тот так обворожительно и красно мерцал в длинных пальцах музыканта.

- Честнейше разделим. Продадим, скорее всего, - пообещал Леос.

- Вы разрушили Око Маро?! - вскрикнула Астра, закончившая читать свою часть текста. - Сумасшедшие! - она подошла к ним. - Никто и никогда не берет подношения даже с ее жертвенников, а выковырять кровавый глаз богини - это полное безрассудство.

- Это был глаз богини? - испуганно спросил Леос.

- Он самый. Воплощение ее недремлющего Ока. Такая глупость может весьма недобро отразиться на твоей судьбе, - сказала мэги, и бард не мог понять истинная угроза или насмешка звучала в голосе дочери магистра.

- Балд нас защитит. Не дрейфь, пернатый, давай-ка камешек сюда, - Каррид выхватил рубин и убрал себе в сумку. - Лишь бы сейчас чего дурного не вышло, - сказав это, но услышал быстро приближавшиеся шаги из глубины гробницы.

Из портала выбежал Голаф, запыхавшийся и встревоженный.

- Что там? - нетерпеливо спросила мэги Пэй.

Верда закончила чтение и отошла от стены.

- Там… Я обезвредил несколько ловушек. Но дальше змеи, скорпионы и ядовитые пауки. Их тысячи. Десятки тысяч. На полу, на стенах. Ползут, ползут из щелей, - рейнджер стал посреди портала, прислушиваясь к звукам в темноте. - Увы, нам не пройти, госпожа Пэй. Вдобавок они, будто по чьему-то наущению увязались за мной, преследовали по всем коридорам и теперь направляются сюда.

- Ну уж, господин Брысь, конечно против такой напасти, твой меч бесполезен, но ведь есть мэги и милое волшебство, - Астра остановилась рядом с франкийцем, ласково обвив его шею руками. - Мы справимся с ядовитой армией.

Почувствовав движение в темноте, госпожа Глейс пустила несколько светляков , озаряя помещение по другую сторону портала. Через миг стало видно, как весь проход заполнила ползущая по стенам, потолку и полу масса. Шипя, извиваясь толстыми бледно желтыми телами, приближались пустынные гадюки. Между ними блестели чешущей царственные триоры, похожие на стремительные пружины - яд их убивал мгновенно даже верблюдов. По стенам ползли серые мохнатые пауки и какие-то отвратительные жуки. Все это воинство сплотила воедино и вела чья-то могучая воля.

- Глейс, помоги мне ветром, - сказала Астра и, вскинув руки, зашептала заклятие фаерджат .

Поток огня, сорвавшийся с ладоней мэги Пэй, ударил в коридор, навстречу ядовитой армии Пирамиды. Тут же пришла помощь мэги Верды: магический ветер подхватил пламя и, раздувая его до невероятных размеров, понес по проходу, словно по трубе огнедышащего горна. Сквозь рев пламени слышалось, как шипят и трескаются тела гадов в огне.

- Еще повторим, - предложила дочь магистра, призывно оглянувшись на госпожу Глейс и сделав несколько шагов по коридору.

На этот раз струя пламени получилась не столь эффектной, но когда она спала, стало ясно, что проход чист и вряд ли хоть одна опасная тварь смогла уцелеть.

- Вот так, господин рейнджер. А ты бежал от них, спотыкаясь, и, наверное, намочил штаны, - проговорила дочь Варольда, довольная своей работой.

- Хвалю, славнейшие мэги, - подойдя сзади к Астре, произнес Голаф Брис. - С мечом мне бы действительно здесь не управиться, а у вас такой завидный талант. Могли бы поля от саранчи отчищать и по всякому другому угождать крестьянам.

- Не издевайся, франкиец, - мэги Пэй, резко повернулась и отбросила его руку, было обнявшую ее за талию. - Ты знаешь, что я могу быть острее своего меча.

- Какая гадость, - выдохнула Верда, ступая дальше по проходу, покрытому обугленными телами змей, черными, скорченными скорпионами и пауками. Они отвратительно хрустели под тонкими подошвами сандалий, и, казалось, что каждый шаг приносит госпоже Глейс мучение, словно хождение по раскаленным углям.

- Господин музыкант, - обратился Голаф к Леосу, - будьте милостивы, возьмите мэги Верду на руки. Я не могу смотреть, как она страдает. Иначе это придется сделать мне, но тогда я рискую еще больше разозлить госпожу Пэй.

- Сукин пес, - отталкивая рейнджера и выходя вперед, вспыхнула Астра. - Несколько дней милого мира между нами, тебе показалось слишком долгими. Да? И ты снова ищешь ссоры!

- Ни в коем случае я не ищу с тобой раздора, но ты сама по-всякому стараешься уколоть меня. Прошу, не будем, дорогая мэги Пэй, - Голаф тихонько стиснул ее ладонь.

Дочь магистра не ответила. Они уже дошли до поворота коридора, а за углом вполне могли скрываться остатки ядовитого воинства Пирамиды.

- Скорее помогай, Глейс! - крикнула Астра, увидев рядом опасных насекомых, собравшихся в подвижные островки.

Струя пламени ударила в пол, обдавая жаром франкийца и Каррида Рэбба, метнулась к потолку и перекинулась на стены, выжигая скопления серых мохнатых существ. Воздух почернел от смрадного дыма. Послышалось шипение и треск, будто на раскаленной жаровне корчились куски жирного мяса. Собрав силы в точку между ладоней, мэги Пэй снова призвала Стихию Огня, госпожа Глейс, шепча заклятия Ветра, направила ее дальше по проходу. Еще с минуту пламя бесилось, облизывая фрески на стене, каменные ниши и колонны, выжигая ядовитых тварей, скрывавшихся по углам.

Когда дым рассеялся, Голаф повел друзей к лестнице, поднимавшейся на следующий ярус гробницы Кэсэфа. Иногда рейнджер останавливался, давая возможность мэги Пэй метнуть фаерболл в затаившуюся гадюку, или предупреждая о замеченной впереди ловушке, каждую из которых они обходили с великой осторожностью, используя то шест, то веревки с крючьями, и отмечая эти места знаками, начертанными мелом.

Третий уровень Пирамиды начался с неприятности: несколько плит пола внезапно провалились, и Голаф, спасаясь от падения, едва успел схватиться за край каменного бруса. Под ногами франкийца темнела пропасть с глубоким, в блеске светляков почти не заметным дном. Выбравшись с помощью Каррида Рэбба на твердую поверхность и отдышавшись после огромного напряжения мышц и нервов, рейнджер признал, что угадать все хитрости строителей гробницы ему не по силам, и теперь нельзя было поручиться, что следующая роковая неожиданность не убьет его самого или кого-нибудь из друзей.