Хафса Файзал - Охотники за пламенем [litres]

Но люди лишь мельком взглянули на вошедших. Насира они и вовсе не узнали.

Неужели прилив свободы вызван незаметностью?

От запахов тел и алкоголя зубы невольно скрежетали. Видимо, Насир покинет это место со слоем грязи на одежде. От зловония желчь подступала к горлу, однако Насир взял себя в руки, чтобы не давать Альтаиру очередного повода для насмешек.

Они вдвоём протолкнулись к низкому столику, расположенному слишком близко к центру. Насир окинул шатёр взглядом, отметил самых трезвых посетителей, посчитал входы и выходы и, наконец, остановил взор на окутанных тенями столах. Четверо мужчин в серебряных плащах султанской гвардии, кучка людей в чёрных сарасинских мундирах и несколько темнокожих мужчин, которые могли быть только пелузианцами, вели жаркие беседы с зарамскими приятелями. В Крепости Султана жило немало деменхурцев, но эти дураки, вероятно, пили лишь талый снег вдали от таверны.

– Я буду тебе защитой, мой славный убийца. Может, перестанешь таращиться, как будто мир вот-вот проглотит тебя? – прошептал на ухо Альтаир.

Насир закрыл глаза, услышав его ухмылку. При этом принца чуть не вырвало.

У Альтаира хватило смелости взять Насира за плечи и направить к изношенному ковру, где принц уселся как простой крестьянин. Это единственное, что он мог сделать в попытке сдержать гнев по отношению к генералу.

Альтаир засмеялся, явно наслаждаясь каждым ударом сердца.

– Слюнявчик принести?

– Ещё слово, и я запихну твой модный тюрбан тебе в глотку, – сообщил Насир, разглядывая покрывающие ковёр тёмные пятна неизвестного происхождения.

Насир пришёл ради информации. Он видел и делал кое-что похуже этой мерзости.

– Модный? Да ладно, не нужно лести. Синий мне не к лицу. – Альтаир, подмигнув, устроился с противоположной стороны стола.

Насир не удосужился ответить. Кто-то приоткрыл один из многочисленных пологов шатра, и луна заглянула внутрь, принеся с собой прохладный ветерок. В пустынях Аравии не было ничего прекраснее и любимее луны, дарующей облегчение после безжалостного солнца. Ещё одно явление, которое сгущающаяся тьма стремилась искоренить.

– Marhaba , – поприветствовала служанка. Зелёный камень – скорее всего, фальшивый – украшал обнажённый пупок. Кожа рук сверкала переливающейся пудрой.

Улыбка Альтаира заметно расширилась, и девушка восприняла это как разрешение подойти ближе.

– Скажи мне, habibi [27], мне идёт мой тюрбан? – пропел Альтаир.

Насир, скрестив на груди руки, вздохнул.

Девушка провела испачканным в хне пальцем по тюрбану, и тут же на розовых губах засияла улыбка.

– Как мне кажется…

Служанка наклонилась ближе, коснувшись Альтаира волосами.

– Вы выглядите… изумительно, – прошептала она.

Насир приподнял бровь, когда девушка провела губами по щеке Альтаира.

Генерал, чей взгляд затуманился голодом, глупо усмехнулся. Он пускал слюни, как собака, которую только что похвалил хозяин. Девушка захихикала. Альтаир ответил на удивление Насира спокойным взглядом, после чего повернулся к служанке с новой улыбкой.

«Как же быстро он меняет лица».

– Принеси-ка кофейник, – велел генерал.

На лице Насира застыло изумление. Кофе? Он думал, что генерал собирался выпить.

– А для моего друга… – Он смолк, указывая на Насира, нахмурившегося при слове «друг».

– Воды.

Девушка буквально ощетинилась, коснулась щеки Альтаира и тотчас ускользнула. Глаза генерала жадно проводили служанку.

– Я знал, что ты скучный, Насир, но пить воду в таверне? Не уверен, что она вообще у них есть. Хотя можно набрать в туалете…

Насир прикусил язык.

– Твоя сдержанность меня поражает, – продолжил Альтаир.

«Неужели кофе ему чем-то поможет?»

– А у тебя она напрочь отсутствует, что, к слову, не может не раздражать, – ответил Насир.

– Кто-то ищет способ забыться, – до странности торжественно заметил генерал.

Насир, невольно проследив за взглядом собеседника, остановился на пьяном мужчине. Дурак, потерянный и отрешённый, пристально глядел в стакан, пока вдруг не моргнул, охваченный вспышкой боли. Насир крайне сомневался, что Альтаир замечает его муки.

– Некоторым из нас не суждено забывать. – Насир не знал, почему из всех людей он сказал эти слова именно Альтаиру.

Будто напоминая об идиотизме Насира, Альтаир бросил на него испепеляющий взгляд.

– Некоторые из нас этого не заслуживают.

Девушка вернулась раньше, чем Насир успел возразить. Она поставила кофейник и чашку перед Альтаиром и небольшой стакан воды перед Насиром. Содержимое выглядело чистым и не пахло так, будто его зачерпнули… оттуда.

– Shukrun, habibi [28] Спасибо, дорогая. , – сказал Альтаир, проведя тыльной стороной пальцев по её руке.

У Насира загорелись уши, когда генерал наклонился к служанке, что-то пробормотал и вложил ей в ладонь обрывок папируса.

– Послушай, – начал Насир, но девушка встала и с прощальным взглядом направилась прочь. Спустя миг она остановилась перед мужчиной в чёрной форме. Сарасинский солдат.

– Дурной тон – глазеть на женщину, когда ты с мужчиной, – протянул Альтаир.

Насир с отвращением взглянул на него.

– Кто бы тебе ни сказал, что…

– Я сам это придумал, – перебил генерал.

Насир заметил, как девушка что-то передала сарасинцу. Обрывок папируса.

– Не суй нос в чужие дела, мой принц.

Насир с усмешкой взглянул на солдата, но теперь тот стоял в одиночестве, глядя в ответ с холодным безразличием. Был ли он частью отряда, которому поручили отравить деменхурцев газом? Насир этого не знал.

– Всё, что я делаю, – я делаю во благо королевства, – продолжил Альтаир. – Разве не это диктует наш долг? Должна ведь существовать какая-то веская причина, по которой ты таскаешься по халифатам, убивая невинных людей. – Он налил в чашку чёрного кофе, столь неуместного в шатре, полном алкоголя и шумных мужчин. Генерал заметил, что Насир не сводит глаз с его чашки. – Мне казалось, из всех людей именно ты должен был заметить, что я выше человеческой склонности затуманивать свой разум.

Насир был наполовину сафи, но даже он называл себя не иначе как человеком. Тем не менее Альтаир не ошибся. Всякий раз, когда генерал возвращался с ночных прогулок, Насир замечал в его взгляде поразительную ясность. Он лишь не ожидал, что мужчина в таверне отдаёт предпочтение горькому кофе.

– Так о чём мы? Ах да. О миссии… – Альтаир, вытянув ноги по обе стороны стола, даже не потрудился понизить голос.

Насир открыл рот, чтобы расспросить о девушке и папирусе, но солдата уже и след простыл.

– Странно, что твой треклятый отец предпочёл умолчать о своих грандиозных планах.