Николай Степанов - Посылка с того света [litres]

– Может, вместе назад и поедем, – подумав, согласился Александр.

Буян возглавлял дружину боярина Данилы, получив должность крашенского воеводы. Мужчина недавно обвенчался с вдовой своего прежнего хозяина, боярина Данилы Рачинского, которому по бумагам и принадлежало Троицкое. Деревню взял внаем Еремеев, однако владельцем являлся теперь уже пасынок Буяна, наследник Рачинского. Правда, сначала мальцу требовалось вырасти и окрепнуть, а потому пока никто, кроме Буяна и боярина, не знал, кто такие на самом деле жена воеводы и ее сын.

– Тогда удачи нам всем, – пожелал Ларион.

– Ты, это… – задержался Александр, – перед отъездом загляни ко мне домой, Жучку погладить. Никак, бедняга, не выздоровеет.

– Сделаю, – ответил разумник. – И перед отъездом, и по возвращении. Думаю, за сегодняшний день я управлюсь. Кстати, в Смоленске, неподалеку от рынка, проживает некий Зоран. Говорят, он о магическом зверье знает все. Ты бы его попытал по поводу Жучки, вдруг чего полезного присоветует?

Получив новые способности от бывшей тени друида, метаморф решил попробовать преобразиться в птицу, чего раньше у него не получалось – не хватало магической энергии на создание перьев. Как выяснилось, простое на вид перо представляет довольно сложную структуру, а все его прежние летуны получались ощипанными. Сейчас запасы значительно пополнились, и волшебник принялся создавать сложное заклинание.

Первая стадия прошла успешно: его фигуру окутало плотной дымкой молочного цвета. Затем метаморф ощутил тысячи покалываний по всему телу. Вторая стадия начиналась с резкой боли, после чего в сознании происходила вспышка, и оно вырывалось на свободу.

Дальше происходящее волшебник наблюдал уже со стороны. Туман начал совершать вращательные движения и менять окрас. Когда дымка обрела темно-серые тона, вращение прекратилось, а из нее постепенно проявились контуры задуманного существа, и вскоре метаморф увидел гигантского орла.

«Неужели получилось?» – подумал волшебник.

Сотканная из серого тумана фигура начала постепенно уменьшаться и превратилась в пернатого привычных размеров с самыми настоящими перьями. После этого сознание метаморфа переместилось к птичьей тушке.

Опыты волшебник проводил в комнате, которую предварительно запер изнутри. Он не желал, чтобы кто-то наблюдал за его потугами, опять же в первые мгновения после обращения метаморф был наиболее уязвим.

Орел прошелся по комнате, осмотрелся по сторонам и попытался расправить крылья. Одно из них послушалось, а вот со вторым ничего не получилось, что сильно огорчило экспериментатора. Он прилагал немалые усилия, но, кроме боли, это ничего не дало.

«Такое ощущение, что крыло гвоздем к телу прибито. Пытаюсь вытащить, а оно – ни в какую. Что же со мной не так?»

Пришлось запускать процесс обратного превращения. Вскоре метаморф вернулся в человеческое тело, потирая ноющее плечо. Через минуту в форточку проскочил юркий зверек.

– И чего у нас не так? – спросил волшебник застывшую на столе куницу.

– Я с сообщением, – ответил зверек. – Боярин нынче поутру отправился в Смоленск вместе с приезжим гномом.

– В Смоленск? – протяжно переспросил метаморф. – Это очень интересно. Что еще нового?

Волшебник начал обдумывать, что лучше предпринять, исходя из полученной новости, а вот тень отвечать не спешила. Куница внимательно присматривалась к плечу хозяина.

– Ты знаком с эльфийской магией? – наконец спросил зверек.

– Разве что по мелочам, – ответил метаморф. – А тебе зачем?

– То, что припечатано у тебя на плече, мелочью не назовешь – заклятие высокого уровня. Похоже, ты его чем-то потревожил, но сейчас оно снова переходит в спящий режим.

Волшебник задумался. Его последний визит к эльфам прошел довольно спокойно. Правда, не все планы получилось реализовать, и его собеседники, скорее всего, выжили, но…

«Значит, Аиристин решил подстраховаться? Наверняка успел какую-то метку прицепить. А я ведь проверял себя, но не смог ничего обнаружить!

– Она опасна? – Волшебник сфокусировал взгляд на мордочке зверя.

Куница запрыгнула на плечо хозяина и принюхалась к подозрительному месту.

– Нет, это обычная сигнальная метка. Она предупредит своих создателей о твоем приближении на опасное для них расстояние.

– Ее можно убрать?

– В момент уничтожения возникнет мощный сигнал, и об этом станет известно эльфам.

– Плохо. Хотелось бы, чтобы мои враги считали, будто я ничего не знаю.

– Можно пересадить заклятие другому, – предложила тень.

– Сколько времени это займет и кто подойдет для пересадки?

– За час управлюсь, правда, метка может жить лишь на теле волшебника.

– Значит, займемся ею позже, – решил метаморф, – а сейчас едем с тобой в Смоленск. Думаю, там у меня больше шансов подобраться к Даниле.

Волшебник в столице оставил некоторые наработки и мог проникнуть в город под одной из опробованных ранее личин. К тому же заранее наладил контакты с людьми, которые люто ненавидели крашенского боярина и были готовы оказать любую помощь, лишь бы того не стало.

«Заодно и узнаю, как они справились с заданием», – размышлял метаморф.

– На хуторе хоть одна лошадь осталась? – спросил.

– Сейчас выясню. – И зверек через форточку покинул комнату.

Волшебник тем временем собрал походную сумку, сменил одежду и отпер двери. Через пять минут он позвал двоих остающихся на хуторе наемников.

– Я отлучусь на несколько дней. Без меня повторяете все упражнения, что мы освоили. Приеду – проверю. Когда вернутся наши, пусть присоединяются. Без меня хутор не покидать. Все ясно?

– Как скажешь, хозяин.

– Владельцу хутора передайте: лошадь, что я у него взял, будет оплачена по возвращении. Пока все.

Метаморф выехал за ворота, где тень волшебника снова приняла вид куницы.

– Ты спрашивал о делах хозяина постоялого двора? Они действительно темные, хозяин.

– А поконкретнее?

– Он привозит в город огненные гнилушки, а один из купцов их в Смоленск доставляет. Оба имеют неплохой доход.

– И в казну, конечно, денег с того не платят? – скорее утвердительно спросил волшебник.

– Не платят, – подтвердил зверек. – Кстати, сообщник нашего хуторянина нынче утром тоже в Смоленск направился. Я, когда за ним следил, и боярина приметил.

Местные грибы, огненные гнилушки, являлись важным компонентом многих снадобий, применяемых для исцеления от тяжких хворей. Сборщики обязаны были сдавать их только властям и по строго фиксированным ценам, в разы ниже, чем у перекупщиков.

– Купца того мне покажешь, а пока сгинь.

Тень растворилась, впитавшись в тело хозяина, а он пустил лошадь в галоп, надеясь со второй попытки выполнить трудный заказ.