Грегори Киз - Кровавый рыцарь

– Все это весьма интересно, – задумчиво проговорил прайфек. Весьма. – Он нахмурился, но потом черты его лица разгладились. – Утром мы продолжим этот разговор. Меня особенно интересует, что именно фратекс Пелл полагал столь неотложным. А сейчас вас отведут в ваши покои и накормят. Не сомневаюсь, что вы голодны.

– Да, ваша светлость, – подтвердил Стивен. – Благодарю вас.

Монах по имени брат Домаш проводил их в маленькую спальню без окон, попасть в которую можно было только через единственную дверь. Стивену сразу же стало несколько не по себе.

Как только они остались вдвоем, он повернулся к брату Эхану.

– Что все это значило? – спросил он, чувствуя, как отчаянно колотится сердце у него в груди.

Теперь, когда непосредственная опасность им больше не грозила, его паника прорвалась наружу.

– Нужно было что-то говорить, – защищаясь, ответил Эхан. – Брат Лаэр возглавлял монахов, которые должны были заменить нас в д'Эфе, – естественно, он был гиероваси, как и Хесперо. С помощью слиндеров мы уничтожили их всех. Я полагал, что прайфек может это знать, но вряд ли в подробностях. Похоже, я оказался прав.

– Не знаю, – с сомнением протянул Стивен. – Но единственное, что мне известно, не вызывает у меня особой радости.

– О чем ты?

– О том, что мы здесь. И Хесперо здесь. Неужели ты думаешь, что это простое совпадение?

Эхан почесал в затылке.

– Я решил, что нам очень не повезло.

– Нет, – возразил Стивен. – Либо он преследовал нас, либо его интересует та же цель. Другого объяснения я придумать не могу. А ты?

Эхан продолжал размышлять над этим вопросом, когда вновь появился брат Домаш с хлебом и похлебкой из баранины.

Домаш и двое других монахов улеглись в комнате вместе с ними, но, когда прошло больше половины ночи, Стивен определил по их дыханию, что они спят. Он осторожно спустил ноги на пол и тихо подошел к двери, опасаясь, что та окажется запертой или громко заскрипит, когда он попытается ее открыть.

Однако ему повезло.

Стивен двигался по каменному полу почти бесшумно. Другой монах, благословленный святым Декманусом, мог бы его услышать, но, когда они проходили мимо алтаря, Стивен заметил, что он посвящен святому Фроа, чьи дары не включали обострения чувств.

Он без труда нашел обратную дорогу в библиотеку и осторожно приблизился к двери, опасаясь, что Хесперо все еще там, но внутри было темно. Он прислушался, ему не удавалось уловить дыхания или биения сердца, однако Стивен еще не до конца доверял своим ушам. У Хенни слух восстановился почти полностью, у Эхана и Темеса тоже, но ни один из них прежде не был способен услышать шорох крыла бабочки.

Понимая, что рано или поздно придется рискнуть, Стивен вошел в комнату и двинулся вдоль стены к окну, где раньше видел трутницу. Он сумел ее найти и зажечь огарок свечи, а затем в ее дружелюбном свете приступил к поискам.

Довольно скоро он обнаружил первую книгу, которая его интересовала: подробную историю самого храма. Том оказался массивным и стоял на подставке. Книга сразу же понравилась Стивену, поскольку он заметил, что ее не раз заново переплетали, чтобы добавить новые страницы. Один слой времени сменял другой в виде подшитых вместе рукописей.

Последние страницы были гладкими и белыми, какие делали в Вителлио из льна, используя тайный церковный рецепт. Следующий слой был хрупким, пожелтевшим, с неровными краями; так обрабатывали бумагу в Лире.

Самые старые страницы были пергаментными, тонкими и гибкими, но Стивен знал, что они переживут своих более молодых соседей.

Первая страница интереса не представляла, там было посвящение прайфеку Кротении Тисгафу, которого посетило видение, после чего и появилась церковь в Демстеде. Тисгаф был прайфеком каких-то триста лет назад, из чего следовало, что, несмотря на кажущийся возраст здания, оно построено уже после времен Гегемонии.

Значит, здесь не найти ничего полезного…

Так Стивен думал до тех пор, пока не прочитал последний абзац посвящения.

«Нам также следует восславить здравый смысл и достоинство тех, кто содержал это место до нас. Хотя они и были лишены вдохновляющих учений церкви, им удалось сохранить свет знания многих поколений в местах, где царило невежество. До нас дошла легенда, что в те древние времена, еще до прихода Гегемонии, они жили в язычестве, приносили жертвы камням, деревьям и водоемам. И тогда сюда прибыл святой человек, обучивший их целительству, грамоте и основам истинной религии, после чего он ушел, и больше его никогда не видели. Наступили мрачные времена, армии Черного Джестера захватили эти земли, однако люди сумели сохранить веру своего наставника. Лишенные руководства, они постепенно исказили учение, но, когда мы вновь принесли им истинную веру, они с радостью приняли нас как представителей Каурона, того, кого они чтили».

Стивен едва не рассмеялся вслух. Хорон, священник, который спас дневник Виргеньи Отважной. Он не только побывал здесь, но и основал религию!

Стивен перелистнул несколько страниц и с радостью убедился, что дальше идут записи более древним вителлианским алфавитом. Язык, однако, был скорее одним из диалектов вилатаутанского. Стивен сумел бы его перевести, будь у него достаточно времени, но сейчас было некогда, и потому он лишь бегло просмотрел текст.

Он много раз натыкался на имя Каурон, и только спустя два часа ему удалось найти то, что он искал: слово «Велнойраганас», стоящее рядом с глаголом, который вроде бы означал «отправился». Стивен вернулся немного назад и принялся более внимательно читать отрывок. Вскоре он вскочил, нашел клочок бумаги, перо и чернильницу. Переписав весь отрывок слово в слово, он нацарапал рядом лучший перевод, какой мог сделать.

«Он ушел и не (захотел? смог?) объяснить почему (куда?) идет. Но его проводник позже рассказал, что они шли вдоль потока (реки, долины?) Энакалн (вверх по склону?) к ходи-вайзелю (город?), а затем к Ведьмину Рогу. Там он говорил с (старой? пузатой?) хадиварой (?)

Я пошел (последовал?) к основанию (нижней части) рога , названного безавл (где солнце никогда не садится?), и там он приказал мне уйти. Больше я его никогда не видел».

«Никогда», – прошептал ему кто-то в правое ухо. Стивен ощутил чужое дыхание, его мышцы отчаянно напряглись от ужаса что кто-то сумел так близко подойти к нему, а он ничего не заметил. Стивен ударил на звук, а сам отскочил.

Но никого не было.

Разум отказывался принять это, и Стивен отчаянно вглядывался в темноту. Но никто не мог двигаться так быстро, приложить рот к его уху и мгновенно отскочить далеко в сторону.

Однако Стивен ощутил его, двойной выдох, поскольку слово «никогда» прозвучало как «нирмху» на вадхианском языке. Он был совершенно в этом уверен, и это не был его собственный голос.