Майкл Стэкпол - Рожденный героем

Тощее тело Рорка покачивалось в такт движению лошади:

– Верно, говорил.

– Как погиб мой отец?

– Я точно не знаю, что случилось с твоим отцом, – Рорк выдохнул фонтан пара. – Я слышал, что он отправился в рейд в Хаос и не вернулся назад, но слышал и другой рассказ, что он похоронен в Быстринах рядом с твоей матерью. В легендах о Хаосе невозможно отличить правду от вымысла.

Я почувствовал, что у меня пересохло во рту, и выговорил:

– Мой отец был хорошим рейдером?

Рорк спокойно улыбнулся в ответ:

– Вот это точно! Другие рейдеры сражались с ха'демонами, полагаясь только на силу, а твой отец умел перехитрить их. Он, как мне говорили, считал борьбу с Хаосом чем-то вроде большой шахматной партии. Он нанес на карту многие участки, где время течет иначе, вычислил разницу в скорости и искусно пользовался этой картой, добиваясь преимущества в сражении.

У меня полегчало на душе:

– А как он вычислил разницу в течении времени?

Рейдер сгорбил спину и передернул плечами, чтобы расслабиться.

– Кардье был голова, вот что я тебе скажу. Он взял две двенадцатифутовые планки и зажал между ними на концах песочные часы. На границе участка он вводил один конец с часами внутрь и переворачивал всю конструкцию. По разности в скорости часов на разных концах он и определял разницу.

– Умно, – восхитился я. – И можно было бы использовать быстрые участки для излечения легко раненных, а медленные, чтобы обезопасить свои фланги.

– Сынок весь в отца! – Рорк подмигнул мне правым глазом. – Он и делал что-то в этом роде. Когда один из его людей был смертельно ранен, он поместил его в очень медленную зону. А сам послал всадников в Порт-Хаос за магом-целителем.

– Но что с ним случилось, ты не знаешь? То есть с моим отцом.

Рорк покачал головой:

– Не знаю. Кардье и вождь Черных Теней Катвир давно враждовали. Катвир даже выковал меч с изображением твоего отца на клинке. Если на тебя куют виндиктксвару, значит, считают опасным человеком. И о Катвире со времени исчезновения твоего отца тоже ничего не слышно, так что, быть может, Кардье добрался-таки до него.

Приятно было услышать знакомый рассказ от рейдера, а не от барда.

– Ты сказал, в Хаосе есть карманы, где время течет совсем медленно?

– Да.

– А не могло случиться так, что мой отец и дядя попали в такой карман? Их могли туда заманить, или они были ранены и ждут там целителя?

Рорк поморщился, услышав в моем голосе надежду:

– Возможно, Лок, но маловероятно. Скорее солнце столкнется с лунами, чем окажется, что твои родичи живы. Извини уж.

– Но все-таки так может быть, – я прищурился. – Ты же сам говоришь: в Хаосе и не такое случается!

– Случается, Лок, только редко, – Рорк покачал головой. – Чтобы найти в Хаосе чудо, надо быть на редкость везучим, а не то ждет тебя большое разочарование.

С гребня холма на западном конце Геракополиса я увидел город, роскошнее самых блестящих описаний Рорка. Я отказывался верить, что некоторые из пригородных поместий принадлежат не императору. Мысль, что у обычного человека может хватать денег на покупку здания, превосходящего по размерам все хозяйство моего деда, быстро исправила мои представления о понятии "богатство".

Город распростерся огромным полумесяцем у Геракского залива. Дамба и волнолом отделяли лазурный залив от глубоких вод океана, а с суши город опоясывала высокая стена. Белели оштукатуренные дома с красными черепичными крышами. Между ними на морском бризе хлопали яркие полотнища.

Императорский дворец занимал вершину самого высокого из городских холмов. Здание невероятной величины, каждое из восьми крыльев которого строили мастера одной провинции. Они использовали материалы, привезенные с родины, и создали общими усилиями дворец, представлявший олицетворение всей Империи. На башнях развевались флаги провинций, а над самым сердцем дворца – белый вымпел Империи.

К северо-западу от дворца я увидел странную группу зданий самой разнообразной архитектуры, но все они примыкали к центральному, ярко-зеленому.

– Это Имперский университет? – спросил я.

– Ну вот, видишь, не все, что ты читал о столице, устарело, – Рорк оглянулся назад, на растянувшийся вдоль дороги караван, потом снова перевел взгляд на город. – А там, на севере, Императорский театр. Видишь, круглое ступенчатое здание со множеством колонн из белого мрамора?

– Вижу. А там, должно быть, улица Богов, – я указал на двойной ряд высоких зданий с башнями, увенчанными изображениями звезд, зверей и полумесяцев. – А там, каждому ясно, набережная.

– Правильно, – Рорк снова оглянулся на караван и нахмурился. – Слушай, Лок, мне надо вернуться к каравану, приготовить бумаги для предъявления у ворот. А тебе нужно поехать к бабушке. Ты сумеешь найти ее дом?

– Если улицы не перестроили за последние сорок лет, – рассмеялся я. – Проехать мимо храма Феникса, через две улицы свернуть на восток, а потом на север вдоль Мясницкого Ряда. Дальше вверх по холму, четвертый дом направо.

Рорк уважительно взглянул на меня:

– Ты будто всю жизнь прожил в столице.

– Спасибо тебе. Ты был очень добр ко мне во время пути, – тихо сказал я. – Ты не заглянешь меня навестить, если у тебя будет время? И Кроча приводи…

– Этот пес, пожалуй, сам тебя отыщет, так ты его забаловал, – ободряюще улыбнулся Рорк. – А я найду тебя после Медвежьего праздника, если тебя не отправят в Быстрины морем. Я думаю, у Хаскелла найдется для тебя работа в первом же караване, уходящем на запад.

– Если ты не придешь, я сам заявлюсь к тебе в Умбру, – я с удовольствием увидел, что он захлопал глазами, услыхав от меня название любимой таверны рейдеров. – Видишь, я запомнил все твои рассказы о Геракополисе.

– Молодчина, хотя я что-то не припомню, когда это я рассказывал тебе об Умбре.

– Я тоже не помню, но откуда бы мне о ней знать, если не от тебя? – я пожал плечами. – Пока, Рорк! Привет от меня Ирин. Счастливого Медвежьего дня!

– И тебе того же, парень. Смотри, не оттопчи ножки принцессам, когда станешь танцевать в приличном обществе!

– Не оттопчу, будь уверен! – я тронул поводья Стайла и направился к столице Империи. В ворота города я въехал в толпе приезжих, и стражник, подпирающий ворота, даже не удостоил меня взглядом. По узким мостовым Старого города я пробирался, держа курс на высокий шпиль храма Феникса. Улица Богов оказалась широким бульваром, проехать по которому было нетрудно.

Я свернул с него, где следовало, и легко обнаружил Мясницкий Ряд по стекающим вдоль водостоков кровяным ручейкам. Въезжая на холм, я начал отсчитывать дома, нашел четвертый, нахмурился и пересчитал еще раз. "Дедушка точно говорил: четвертый справа, но не этот же… уж слишком он велик!"