Дмитрий Смекалин - Новые возможности [litres]

Петя слушал возмущенные жалобы Генриха Абелевича и про себя улыбался. Вроде сам в пролете, про премию за вчерашнее сейчас спрашивать совсем неподходящий момент. Но почему-то русского человека всегда радует, когда его начальника мордой об стол прикладывают. Нет у него в душе чинопочитания. Если, конечно, собственной физиономии при этом ничего не угрожает.

– Представляете, он еще и недоволен! – Под «он» подразумевался капитан жандармов Ставрахи. – Людей от службы отвлек понапрасну! Можно подумать, что это таможня должна норы контрабандистов отслеживать, а не его служба.

Тут взгляд Штерна сконцентрировался на Пете и обрел какой-то нехороший прищур, так что сразу захотелось оказаться отсюда подальше. В общем, стало ясно, что ждет его новое и не слишком приятное задание.

– В вашей характеристике, Петр Григорьевич, написано, что эманации жизни вы и под землей видеть способны. Как глубоко?

Петя мысленно выругался. Нет, точно у Левашова с местными какие-то дела имеются. Зачем было такие подробности про него рассказывать? Самое скверное – неизвестно, что майор там написал. Зря он конверт в дороге не распечатал, просто не предполагал, что про него столько всякого написать могут.

Так что придется правду говорить, и плевать, что там написано. Тем более непонятно, чем все это для него обернуться может.

– От грунта зависит, Генрих Абелевич. И от интенсивности фона жизни. Ткань вроде той, что мы давеча задержали, метра за два-три через здешний песчаник определить должен. Людей, наверное, тоже. Больше – только если повезет.

– Маловато, конечно, но вариантов нет. Вы тут с Голубовским сегодня прохлаждались. Теперь давайте проверяйте «крысиные норы». Даю на это два дня. И постарайтесь, чтобы вам повезло, как вы выразились.

Петя слегка растерялся от такого заявления, но Миша подхватил его под руки и со словами: «Ну, мы пошли», – срочно вывел Птахина за пределы поста.

– Не надо с Генрихом спорить, – пояснил он, – все равно ничего не добьешься, а так он нас с работы пораньше отпустил.

Получив общее задание, молодой таможенник перешел на «ты».

– То есть мы проверять ходы сегодня не пойдем?

– Зачем? Завтра там немного помелькаем, чтобы никто не донес, что мы бездельничаем. Или ты всерьез рассчитываешь что-нибудь найти?

Петя задумался. На что он рассчитывает? Или хотя бы надеется?

А надеется он найти источник дополнительного заработка. Желательно достойного. Не жалкую лишнюю двадцатку в месяц, которую к тому же за жилье отдавать придется, а чтобы не хуже, чем на прошлой практике. Так что пресечь пронос ценных товаров мимо поста таможни для него не просто желательное действие, а необходимость. Вот дальше – возможны варианты, а это – обязательный первый шаг.

Сообщать об этом Голубовскому не стал, а пошел вместе с ним обедать к Ольге Левановне. Все равно в первый раз под землю желательно идти с провожатым.

Следующим утром они отправились обследовать тоннели. К Петиному удивлению, идти в город через таможенный пост не стали, а буквально через два дома от того, где они жили, не спрашивая у хозяев разрешения (впрочем, никто на глаза им и не попался), вошли в покосившийся сарай в углу участка. Часть сарая была отгорожена дощатым щитом в рост человека. Так вот за ним, ничем больше не прикрытая, оказалась вырубленная в полу из ракушечника лестница, ведущая куда-то вниз.

– Сейчас тут никого нет, – сообщил Миша, – а вот вечером, когда народ с работы возвращается, здесь не протолкнуться.

Очень похоже на правду. По крайней мере, на ступенях заметны следы неоднократного ремонта. Все-таки ракушечник – камень довольно мягкий, под подошвами стачивается гораздо быстрее гранита или чугуна.

Предусмотрительный Миша прихватил с собой фонарь. Обычный, масляный. Тусклый, но для хода шириной в пару саженей – вполне достаточно.

Спуск был недолгим. Этажа на полтора, если с обычными лестницами сравнивать.

Лестница переходила в прямоугольный сечением тоннель. Прямой и ровный. Направлен он был не совсем точно на вал, окружавший город, а немного вправо, в сторону той части поселка Сады, что имела городскую застройку.

Буквально саженей через пятьдесят проход влился во что-то наподобие зала или большой комнаты. Высота потолка (почти ровного) осталась прежней, а вот стены раздались в стороны саженей на десять. И в неровном свете масляного фонаря в нем можно было разглядеть темные проемы еще нескольких ходов, ведущих в разные стороны.

Сначала Петя этого не заметил. Света было мало, а зал довольно большой. Но он интуитивно потянулся к темной составляющей своей силы. То есть не своей (он ее не вырабатывал), а заемной у шамана. Хотя и считал теперь своей. Впрочем, чья это энергия – не так важно, главное, что видеть Петя стал намного лучше. Вместо пятна света вокруг фонаря и полной черноты за его пределами, все вокруг стало восприниматься как в равномерном полумраке. Темно, картинка тусклая и черно-белая, но все видно. Неожиданная, но полезная способность обнаружилась.

Стало видно, что, помимо того прохода, по которому они сюда пришли, из комнаты ведут еще пять других. А еще в стенах где-то на уровне глаз были вырублены полки. Никаких контрабандных товаров Петя там не заметил, а вот пошарив на одной из них рукой, наткнулся на несколько огарков свечей. Видимо, не все ходящие тут пользуются фонарями.

Мысленно поблагодарив запасливых контрабандистов (скорее всего, обычных портовых рабочих), Петя выбрал огарок побольше и спрятал его в карман. Спички у него были. Если что, сможет тут и без Миши пройти. Уверенности в том, что его новая способность будет работать в абсолютной темноте, у него не было.

Миша тем временем решительно направился в проход рядом с полкой, откуда Петя свечку взял. И которым, как он понял, пользовались чаще всего (или большее количество народа). Это даже в серой полутьме было заметно. Не то чтобы там пол под ногами совсем истерся, но заметно. Ладно, для первого прохода – почему бы и нет.

Дальше они шли не сказать что очень долго, но порядочно. По Петиной оценке (а у него с чувством направления и пройденного расстояния дела всегда обстояли хорошо) как раз столько, чтобы дойти до стены и отойти от нее саженей на сто вглубь города. По дороге попалось еще несколько залов с ответвлениями, они всякий раз выбирали наиболее хоженный путь. Ни людей, ни спрятанных товаров по дороге они не обнаружили.

Проход закончился такой же лестницей, что и та, по которой они спускались. И вышли на свет в каком-то сарае, пристроенном как раз к тому кафе, где Петя по утрам приноровился завтракать кофе с бисквитами. О чем он и сообщил напарнику.

В результате следующий час их таможенный дозор в полном составе (то есть вдвоем) в этом кафе и провел. После чего Голубовский собрался по своим делам в город. Причем фонарь Пете не оставил («А как я вечером домой пойду?»). Пете же предложил тоже не валять дурака в бесплодных поисках, а потратить время с большей пользой, то есть развлечься в любом из увеселительных заведений, которых в Тмутаракани предостаточно.