Вера Камша - Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню [litres]

Смотреть в спину себе уходящему, хоть бы и вдвоем с Ли, было жутковато, и Арно обернулся к однокорытникам, но их не оказалось, рядом стоял еще один Лионель, и такое лицо у него Арно видел лишь в Аконе. Они готовились встретить выходца и слушали неровные шаги, которые вообще-то следовало заглушить толстенной стене. Четкий прерывистый звук был страшен, но лицо Проэмперадора пугало больше.

Окликнуть стоящего Ли виконт не решился и перевел взгляд на идущего, но обернулся не он, а унар Арно. Оказалось, ничего страшного, как в зеркало посмотреться, а вот остальные-то куда делись? Их же заперли вшестером… Ну и дурак же он! Берто сейчас в Хексберг, Йоганн в Аконе, Норберт погиб, Паоло, скорей всего, тоже, но был еще кто-то! Точно был, из-за него все и началось. Паршивец что-то натворил, вот их всех и загнали в холод, к остывшему камину. Вокруг валялись осколки от бюста Франциска, нет бы убрать, когда золу выгребали! Или гипсовое величие грохнули позже?

Очень далеко прозвонил колокол, и словно в ответ, захлопали крылья – взлетел кто-то огромный. Арно вновь покосился на брата, Лионель все так же смотрел на двойника, а тот уходил, не оборачиваясь, держа руку на эфесе шпаги, и с этим эфесом было что-то не так… А вот шестым в галерее был Придд! Зараза явился позже, потому из головы и вылетело…

– …ньяк! Арно!

Из снега торчат какие-то заиндевевшие прутья, рядом отнюдь не призрачный Валентин и множество следов, а вот колокол и впрямь звонит, причем громко.

– Где это мы?

– Ты не помнишь?

– Не очень… Здесь я вроде бы не был, но каждый пригорок не запомнишь.

– Верно и первое, и второе. – Придд неторопливо застегнул воротник. – Сюда мы прежде не заходили. Попробуй мысленно вернуться к мостику через ручей, или ты и его забыл?

– Мостик? – Точно, кляча твоя несусветная! Вернулись разведчики, мать оставили с Барсуком, благо она к нему привыкла, и пошли вверх вдоль русла. – Где он, кстати? И где «фульгаты»?

– Ключ бьет ниже, вон за теми зарослями, Раньер со своими людьми ждут там, а то, что мы ищем, скорее всего расположено непосредственно под нами. Что ты помнишь?

– Из чего? – виконт, оглядываясь, завертел головой, и все потихоньку начало вставать на место. – То есть тебе нужен мой бред или то, что мы с тобой делали?

– Начни с бреда, он может забыться.

– Похоже, он уже… То есть я не помню, как очутился в Лаик.

– Ты уверен, что именно там?

– Теперь уже не совсем. Когда Свин нас загнал в Старую галерею, у камина никаких осколков не валялось. Я не сомневался, что нас опять заперли, но за что – не помнил.

– То есть ты был не один?

– Я был с Ли, но откуда он взялся и куда делась наша компания, не представляю.

– Что за компания?

– Та же, что и в Лаик. Братцы-Катершванцы, Берто, Паоло и кто-то еще, его я забыл напрочь. Да, потом ты в камин залез и принялся с нами говорить…

– Погоди, – Валентин подошел совсем близко, – ты не помнишь, кто изначально был с вами и почему вы там оказались?

– Не помню, может, его вообще не было… Тьфу ты!

– Несусветная кляча, – вежливо подсказал Спрут. – Ты только что вспомнил, что забыл Окделла, которого вы все пытались выручить? Это очень любопытно.

– Говорю же, бред! У меня в голове что-то слиплось, я помнил, что нас заперли, пришли призраки, и мы смотрели, как они уходят в стену. Ну так они опять явились. Последними шли мы с Ли, и мы же стояли и смотрели, я еще подумал, что таким Лионель был в Аконе, когда мы фок Дахе ждали.

– И что случилось дальше?

– Почти ничего. Зазвонил колокол, ты меня окликнул, я увидел снег и эти палки.

– Это точно всё?

– Ну… Я, который не я, а призрак, обернулся, а Ли так и шел, держа руку на эфесе. Зачем – непонятно, драться вроде было не с кем, а идти так неудобно… Постой! Эфес был какой-то неправильный, я у братьев такой шпаги не помню. Точно! Она больше на палаши похожа, с которыми в Двадцатилетнюю воевали, в Старом Арсенале таких навалом.

– Ты уверен, что видел именно графа Савиньяка?

– Его, пожалуй, перепутаешь! Говорю же, мы уходили и при этом на себя смотрели, потом обернулся я, потом Лионель… Нет, я точно бредил, на таком расстоянии хорошо если перевязь разглядишь.

– Ты ее разглядел?

– Нет вроде…

– Значит, не разглядел, а что ты помнишь из наших предыдущих приключений?

– Хороший вопрос.

«Фульгаты» прогулялись до конца овражка и ничего, само собой, не нашли. Снега было не слишком много, не глубже чем по колено, сам овраг зарос той же водопляской, что и незабвенные берега Хербстхен, но пройти им было можно, и Валентин решил прогуляться. Они оставили Барсука матери и отправились. Валентин рассуждал, Арно пытался сосредоточиться, но в голову лезла всякая ерунда, то грустная, то смешная, так что на вопросы друга виконт отвечал невпопад. Придду это надоело, и он замолчал.

– Я, как выражался наш ментор – ты не представляешь, какого злюку на меня натравил Бертрам! – распустился. Ты что-то говорил, мне в одно ухо влетало, в другое вылетало, потом мы выбрались к пригорку на задах церкви, и ты попросил меня помолчать, хотя я ничего не говорил.

– Извини, пожалуйста.

– Зараза! Ты велел мне остаться с «фульгатами», засунул руку за пазуху и принялся ходить кругами, потом полез в кусты, потом позвал меня, а дальше на меня накатило. Ты точно не видел Лаик?

– Я видел подвал с самоубийцей. Ты представляешь, где мы?

– Тут, знаешь ли, трудно не представить, задерешь голову, и перед самым носом – колокольня.

– Верно, мы приблизительно в сотне бье к югу от церкви. Я после нашего возвращения… нашего первого возвращения в Васспард отыскал план здания. Примерно там, где начинаются заросли, расположен дровяной подвал, похоже, святилище его словно бы продолжает. Неудивительно, что, простукивая пол, мы ничего не услышали, а пройти к стене нам мешали дрова. По логике вещей, в святилище должен вести еще и потайной ход, которым во время гонений пользовались молящиеся, но я не уверен, что он уцелел. Найери, уходя, вполне могла его обрушить.

– Зачем? – Когда не понять ничего, попробуй понять хоть что-то! – Ты же говоришь, золото астэрам без надобности.

– Ей должно быть важно само место. Если найери видела, как рушили абвениатские храмы, она могла прийти к выводу, что людей туда лучше не пускать. Думаю, она, пока обитала в святилище, сама заботилась о любопытствующих…

– С чем их и поздравляю! – Кости-то «заботливая» куда девала? В реку или они в колодце под золотом? – Что будем делать?

– Спустимся в подвал, хоть это и бессмысленно, а потом, как и собирались, проводим графиню Савиньяк в Старую Придду, передадим его величеству книги и вместе с Клаусом отправимся в Акону. Судьбу золота Манлия должен определить регент.