Наталья Метелева - Добровольная жертва

– Ах-х, иц-щенок вс-се еще с-скалит зубы! – скучающе прошипел Трон. – А Вритар недостаточно с-строг со с-своими псами! Ну-с-с-с, как там тебя… Дункан? Твое молчание будет дорого с-с-стоитьтебе…

Дункан упрямился, молча посверкивая глазами. Потом вдруг задергался в судороге, как жук, пришпиленный булавкой. Внезапно открылись его раны, и на помост закапала кровь. Даже со стороны ощутимо было, как волна чудовищной боли прокатилась по его телу. Но он молчал. Голос продолжил после паузы:

– Чтобы ты не с-скучал в раздумье, твое одиночес-ство кое-кто разделит… С-советую говорить… С-с-слуш-ш-шаю!

На этот раз свист хлестнул меня невидимой розгой. Бесконечной иглой вонзился не только в уши, но медленно прошил позвоночник, выскреб череп. От внезапной мучительной боли заорал бы и камень. И я заорала. Когда боль схлынула, оказалось, что Голос пытал и магистра, судя по тому, как вновь скорчилось в конвульсии его тело. Остальные наблюдали с оживленным удовольствием.

– Не надо! – прохрипел Дункан. – Я и не собирался от тебя ничего скрывать, мой господин…

– С-с-смотри-ка, заговорил, – развеселился Невидимый, – не без-знадежен. А ты жаловался, Вритар!

Палач хмыкнул, пинком поднял Дункана и, ударив сзади палкой по ногам, заставил его встать на колени перед Ничем на троне.

– Ну-с-с, человечек, и з-зачем было упираться, вынуждать меня к крайним мерам?

– Меня оклеветали, выгнали из ордена без суда и следствия, отняли жезл и регалии. Я оскорблен!

Трон – и тот растерялся от такой беззастенчивой наглости, забыл о заикании:

– Страж, верни ему жезл!

Недовольный герцог поджал губы, но возразить не посмел. А Дункан, воспользовавшись замешательством, умудрился встать с колен и выпрямиться с бесподобной гордыней.

Стражники с поклоном вручили магистру короткий жезл и цепь на шею. Допрашиваемый не стал упорствовать и выложил, что знал. А знал он, оказывается, все:

– Заговор действительно был, но с иной целью. План Лиги был довольно наивен: Радона Гарсийская была в день моего приезда в Гарс снята с должности Верховной жрицы, на сегодня же было запланировано увезти ее куда-нибудь в глушь. Завтра были бы распущены слухи, что несчастная больна и отправлена на лечение, а послезавтра она якобы погибла бы в снежном обвале. И все, о жрице забыто.

– С-с-скучно иметь таких глупых врагов. Жрица она или нет – уже вс-се равно. Почему же ты не выполнил задание до конца? Ты пос-смел отпустить Избранную!

– Обстоятельства неожиданно изменились. Я не мог медлить и под собственную ответственность скорректировал данный мне приказ. Я всего лишь хотел вручить тебе настоящую Избранную лично и получить всю награду, в обход Вритара.

– Самонадеянный глупец! А мне доложили, что ты лучший ученик. Каковы же тогда худшие?! Я разочарован!!!

Голос уже грохотал со всех сторон, потрясая своды, пол ощутимо дрожал. Все присутствующие мигом бросились ниц. Устояли только мои подпорки в виде стражи и Вритар. Карлица юркнула за трон. Грохот приутих.

– Ты ос-смелилс-ся на с-свою игру, щ-щенок!

– Еще не проиграл, – с достоинством заявил Дункан.

Вритар, нетерпеливо теребивший жезл, наконец встрял:

– Господин! Его учитель сообщил нам, что он уже не Пес по состоянию ума. Наши труды пошли прахом. А сведения, им добытые, только отчасти подтверждаются другими источниками. Эта и только эта девица может быть той, которую мы ищем. Он ослушался приказа. Смерть ему!

