Изабель Ибаньез - Лунная нить [litres]

Благодаря неразберихе на улице почти вся стража покидает замок. Правда, сомневаюсь, что в этом есть смысл. Кажется, мне стоит поблагодарить Эль Лобо за беспрепятственное возвращение в комнату.

Захлопнув дверь, я прислоняюсь к ней спиной и вполуха слушаю, что происходит снаружи. В голове всплывают обрывки разговора с Эль Лобо. Что мне удалось узнать? Итак, он лаксанец и работает в замке. Поэтому он знает, где я сплю и что люблю есть. Либо же у него есть шпионы. Может, он один из поваров на кухне?

Эль Лобо высокий и широкоплечий. Он умеет вести бой. Пока из моих знакомых в замке больше всех он напоминает Хуана Карлоса. Вполне возможно, он и есть разбойник.

Но. Еще есть Руми. Тоже высокий. Правда, я не знаю, владеет ли он мечом. Кроме того, в ночь, когда мы с Эль Лобо вместе отбивались от стражи в кабинете короля, он ухаживал за ранеными. Он не может быть Эль Лобо. Если только он не способен быть в двух местах одновременно. К тому же все бы унюхали его приближение.

¿Quién es El Lobo? [61] Кто же такой Эль Лобо? (исп.)

Сердце сжимается. Эль Лобо восхищает меня все больше и больше с того самого дня, как он попытался спасти Ану и остальных иллюстрийцев. Внутри меня словно загорелось яркое теплое солнце. Он действует во благо народов Инкасисы. Он носит маску – так же как я. Его смелость и принципиальность вызывают бесконечное уважение. Я бы хотела делать так же много, как и он. Свободно перемещаться по Ла Сьюдад и замку, бороться за лучшее будущее для всех жителей Инкасисы.

Но так ли важен этот человек лично для меня? Я не готова спасти одну жизнь, если в результате погибнут сотни других людей. Я не обещала быть верной ему. Нас не объединяет многолетняя дружба. Он действует против Каталины. Человек в черном – мой враг. Нет! Я сама в это не верю. Не все лаксанцы мои враги. Я больше не понимаю, где истина, а где ложь, и голова просто взрывается от противоречивых мыслей. Поэтому я принимаю решение остановиться на той, которая не вызывает никаких сомнений.

Я больше не допущу смерти ни одного иллюстрийца. Даже если мне придется предать Эль Лобо.

ТЕПЕРЬ, КОГДА Я ОКОНЧАТЕЛЬНО решила действовать против Эль Лобо, я никак не могу найти себе места. Ворочаюсь в кровати каждые две минуты. Что будет, если Сайре удастся поймать разбойника? Аток будет в восторге и осыплет его похвалами. Победы жреца никогда не остаются незамеченными.

Я сажусь в кровати и растираю лицо. Ноги запутались в простынях. Тяжело вздыхаю: вот бы сейчас кусочек самого горького шоколада на свете! Встаю и зажигаю все свечи. Можно даже не пытаться заснуть, поэтому я просто начинаю мерить шагами комнату. Туда и обратно, туда и обратно. Мои звери вереницей следуют за мной, путаются в ногах, игриво покусывают лодыжки; кажется, им очень нравится это занятие. Рассеянно поглаживаю ягуара по голове, и рука приятно вибрирует от его мурлыканья. Лама плюется шерстяными шариками в анаконду, а та лениво отбивается хвостом.

Перебираю идею за идеей. И тут меня осеняет. Хлопаю себя по щекам: и как я не сообразила раньше? Ведь все так просто! Нужно найти Эстрейю. Если она будет у меня, можно не переживать по поводу проклятого жреца и его кровяной магии. В моих руках будет сила тысячи призраков. Если мне удастся найти Эстрейю, никто не посмеет тронуть меня и мой народ.

Распахиваю двери и выхожу на балкон. Лунный свет осыпает землю серебром. Я задерживаю взгляд на сторожевой башне, где снова усилили охрану. Мне обязательно нужно увидеться с принцессой. Она – последняя, кто видел Эстрейю. Но как теперь к ней пробраться? После землетрясений на каждом этаже и у главной лестницы выставили еще больше стражников. Кроме того, капитан привлек к охране замка сторожевых псов. Здесь и так был зверинец – кошки, курицы, цыплята; не хватало только собак.

Нужно найти другой путь. Я плюхаюсь обратно на кровать. Анаконда обвивает меня, и я ложусь на нее, как на подушку. Рассеянно глажу мягкую змеиную кожу. Ягуар спит у кровати. Время от времени он помахивает хвостом и сонно трется мордой о мою ногу. Я пересчитываю своих зверей: не хватает кого-то одного.

Надо отправить новое послание взамен предыдущего. Но птица еще не вернулась. А вдруг она не смогла добраться до крепости? От страха за кондесу сердце мучительно сжимается, а мысли путаются и закручиваются, как съехавшая нить на ткацком станке. Будь она рядом, что бы я сейчас ей сказала? Смогла бы поделиться переживаниями по поводу расправы над лаксанскими журналистами? Смогла бы открыто сказать о том, что мои чувства меняются? Я должна признаться в этом самой себе, иначе я не смогу ничего исправить. Только вот стоит ли что-то исправлять?.. Да уж.

Не хочу сейчас думать об этом. Гораздо приятнее представлять, как посмеялась бы Каталина над разговором по поводу свадебного платья. Она бы обязательно напомнила, что никакой свадьбы не будет и мне не придется рожать сына королю-самозванцу. Как он сказал? Свадебный подарок!

Минуточку. Свадебный подарок. По телу пробегает приятная дрожь. Я сажусь в кровати, откидываю одеяло и окидываю взглядом ткацкий станок. А вдруг лесть все же сработает? Главное, хорошо отыграть свою роль. Все равно у меня больше нет выбора. Была не была!

Нежные лучи Луны освещают комнату. Я напитываюсь серебристым сиянием, купаюсь в нем. Плечи наконец расслабляются. Я собираю всю оставшуюся пряжу и сажусь за станок. Чтобы воплотить мою идею, придется ткать всю ночь. Я берусь за работу, и мои звери тут же оживляются. Улыбаюсь. Наверное, думают, что я хочу сделать для них нового друга. Но сегодня у меня есть дело поважнее. Только бы получилось!

Суйяна обнаруживает меня спящей на полу рядом со стулом. Она легонько трясет меня, и я с трудом открываю глаза. Дурацкое солнце освещает комнату ярким светом, и я жмурюсь от его злых лучей. Лунный свет никогда не слепит глаза.

– Который час? – спрашиваю я таким хриплым голосом, будто наелась шерсти ламы.

– Вы забыли, что у вас есть кровать? – спрашивает Суйяна, опуская поднос с завтраком.

Я принюхиваюсь. Комнату заполняет согревающий ореховый аромат кофе. Что может быть лучше запаха кофе по утрам? Еще Суйяна принесла свежие марракеты, глиняный горшочек со взбитым сливочным маслом и банку ежевичного варенья. Я сажусь, протираю глаза и чувствую, как начинает урчать в животе.

– У вас будут морщины, если будете так спать, – строго говорит горничная.

Я отвечаю ей мрачным взглядом.

– Моя мама всегда так говорит, – улыбается она, пожимая плечами.

Неожиданно я вспоминаю про своих зверей. Madre di Luna. А вдруг Суйяна их видела? Я вскакиваю и пугаю ее.

– Извини. Показалось…