Мервин Пик - Замок Горменгаст

Флэй привел Фуксию и Тита в пещеру, показал Фуксии все ее достопримечательности, включая трещины, уходящие вверх сквозь скалу как дымоход. Тит и Фуксия напились из прозрачного источника – им был жарко, и их мучила жажда. Тит лег на густой покров папоротников у стены, а худой, облаченный в лохмотья хозяин пещеры сел несколько в стороне, скрючившись, обхватив руками ноги и положив подбородок на колени. Его взгляд был устремлен на Фуксию.

Фуксия, хотя и заметила, с какой детской непосредственностью ее рассматривал Флэй, не сделала ничего, что заставило бы его смутиться, и когда их взгляды встретились, она улыбнулась. Но и после этого ее взгляд продолжал бродить по пещере; время от времени она спрашивала Тита, заметил ли он ту или иную деталь, когда впервые попал сюда.

Но через некоторое время в пещере воцарилось молчание. Такое молчание, после того как оно установилось, обычно трудно нарушить. Но оно все же было нарушено, и как ни странно, самим Флэем, наименее разговорчивым из всех троих.

– Ваша милость… Ваша светлость…

– Да, господин Флэй? – откликнулась Фуксия.

– Я столько лет не был в Замке… был в изгнании… – Флэй замолчал; рот его, с плотными губами, оставался открытым, словно он собирался продолжать. Но через пару мгновений он закрыл рот, так как не нашел продолжения предыдущей фразе. После небольшой паузы Флэй все-таки продолжил: – Не знаю, что творится в Замке, госпожа Фуксия и… придется мне задать, если позволите, несколько вопросов.

– Конечно, спрашивайте, господин Флэй! А что за вопросы вы хотели задать?

– Я знаю, что он хочет спросить, – вмешался Тит. – Он хочет знать, что произошло в Замке с тех пор, как я потерялся и он привел меня сюда, а потом назад домой. Правда, господин Флэй? И о смерти Баркентина и о…

– Как, Баркентин умер? – Голос Флэя прозвучал неожиданно жестко.

– Да, он сгорел и умер, правда, Фуксия? – поспешил пояснить Тит.

– Да, это так. Его пытался спасти Щуквол.

– Щуквол? – пробормотал Флэй, продолжая оставаться неподвижным.

– Да, Щуквол, – подтвердила Фуксия. – Он очень в тяжелом состоянии. Я ходила проведать его.

– Неправда, не ходила, – воскликнул Тит.

– Конечно, ходила и пойду снова. Его ожоги просто ужасны.

– А я не хочу его видеть, – неожиданно выпалил Тит.

– Почему? – спросила Фуксия. Кровь вдруг стала приливать к ее щекам.

– Потому что он…

Но Фуксия не дала ему договорить:

– А что ты знаешь о нем? – произнесла она тихо и очень медленно, но голос у нее при этом дрогнул. – Разве это преступление с его стороны, что он более блестящ во всех отношениях, чем все мы? Разве он виноват в том, что выглядит несколько необычно? – И после очень короткой паузы добавила: – Или в том, что он так смел?

Фуксия внимательно взглянула на брата и увидела в его чертах нечто ей очень близкое, нечто такое, что казалось отражением ее самой, словно она глядела сама себе в глаза.

– Извините, я увлеклась. Давайте не будем о нем говорить.

Но Флэю хотелось говорить именно об этом.

– Ваша милость… а сын Баркентина?.. Он знает все, что положено знать Хранителю Ритуала? Его готовили к этому? Он ведь должен быть также и Хранителем Документов, Хранителем Закона Стонов? С этим все в порядке?

– Сына Баркентина не могут найти! Неизвестно даже точно, был ли у него сын, – сказала Фуксия, – Но это ничего. Обязанностями Хранителя есть кому заняться. Баркентин в течение нескольких лет обучал всему, чему нужно, Щуквола.

Флэй вдруг вскочил на ноги, словно подброшенный вверх невидимой пружиной, и отвернул в сторону голову, чтобы скрыть гнев, охвативший его.

Про себя он вскричал. «Нет! Нет!», но ни один звук не слетел с его губ. Не поворачивая головы к Фуксии, Флэй спросил:

– Но, ваша милость, вы сказали, что он в тяжелом состоянии? Фуксия в удивлении смотрела на Флэя. Ни она, ни Тит не могли понять, что заставило Флэя так неожиданно вскочить.

– Да, он получил тяжелые ожоги, когда пытался спасти Баркентина, который был объят огнем, Щуквол не встает с постели уже несколько месяцев.

– И сколько еще, ваша милость?

– Сколько еще времени он будет оставаться в постели? Доктор говорит, что он уже скоро выздоровеет.

– А как же Ритуал? Как же все обряды? Кто все это время давал указания? Кто руководил их исполнением? Изо дня в день? Кто толковал Документы?.. О Боже! – вскричал Флэй, который вдруг потерял власть над собой – Кто оживлял древние символы? Кто вращал колеса Горменгаста?

– Все в порядке, господин Флэй, все в порядке. Щуквол получил должную подготовку, он не жалеет себя. Хотя он весь обмотан бинтами, он с постели руководит всем. Каждое утро к нему приходит тридцать или сорок человек, и он всем дает нужные указания. Кругом лежат сотни книг, а на стенах висят карты и диаграммы. Никто другой этого не может сделать. Он работает все время, хотя и не встает с постели. Он работает не руками, а головой.

Флэй вдруг ударил рукой по стене пещеры, словно давая выход гневу.

– Нет, нет, все не так? – вскричал он. – Щуквол не может быть Хранителем Ритуала, ваша милость! На какое-то время – пусть, но не постоянно! В нем нет любви, ваша милость, нет любви к Горменгасту!

– Было бы хорошо, если бы вообще не было Хранителя Ритуала! – сказал Тит.

– Ваша светлость, – обратился Флэй к Титу после небольшой паузы, – Вы еще очень молоды. Вы многого не знаете. Но Горменгаст вас научит… Пылекисл, а теперь и Баркентин – оба они сгорели в огне, – бормотал Флэй, словно не отдавая себе отчета в том, что говорит вслух, – отец и сын… отец и сын… и оба сгорели…

– Может быть, я и очень молод, как вы говорите, – с горячностью проговорил Тит, – но если б вы знали, как мы сюда к вам добирались! Мы шли потайным ходом, под землей… я сам его нашел, правда, Фуксия? А потом… – Но тут Тит вынужден был остановиться, так как предложение оказалось для него слишком сложными и он не мог его закончить.

Через мгновение он продолжил:

– А вот вы знаете, мы шли в темноте, со свечами, иногда даже ползли, но в основном все-таки шли… Туннель такой длинный, идет прямо из Замка и все под землей. А выходит на поверхность на склоне холма. Но найти этот выход вовсе не просто… Ну, там вроде как… просто нора… и знаете, совсем недалеко отсюда! С другой стороны того леса, где вы в первый раз увидели нас; но найти вашу пещеру все равно было очень трудно, потому что в прошлый раз я сначала ехал на своем пони, а потом попал в дубовый лес, а потом… Господин Флэй, ведь мне не приснилось, правда, что я видел летающее создание? Ведь я вам рассказывал, помните? Но иногда мне все равно кажется, что мне это приснилось.

– Так оно и было, – сказал Флэй, – сон, кошмар, можете не сомневаться…

Флэй говорил неохотно, так, словно ему совсем не хочется разговаривать с Титом о «летающем создании», и он сменил тему разговора: