Дмитрий Смекалин - Господин маг [litres]

Все правильно. Человек, самый осведомленный о внутренних порядках губернской канцелярии, дал наводку.

Кабинет был маленький, но чиновник сидел в нем не один. Еще две барышни присутствовали. И это на Дальнем Востоке, где женский пол в дефиците… Совсем не такая уж мелкая сошка, получается. Впрочем, отдел наград всегда особняком стоит. Чин у начальника, может, и небольшой, зато возможностей и связей немало.

– Кто такой? Зачем от работы отвлекаете? – не слишком приветливо приветствовал Петю чиновник.

– Я, ваше благородие, зашел узнать, как продвигается представление меня к ордену Святой Анны четвертой степени. И что надо сделать, чтобы дело быстрее шло. Проходя практику, я неплохо заработал, просто жажду средства в правильное дело вложить.

Чиновник снял с полки довольно большой том, полистал:

– Да, было такое. Но там проблемы есть. Орден-то офицерский, а вы пока только кадет. О чем пометка сделана и особое мнение на представлении указано.

– Целитель я. На второй курс никого слабее седьмого разряда не переводят. А это уже подпоручик гвардии. Так что кадетов второго курса обычно приравнивают к фендрикам. Меня так, кстати, на второй погранзаставе Ханки и считали.

Помолчав, добавил:

– Понимаю, дело непростое. Но на то вы и специалист.

Чиновник внимательно оглядел Петю:

– Из каких будете?

– Из простых. Отец – мещанин в Песте, сам я семь лет в лавке работал. До младшего приказчика дослужился. – Пете захотелось приукрасить действительность: – Затем способности к магии выявили, сейчас – кадет академии в Баяне. В Ханке был на практике. Во втором погранотряде. Целитель я, но даже повоевать пришлось.

Про Карташова решил не говорить. Сомнительно, чтобы тот и сюда письмо прислал. Если есть, чиновник и сам в курсе.

– Трудность вашей работы понимаю. – Чумейкин молчал, но смотрел благосклонно. – Дел много, а у меня поезд послезавтра. Не смогут ли… сто рублей ускорить процесс?

Сумму Петя назвал после мучительных колебаний. Денег было жалко, да и не за что платить. Но очень уж хотелось получить орден. Честно заслуженный. Но «без смазки» ему награды совершенно точно не видать.

– Когда, говорите, орден нужен? – Вопрос был задан спокойным деловым тоном.

– Завтра, в крайнем случае послезавтра утром.

– Тогда триста.

Петя чуть не упал. Это же такие деньжищи! И ни за что. За то, что и так должны были сделать.

– Наградной лист заполнить несложно, – пояснил чиновник, – положить бумагу на подпись его сиятельству – тоже. Даже проследить, чтобы он не забыл подписать, – реально. Но бумагу еще надо в канцелярии и бухгалтерии согласовать. А они могут по две недели их рассматривать. И вернуть на доработку. Так что триста.

Чувства у Пети были сложные. Плюнуть и уйти? Тогда точно не видать ему ордена. А ведь хочется. И деньги есть. Неужели со всех офицеров так берут? Или только с тех, кто «с пониманием» карьеру делает? Эх, один раз живем! Лишний аргумент будет сюда потом вернуться.

Петя вынул бумажник, стараясь, чтобы рука не тряслась.

– Вам прямо сейчас деньги передать можно? На благое дело… – спросил он, выдавив из себя улыбку.

Кстати, барышни, скромно сидевшие за небольшими столами и что-то старательно выводившие перьями на бумаге, прервали свое занятие и смотрели на него с интересом.

– Так даже лучше. Я вам сейчас записочку напишу, в бухгалтерию с ней зайдите. Надо будет за орден десять рублей отдать. Думаю, одного наградного листа вам будет мало? [23] Ордена офицерам не выдавались, только наградные листы. Соответствующий орден награжденный должен был за свои деньги покупать.

Снявши голову, по волосам не плачут. Петя кивнул и даже улыбнулся. Еще десять рублей…

Суматошные два дня наконец закончились, и Петя смог расслабиться в купе. Снова первый класс взял, так что определенный комфорт ему гарантирован.

Свой орден Святой Анны четвертой степени, в просторечии называемый «клюквой», он получил буквально перед отходом поезда. Но – получил. Странный орден. Необычный. С одной стороны, самый младший среди всего немаленького списка орденов, с другой – присуждается только за боевые заслуги, и получить его молодому офицеру очень престижно. Он и выглядит необычно – покрытый эмалью небольшой кружок, на котором нитками перегородок выделен крест. Но цвет эмали у креста и фона – одинаковый. Красный. Издалека – как капля крови (или ягода клюквы, откуда и прозвище). Носится он тоже необычно: не на груди, а на эфесе оружия. Пете теперь что же, на торжественных построениях шашку цеплять надо будет? Целитель – с шашкой! Но все равно очень приятно. И даже денег не жалко. Орден – это уже заметный шаг по карьерной лестнице.

К тому же Чумейкин просветил Петю, что к ордену еще и дополнительный пенсион полагается. Сорок рублей в год. Потраченные триста рублей за восемь лет отобьются.

Вот с Георгиевским крестом (тоже четвертой степени) ситуация менее понятная. Унтер-офицеру жалованье должно на треть увеличиться. Но у него не жалованье, а стипендия. И не унтер он, а кадет. Как академию закончит, офицером станет. Могут и вовсе дополнительных денег не дать. Но попытаться получить надо будет. Тридцать три рубля в месяц лишними-то не будут. Так или иначе, завидовать все станут однозначно. Кавалер орденов! Звучит. Надо будет Левашова за назначение на практику специально поблагодарить. Пусть порадуется!

В купе никого постороннего не было, так что Петя позволил себе похихикать не про себя, а вслух.

От Чумейкина он вернулся слегка контуженным от собственного транжирства. Но довольным. И с пониманием того, что умению давать взятки тоже учиться надо. На самом деле – очень полезное умение. Особенно для таких, как он, чье происхождение никак не позволяет рассчитывать на особое или хотя бы уважительное отношение. Одним талантом карьеру не сделаешь. То есть, конечно, целитель первого разряда будет генералом, только где он, Птахин, – и где первый разряд? Да что там первый. Его предел мечтаний – пятый. К зрелым годам. Академию дай бог с шестым окончить. Оно, конечно, тоже «ваше высокоблагородие», но поручик гвардии или армейский майор – чин небольшой. Для молодого человека – очень неплохо, но вот встретить старость подполковником – не впечатляет. Надо свои способности в магическом зрении и волевой магии максимально использовать. И здесь умение заводить связи очень понадобится.

Видимо, все еще пребывая в заведенном состоянии, на очередной вопрос очередного дежурного о девочках, неожиданно для самого себя спросил:

– Сколько?

Оказалось, три рубля за час или пять за ночь. Петя решил ограничиться часом. Даже не столько из соображений экономии (какая тут экономия), а оттого что чувствовал себя неловко. Не было у него опыта общения с продажными женщинами. Если честно, с другими тоже не было. Имелись только небольшие теоретические знания. Самого общего плана, так как не брать на веру все, о чем говорили между собой старшие приказчики в лавке Куделина о женщинах, здравого смысла у него хватало.