Александр Якубович - Одиночество жреца. Том II

— Дружище, ты уверен, что хочешь начать с этого вопроса?..

— Да! Больше всего непонятного произошло в тот вечер, когда ты получил посох! Так кто она такая? Любимица богов, как и ты?

Я очень иронично и с улыбкой посмотрел на виконта, да так, что он аж стушевался.

— Энжи не посланник богов, Энжи — Бард.

— Да то что она певица, я и так знаю! Не морочь мне голову, Антон! Договорились же вроде, что будешь давать ответы на конкретные вопросы…

— Орвист. Ты меня не понял. Энжи — это Бард. Бард.

Виконт чуть не запнулся и замер, как вкопанный. Я видел, как к лицу мужчины сначала прилила кровь, а потом он внезапно стал бледный как полотно, а потом опять красный, как рак. И все это буквально за минуту! Я бы посмотрел сейчас на его кривую пульса и давления, с его кардиограммой можно было бы ездить по научным симпозиумам и демонстрировать ее ученым медикам, как невероятное и доселе считавшееся невозможным свидетельство мощи и выносливости человеческого сердца и кровеносной системы.

— Бард… Ты хочешь сказать?..

— Ага, Бард. Калита. Энжи — это Бард, Калита, Седьмая, называй, как привычней.

К чести виконта скажу, что принял эту информацию он достаточно быстро, правда, в глаза он мне не смотрел. Ведь оба мы помнили то памятное утро, когда он замученный бессонной ночью и самой певицей, помятый, вывалился на задний двор, где уже тренировались мы с Лу.

— Так… Ладно… А ты?

— Человек. Плоть, кровь, все остальное.

— Хорошо. А Лу? Она кто?

— Лу? Тоже богиня. Но малого круга и почти забытая, там люди когда-то напутали…

— И почему ты вообще с ней путешествовал? Я видел, что ты был на положении… Не знаю. Слуги? Ты был ее жрецом, как Илий?

— Нет, жрецом был только Илий.

— А ты?

— Ну, у меня был договор.

— С Лу?

— Нет, с Георой.

— С Первородной Матерью?!

— Ага.

— И что за договор?..

— Что я помогаю Лу снова найти паству, построить храмы и найти Истинного Жреца, который будет творить чудеса, а мне взамен…

— Могущество? Богатство? А! Точно! Посох от Пала! Вот твоя награда! Стать великим воином, так?!

Виконт выглядел очень довольным. Он только что разгадал тайну своего старого друга, и наконец-то все встало на свои места!

— Нет. Я помогаю Лу, а Геора дает мне свободу.

— Так… Это значит, ты был рабом Георы?!

— Нет, рабом Лу.

— Но договор был с Матерью…

— Ага…

— А если не выполнишь? Что?

— А если не выполню — то смерть.

— Так! А что тогда случилось на пляже?

— Я стал Истинным Жрецом Лу и воскресил ее после попадания арбалетного болта в грудь. Сам чуть не умер тогда.

— В смысле, воскресил? Она же богиня…

— Ну, ее заперли в человеческом теле, и она была как бы не совсем тогда богиней…

Тут Орвисту пришла в голову какая-то мысль и он запнулся.

— Так, если Лу богиня, то все эти годы ты жил с…

— Да.

— Но ведь она же…

— Орвист! Энжи вообще Седьмая! Кто бы говорил!

Ха! Я опять заставил его покраснеть. Видимо, у меня появился отличный способ вгонять де Гранжа в краску. Не зря виконт затеял этот разговор. Правда, всегда остается шанс того, что по окончанию он просто выгонит меня за ворота…

— А что ты говорил, что чуть не умер?

— Помнишь мои раны в поместье?

— Такое забудешь!

— Договор с Георой связывал меня и Лу. Ментально и физически. Ее со мной — в меньшей степени, а меня по полной программе.

— Поэтому, когда Гарен начал пытать Лу…

— Ага, все именно так.

