Валерия Воронцова - Клятва ворона [litres]

– А практически?

– А для любого «практически» существуют практикующие, – приподняла бровь Варвара.

– То есть, если бы ты захотела, то смогла бы проникнуть в сон любого человека, даже если никогда не видела и не разговаривала с ним прежде?

– Нет, – ведьма покачала головой, отставляя бокал на поднос. – Для первого визита, проложившего бы тропу в незнакомое сознание, необходимо не только серьезное обучение и предрасположенность к подобному виду работы, но и ряд физических условий.

– Например?

– Банальное и очевидное: и хозяину сознания, и его визитеру необходимо заснуть хотя бы в одном часовом поясе. Лучше всего – в один и тот же час. Еще в это время в реальности должно происходить что-то, чем можно воспользоваться как якорем. – Видя, что я не совсем понимаю, Варвара снисходительно пояснила: – Гроза, смена месяцев или времен года…

– Полнолуние подходит?

– Полнолуние – идеально, – пробормотала Миркова.

– Это универсальный якорь и сопроводитель большинства ритуалов в любой сфере и специализации практикующих, – согласилась ведьма. – Естественно, практикующий также должен быть особо настроен на человека, в чей сон собирается проникнуть. Иметь при себе его вещь, фотографию, лучше всего частичку тела вроде волос. Самое редкое и, конечно, лучшее – это мысленное разрешение или ожидание визита от самого спящего. Все равно что распахнутая дверь.

– Как это возможно, если о визите практикующего изначально неизвестно?

Варвара усмехнулась:

– В старину многие практикующие, преимущественно мужчины, посещали сны приглянувшихся им девушек во время святочных гаданий. Дурехи высказывали зеркалу про суженого-ряженого или ложились спать с пожеланием, чтобы тот им приснился, и… вуаля. – Прахова щелкнула пальцами.

«На новом месте приснись жених невесте». Вот что сказал Влад в мою первую ночевку в его доме, в полнолуние. Могло ли это прозвучать как «вход свободен»?

– А кто-то другой может эту дверь распахнуть?

– Кровный родственник или другой практикующий, – сузила глаза Прахова. – Это точно праздное любопытство?

– Просто пытаюсь отвлечься, а фильм напомнил давний вопрос. Все время забываю спросить, – пояснила я, чуть поморщившись.

Если я не спятила и не параноик, то во сне меня навещал другой практикующий. Но почему он называл меня своей? Перепутал с собственным фамильяром? Или… принял за кого-то другого? Как будто мне своих проблем мало!

– Понятно, – протянула Прахова. – Ты у меня с ночевкой?

– Нет, – покачала я головой, стараясь, чтобы это выглядело и звучало не слишком резко. Оставаться в кошачьем царстве совершенно не хотелось. Было в этом что-то неправильное, вроде как оставаться на ночлег у чужого практикующего – перебор. Несмотря на то что сейчас меньше всего мне хотелось думать о Владе и всем с ним связанном, забывать о подобном не позволяла сама сущность. – Спасибо, что помогли и поддержали, но я, наверное, поеду сейчас домой.

– Воля ваша, – изящно повела рукой Прахова.

– Я провожу, все равно еще в магазин нужно, – поднялась Саша.

Попрощавшись с Варварой, я вышла за дверь в компании Мирковой, и до самого выхода из подъезда мы молча перепрыгивали ступеньки.

– Прости, Агат. Я хотела бы тебе все рассказать, но не хочу подводить Варвару, – заговорила Пантера, когда мы немного отошли от дома.

– Я понимаю. Тут никто ничего не может рассказать, не спросив разрешения у кого-нибудь из них, – проворчала я, подразумевая всех практикующих вместе взятых.

– Я думала, ты будешь злиться.

– Я злюсь. Правда, не на тебя, Варвару или Ирку. – Я пнула камень, попавший под ноги. – И остальные ни при чем. Это только между мной и им, а подробности неважны, – едко выдала я.

– Хочешь бесплатный совет от бывалого?

– Давай.

– Что бы он ни сделал или сказал тебе сегодня, дай Яблоневу шанс все объяснить. Поверь, иногда практикующие действуют во благо седьмой обходной дорогой, и без прямого указателя мы не понимаем, что это благо.

– То есть позволить ему оправдаться и поверить?

– Они никогда не оправдываются. В этом прелесть общения с ними: или говорят как думают, или молчат. До встречи. Если хочешь, можем как-нибудь погулять вдвоем, как фамильяр с фамильяром.

– Лучше как Саша с Агатой, – поправила я, в порыве благодарности крепко обняв девушку.

– Договорились. Твой автобус.

Попрощавшись с Мирковой, я забежала в полупустую «коробочку», сразу же проходя назад. Быстро доехав до своей остановки, я еще на подходе к дому почувствовала присутствие Ирки. Насколько я помнила, они сегодня с Лешей должны были поехать на очередную загородную прогулку…

Ругалова сидела возле моего подъезда, опершись локтями о колени и глядя под ноги.

– Ир?

– Боги! Наконец-то! – вскочила Лошадка, с облегчением осматривая меня с ног до головы. Карие глаза подруги особо задержались на лице, я видела, как с каждой секундой ее охватывает понимание, пока его не сменило что-то вроде сочувствия и недовольства в одном флаконе.

От правого до левого виска начал раскачиваться колокол, ударяя точно по центру. Хватит с меня на сегодня встреч. Слишком мало места для самой себя.

– Ясно, – мрачно выдала Ирка, доставая телефон и прикладывая его к уху: – Леш? Все, она дома, ничего не надо, ни приезжать, ни звонить, ни доставать каким-либо другим способом. Так ему и передай.

– Это… желание Агаты или твое?

– Мое, – сухо подтвердила я, что и повторила Ругалова Березину.

– А Агата случайно не сказала, где она была? – снова спросил Леша.

Я покачала головой, не собираясь выдавать Прахову и Миркову.

– Не-а. Ладно, я потом тебе позвоню, пока, люблю, – попрощалась Ирка, отключая звонок. – Хорошо, что ты в порядке, я немного перетрухнула, когда позвонил Влад и сказал, что не…

– Я не в порядке, – перебила я очевидной истиной. Как будто мое лицо, состояние и все, что могла увидеть и почувствовать Ругалова, требовали вербального подтверждения.

– Я…

– Ты тут ни при чем, я не злюсь и не хочу говорить, включать телефон, ноутбук и прочие средства связи как минимум до понедельника. Я устала и хочу побыть одна. Без всех. Притвориться, что моя квартира с мамой, телевизором и холодильником – единственное, что есть в этом мире. Да, ты меня предупреждала, по крайней мере, пыталась предупредить. Да, я не послушала. Да, я дура. Это лейтмотив сегодняшнего дня.

– Агата… – губы Ругаловой затряслись.

– Тпру. Увидимся в институте, спасибо за беспокойство. – Обойдя подругу, я прижала магнитный ключ к замку домофона и отсекла себя от улицы подъездной дверью.

Мамы дома не оказалось, чему я даже обрадовалась. На зеркальной дверце висел зеленый стикер, сообщающий, что она уехала в гости и вернется поздно. Удручало в ее отсутствии только одно: придется включить телефон.