Андрей Астахов - Девятый император

– Пресветлый Оарт! – зашептал Хейдин, обратив лицо к небу. – Подари нам свет и тепло, разгони холод и защити нас от врагов! Спаси нас от гибели, и я тебя больше ни о чем не попрошу.

Во дворе дома Липка и Руменика седлали лошадей. Увидев Хейдина, Липка бросилась к нему, обняла за шею.

– Проснулся? – спросил Хейдин.

– Спит, гаденыш! – ответила за Липку Руменика. – Как будто не понимает, что у нас каждое мгновение на вес золота. Я его будила – что мешок с тряпками тормошишь.

– Это не его вина. Но уходить все равно надо. Конница в двух лигах отсюда. Самое большее через полчаса они будут здесь, и тогда мы погибли.

– Мы уже придумали, – ответила Руменика. – Я сяду на коня и возьму принца к себе в седло. Как-нибудь его удержу. А вы с Липкой сядете на лошадь Акуна.

– А Ратислав? – спросил Хейдин. Заметив, что женщины не могут ответить на его вопрос, ортландец только вздохнул. – Давайте, помогу с лошадьми.

Возясь с седлом, он старался не думать о том, что будет. Конечно, Ратислав поймет их. Но Хейдину от этого не легче. Проклятье, зачем он тогда отдал лошадей старосте! Сейчас бы у него не было повода упрекнуть себя…

Внезапно его будто дернули за безымянный палец левой руки. По руке разлилось приятное тепло. Хейдин вздрогнул – уж слишком неожиданным было это ощущение. Он посмотрел на кольцо; каролит в перстне переливался яркими зелеными искрами. В следующее мгновение ортландец услышат удивленный вскрик Руменики. Девушка с недоумением смотрела на свою руку – ее перстень, точно так же, как и кольцо Хейдина, начал играть всеми переливами зеленого, от зеленовато-желтого оттенка кошачьих глаз до глубочайшего изумрудного цвета.

Начало быстро светлеть. Пелена облаков, казавшаяся пять минут назад непроницаемой, расходилась на глазах, и в просвет между тучами прорвался яркий весенний солнечный луч. Он упал на Чудов Бор, и под ногами Хейдина дрогнула земля. Лошади испуганно заржали; Руменика повисла на узде Габара, пытаясь удержать рвущегося со двора вороного жеребца, а Хейдин поспешил на помощь Липке, которая никак не могла совладать с испуганной серой кобылой. Едва Хейдин ухватил повод Куколки, как земля вновь задрожала, и ортландец увидел то, что заставило его сердце замереть от страха и восторга.

Гаэрен, Свет Зари, открыл глаза.

Небо над ним было синее и безмятежное, без единого облачка. Только вот грифов в небе было сегодня особенно много. Никогда еще Гаэрен не видел сразу столько падальщиков. Они кружились на огромной высоте парами, а потом начали снижаться. Газрену казалось, что он слышит шорох их огромных крыльев.

Сейчас грифы его пугают. А ведь еще недавно он испытывал к ним ничего, кроме отвращения. Он и не думал, что грифы могут представлять для него какую-то опасность Отец рассказывал, что у их народа вообще нет врагов. Наверное, отец ошибался. Сегодня Гаэрен это понял. Враги капали, когда их никто не ждал.

Рана в боку почти не кровоточила. Боли не было, только странное онемение. Гаэрен осторожно выглянул из своего укрытия. Внизу, на каменной россыпи, он увидел тело Ихоуна, Падающей Звезды. Грудь Ихоуна была исковеркана чем-то острым, из страшной раны торчали обломки ребер, в застывших глазах мертвого брата навеки запечатлелся смертный ужас. Чуть дальше, у огромного плоского камня, который они в своих играх называли Столом Богов, тихо умирал Скадо, Язык Пламени – весь камень был забрызган его кровью. А у самой пещеры Гаэрен увидел труп Облачка, младшей сестры и всеобщей любимицы. Рядом с ней были двое в шипастых железных доспехах; один из них, склонившись над телом Облачка, орудовал широким стальным ножом. Гаэрен слышал скрежет металла о кости, и ему стало дурно.

– Никак не пойму, куда делся четвертый, – сказал третий охотник, появившийся из пещеры. – Проводник говорил, в этом убежище было четыре ублюдка. Мы прикончили троих. Где четвертый?

– Лопни мои глаза, это все магия, – сказал тот, который резал ножом Облачко. – Говорят, эти твари научились прятать своих малышей внутрь магического кокона. Этот кокон не пробить никаким оружием, если перед этим оружие специально не заговорить у магов. Я сам видел такой кокон в Ворголе, у Горы Пяти Демонов. Мы долбили его почти весь день, а когда вскрыли, он оказался пустым. Нам подсунули обманку, чтобы выиграть время.

– Надо уходить, – сказал первый охотник. – Пес с ним, с четвертым. Все равно подохнет. Я ударил его обработанным копьем, яд убьет его еще до темноты.

Гаэрен почувствовал, как все его тело парализует страх. Рана у него в боку нанесена отравленным копьем. Теперь он наверняка умрет. Потом страх отступил. Еще не все потеряно; может быть, магия Огня сумеет нейтрализовать действие яда. Может быть, его родители успеют вернуться до того, как яд разрушит его тело и остановит его сердце. Нельзя терять надежду. Надо бороться.

– Твоя правда, – с досадой сказал первый охотник. – Нечего жадничать. Твари могут вернуться в ущелье в любой момент. У нас есть три сердца – это тысяча восемьсот имперских ноблей на шестерых. Совсем неплохо, клянусь всеми богами!

– Может, он свалился на дно ущелья? – предположил охотник с ножом. Он уже закончил свое страшное занятие и теперь бережно укладывал кровавый трофей в кожаный мешок со льдом. – Спустимся, поищем?

– Ну уж нет! В ущелье полно змей.

– Все, я закончил, – охотник затянул горловину мешка. – Уходим!

– Может, все-таки поискать? – предложил третий.

– Если хочешь, оставайся и ищи. Твари тебя с удовольствием сожрут, когда вернутся. Твою долю мы разделим между собой!

Охотники засмеялись. Гаэрен слышал, как скрипит гравий под их башмаками – они уходили из ущелья. Два человека и один сид. Именно он и ударил Гаэрена отравленным копьем.

В глазах неожиданно потемнело, навалилась обморочная слабость. Сердце подпрыгнуло в груди к самому горлу. Гаэрен попытался поднять голову, но она вдруг стала тяжелой, будто гранитный валун. А потом все провалилось в мрак. Мысль о смерти была последней, промелькнувшей в голове Гаэрена.

Человек нашел его через несколько часов после того, как ушли охотники. Человек был странный – худой, как скелет, в потрепанной коричнево-красной одежде жрецов культа Огня, давно забытого в империи. Этот человек много дней следовал за охотниками, чтобы, если повезет, спасти тех, кого еще можно спасти. Таких подвижников Огня охотники не щадили и при удобном случае убивали. Он вышел в ущелье сверху, со стороны скалистого гребня, который, в свою очередь, вел на перевал. Грифы, кружившие в небе, подсказали ему, куда идти. Человек застал черных птиц за пиршеством – птицы жадно насыщались, раздирая останки Ихоуна, Скадо и Облачка. Приближение человека прервало их трапезу, грифы тучей поднялись в воздух, паря над ущельем. Человек сделал в их сторону знак, отвращающий злых духов. А потом он заметил Гаэрена.