— А почему мы тогда потом спокойно доехали до Миллера? Лу же потом еще ни раз…

Эти расспросы продолжались еще некоторое время. С каждым словом мне становилось все легче и легче. Единственный человек, кто на самом деле знал, кто я такой, кто знал меня — был Илий. Но старик умер и я, фактически, остался совсем один. Сейчас же я наконец-то открывался своему старому другу и боевому товарищу, с которым мы прошли огонь и воду.

— То есть ты хочешь сказать, что тебя призвали боги, чтобы ты помог всеми забытой богине восстановить силы, за тебя в темницах короля заступились Семеро, а вместе с нами путешествовала Бард, потому что она была соглядатаем Матери, которую та приставила к пришельцу? И что ты обрел силу полубога и теперь проживешь почти две сотни лет, первое время почти не старея? И эти пять лет ты жил с Лу как муж и жена, но она решила тебя бросить, потому что ты смертный? И что из твоего мира пришел какой-то бог, который сейчас угрожает Пантеону и чуть что, тебя отправят вместе с ним на плечах обратно силой Первородной в твой мир? И поэтому Пал дал тебе посох и прядь, на котором целых четыре руны Старших богов?

— Все так.

Сейчас мы стояли в самой глубине сада, среди аккуратно подрезанных осенних яблонь. Орвист окинул меня внимательным взглядом, после чего выдал:

— Чушь! Я тебе не верю! Опять ложь, все время ложь! — вызверился виконт.

— Ах, так! И кто же я по-твоему?!

— Ты — шаринский шпион и талантливый маг! Вот и все! И Лу тоже маг, как и Энжи. Вы трое были посланы сюда княжеством, а когда тебя поймал король, то тебя перевербовали и теперь ты служишь престолу, иначе шаринцы найдут тебя и спустят шкуру! Отсюда и твои эти непонятные слова, и письмена, которые ты называешь цифрами из своего мира — это просто секретные шпионские шифры! Иначе зачем так стараться научиться писать именно их?! А Лу просто вернулась домой, потому что именно ты — предатель княжества, а у нее еще был шанс покаяться перед Академией и Князем! Вот кто ты на самом деле, Антон Тинт! Или как там тебя зовут!

— А посох? — не унимался я.

— А что посох?! Ты же шаринский маг! Может, сразу несколькими стихиями владеешь, тем же огнем! Вот тебе и посох! Вот так ты и разнес арену в Парте!

Сейчас виконт смотрел на меня с огромным разочарованием. Видимо, он давно пришел к таким выводам и сейчас до конца мне подыгрывал, надеясь, что я ему все же «откроюсь».

Меня такое пренебрежение моей историей взбесило, и я потянулся к виконту, чтобы скользнуть в чертоги разума и показать ему все «напрямую». Там все понятно и ясно, там нельзя соврать. Орвист расценил же мое движение как отчаянную атаку и мгновенно выписал мне мощный хук с правой, который чуть на секунду не оторвал меня от земли и повалил с ног.

В голове шумело, в глазах — троилось, виконт был мощным, как медведь и сейчас злым, как дикий кабан, но я бросился мужчине в колени и повалил его на спину. Пока виконт рычал, сжимая руки на моем горле и пытаясь сбросить — я был легче кило на сорок, но тоже не пушинка — я добрался до его головы и, не глядя на боль в сминаемой гортани, потянулся руками к голове друга.

Вспыхнул белесо-желтый свет, после чего на месте культи появилась моя правая рука — такой, какой я привык видеть ее теперь в чертогах разума, чуть размытая, будто из чистой силы Лу. Этой вновь обретенной конечностью я смог отбросить руку Орвиста — будто играючи, не чувствуя сопротивления — ею же я прокатил волну покоя по Виконту, чуть снижая градус его ярости, после чего наконец-то смог схватить мужчину за голову и прижаться лбами.