– Я с-сегодня добр, как никогда, и доз-зволяю щенку жить еще немного, на время церемонии. А пос-сле – предос-ставлю ему право с-стать первой кос-стью в подножии моего нового трона. Вс-с-се! Вритар! Начинай церемонию!

Вритар взмахнул жезлом, где-то в глубине растворились створки огромных дверей, и началось какое-то странное движение, словно в зал волокли что-то неимоверно тяжелое. К Дункану подскочили стражники и потащили прочь, но он извернулся и прокричал:

– Но она не та, кого ты искал! Заговор внутри, а не снаружи! Твой враг здесь, среди нас!

Все замерли как вкопанные.

– Кто еще предатель, кроме тебя?

– Ты несправедлив со своим, может быть, единственным верным слугой, что я еще надеюсь доказать. Не я предатель, а тот, кто морочит всех нас этой никчемной девицей!

– Что с-скажешь, Вритар?

– Мой Господин, он тянет время! Дозволь убить его немедленно!

– Время, говориш-шь… Да у меня его вечнос-сть! И еще пара минут. Пусть говорит!

Дункана водворили на прежнее место перед троном.

И разверзлись хляби небесные – его понесло. Он говорил так долго и нудно, что я порадовалась: Альерг наверняка успеет добраться до Цитадели даже прогулочным шагом.

Весь смысл речи магистра свелся к тому, что не Дункан, а какой-то общий враг обманывает присутствующих, пытаясь подсунуть в качестве Избранной никчемную пустышку, храмовую болтушку, чьи предсказания сбываются через раз. В королевстве Ильчир эта чересполосица давно известна. Дункан же из лучших побуждений предлагает не тратить время и испытать другую, более достойную.

Я уже изрядно приустала от этой шумной церемонии и прикорнула на плече телохранителя, но тут встрепенулась и задохнулась от возмущения. Это кто – пустышка? Кто – храмовая болтушка? А Дункан продолжал ораторствовать перед подозрительно умолкнувшим пустым местом:

– Ты можешь убить меня, я и так истекаю сейчас кровью перед тобой и моими братьями, умираю от пыток, которыми Вритар силился вытащить из меня те знания, что должны быть поведаны только тебе и здесь, но я счастлив умереть за наше великое дело, и единственное, что омрачает эту радость, – то, что силы мои уходят быстрее, чем я успеваю поведать тебе об истинном обстоянии дел…

Оратор внезапно закашлялся, покачнулся и завалился на бок. Трон ожил. В смысле, заговорил:

– Не переигрывай. Ты только что заливался чудненьким с-соловьем. Я даже зас-слушалс-ся.

Трон и впрямь выглядел несколько… задумчивым. Если бы он закинул ножку на ножку и подпер одним подлокотником несуществующую голову, а вторым почесал бы несуществующий затылок, то вполне изобразил бы то легкое замешательство, которое проскользнуло в Голосе.

– Ес-сли из тебя вытекает больше крови, чем с-слов, то говори побыстрее. Переходи к с-сути, тогда успеешь хотя бы выполнить священный долг передо мной. А там я, может, и прощу тебя. Посмертно.

– Как изволишь, Господин, хотя в твоих силах излечить мои незаслуженные раны… – намекнул Дункан. – Я узнал, что один из самых ближайших твоих Хранителей вступил с ними в сговор с целью сорвать сегодня твою церемонию. Мне показалось странным, что пифия, которую Вритар якобы выследил как Истинную, была слишком слабой даже как пифия, не говоря уже о большем. Но попутно с приказом подготовить для тебя похищение Верховной жрицы я получил еще один, касавшийся другой воспитанницы Лиги. Вот она действительно была талантлива. В ней уже чувствовался изощренный разум Пробудившейся. Она и была Истинной Избранной, Наследницей, которую Псы искали семнадцать лет. Гарсийская пифия была только прикрытием. И герцог Вритар знал о настоящей наследнице, но скрыл ее от тебя!