Ханна Мэтьюсон - Перевернутый город [litres]

У Ильзы болело сердце за Кассию. Чародейка умолкла, глядя в окно, и внезапно Ильза почувствовала, что слишком навязчиво лезла другому человеку в душу. Она уже собиралась уйти, когда Кассия снова заговорила.

– Что хуже, Ильза: быть лишенной или покинутой? Ты бы предпочла, чтобы человека, которого ты любишь, у тебя отобрали или чтобы он ушел по собственной воле, не сказав ни слова?

– Я думала, что знаю ответ, – сказала Ильза со слабой улыбкой, – но потом оказалась в этом мире. Теперь я уже ни в чем не уверена.

Когда Ильза уходила, она прошла мимо Кассии. Пальцы чародейки протянулись к ней и, едва заметно сжав ее руку, отпустили.

Кассия обманывала менее заметно, чем Элиот, но и ей было что скрывать.

От малейшей заминки чародейки, от притворной легкости в ее голосе у Ильзы волосы на затылке вставали дыбом. Не нужно быть умелым игроком в карты, чтобы понять, что именно мелочная ссора Гедеона и Кассии не вписывалась в общую картину. Ильза не слышала всей истории, но то, что она узнала от Кассии, привело ее к новому и потенциально важному умозаключению: что-то беспокоило Гедеона еще до нападения на Зоопарк.

Но знала ли Кассия, что именно? Трудно было даже взглянуть на девушку, не видя ее боли, которую причинил ей Гедеон. Если он не разбил ей сердце своими секретами, если Кассия действительно знала больше, чем показывала, означало ли это, что она умело притворялась?

А если нет, то как Гедеон мог так поступить с ней? Исчезнуть до утра, словно сон. Даже один из волков оставил записку для своей девушки, но их лидер – нет. Доказывало ли это силу его приверженности какому-то тайному плану или же он не подумал о том, что поступает жестоко?

Ты ошибаешься.

На обратном пути в свою комнату Ильза остановилась у последнего портрета в длинной галерее. Косые лучи заходящего солнца падали на золотистые волосы принца Камдена.

Он выглядел таким же благородным, харизматичным молодым человеком, каким его описывала Кассия. Представлять его жестоким было странно.

Ильза окинула взглядом остальные благожелательные и серьезные лица, смотревшие на нее со всего коридора. Династия Рейвенсвуд. Основатели Камдена, спасители метаморфов. Каждый из них был увековечен, как королевская особа. У каждого через плечо была перекинута красная шелковая лента, а в одежде были драгоценные камни, атлас и золотые пуговицы – безупречные и блестящие. Ее мать, дед, прабабушка. Череда лиц вела в прошлое к рыжеволосой и статной Моргане Рейвенсвуд. Фортунаты считали, что убийство Рейвенсвудов – прямой путь к уничтожению Камдена. Глядя на портреты этих людей, Ильза готова была в это поверить.

Но могла ли она поверить в то, что ее место среди них?

Для девушки это было непостижимо. История Лондона, которую знала Ильза, была связана с Вильгельмом Завоевателем, Великим пожаром и Пороховым заговором. То, что ее предки имели влияние на историю этого Лондона, а какая-то беспризорница вроде нее тоже была ключевой фигурой, казалось таким же немыслимым, как поверить, что иллюстрации в книжке оживают и становятся реальностью.

Ильза видела лишь сходство во внешности, но разве этого достаточно? Эти люди были далеки от нее. Просто картины – предметы тщеславия, сделанные по заказу, чтобы увековечить их былую славу и влияние. Ильза снова внимательно посмотрела на портрет Гедеона. Нигде в его умных, смелых глазах не было видно безрассудного девятнадцатилетнего парня, который сбежал со своего поста и оставил Зоопарк в хаосе. В первый раз, когда она стояла здесь, глядя на лицо брата, она чувствовала, что он находится так близко, всего на волосок от кончиков ее пальцев. Теперь же он казался далеким и недосягаемым.

Ильза развернулась на каблуках, подгоняемая внезапным чувством разочарования и догадкой, как можно решить эту проблему. Картина маслом, висевшая в позолоченной раме мраморного коридора, не могла помочь ей отыскать настоящего Гедеона. И какой бы проницательной и рассудительной ни была Кассия, она не первая девушка, ослепленная любовью, поэтому и она не могла помочь.

Никто в Зоопарке не мог.

Солнце уже скрылось за горизонтом, когда Ильза приоткрыла окно в пустынном коридоре над террасой. Рискни она спуститься вниз, ее наверняка увидели бы, поэтому она превратилась в воробья, проскользнула в окно и спряталась в кустах гортензии возле края террасы.

Волка, который обходил дом по периметру, нигде не было видно; тот, что у западных ворот, вот-вот должен был повернуть на юг. Формально Элиот говорил правду – волки здесь не для того, чтобы кого-то задерживать. Теперь Ильза это знала. Однако она также знала, что не должна покидать безопасный Зоопарк без охраны. Разыгрывать из себя принцессу Камдена было последним, чего ей хотелось сегодня. Она – девушка-метаморф, которая выживала одна в течение семнадцати лет, а не принцесса. Поэтому, оглянувшись на дом и убедившись, что за ней не наблюдают, Ильза поспешила перелететь через лужайку прежде, чем кто-либо из волков успел заметить ее, и перемахнула через стену.

Она решила, что направится на северо-восток к Камдену, который был ей знаком в Ином мире. Возможно, вдали от Зоопарка и неспокойной южной части квартала – возле Торгового Дома, реки и аббатства – дружинников будет меньше. Поэтому она летела по широкой дуге вдоль Зоопарка, время от времени укрываясь на дереве, чтобы проверить, не наблюдает ли за ней кто-то из волков. Однако сумерки сгустились, как черная пелена, делая одинокого воробья почти невидимым во мраке. Воодушевленная своим успешным бегством, Ильза пролетела над каналом и с лукавой ухмылкой на глазах приземлилась на человеческие ноги сразу за северо-восточным углом Зоопарка. Она оглянулась на дом, как раз в тот момент, когда три свободные от дежурства девушки-дружинники, ужинавшие у канала, подняли на нее глаза и застыли от удивления.

– Ох, блин…

– Мимеди? – спросила одна, подавившись яблоком.

Ильза снова взлетела, на этот раз на крыльях сокола. Она услышала, как кто-то окликнул ее по имени, всплеск чего-то, похожего на яблоко, брошенное в канал. Они следовали за ней, три обученных волка. Может, их было даже больше. Скорость ей не поможет. Только анонимность давала шанс скрыться, поэтому Ильза нырнула между двумя рядами домов на Хай-стрит.

Это было ошибкой. Хай-стрит в это время вечера была не тихой, как она ожидала, а очень даже людной. Продавцы и покупатели, артисты и танцоры. Уличные гуляния были в самом разгаре, и в азарте погони Ильза даже не слышала музыки. Теперь она стремительно падала в самую гущу событий, не имея времени изменить курс.

Она съежилась, проскользнув между гостями и приземлившись на лапы полосатой кошки.