Ника Иванова - Когда приходит прощение [СИ]

— Да, барон Сан-Ферро, имею. У нас с вашим другом давние счёты! Я ему кое-что должен и хочу вернуть долг с лихвой, — капюшон, наконец-то, был снят и Анрай увидел желтоватую худую физиономию. Знакомую физиономию. Грей передёрнулся от отвращения. Гоше. Самый верный и самый подлый из слуг Дрейна. Самое мерзкое напоминания о том, с кем водился его брат. Грей вновь видел перед собой полное ненависти, словно истощённое лицо с кривым тонким носом, чёрными тараканьими глазами и узким, как щель ртом. Ныне это и без того не слишком привлекательное лицо украшал рваный шрам на лбу, след от удара эфесом. Грей точно знал, кто и когда наградил подлеца этой отметиной. Правда, они думали, что он умер где-то в норе. Улыбаясь, герцог сказал:

— Я вижу подарок Райсса не придал больше шарма твоей роже, Гоше!

— Зато он не даёт уснуть моей ненависти, — мужчина провёл пальцем по шраму. — Я лелею его как ребёнка. Два года я мечтал убить вашего друга собственными руками и скоро моя мечта осуществится.

— Сомневаюсь, негодяй. — Грей стремительно поднялся на ноги, и зло ухмыльнулся. — Райсс не по твоим крысиным зубам.

— Гр-р! — прорычал бывший слуга и бросился к герцогу. Магистр поймал его за плащ, но Гоше успел толкнуть Грея. Он сильно ударился плечом о каменную стену, но всё равно улыбался.

— Любишь драться с тем, кто не свободен? Смельчак! Жаль, что граф Сан-Веррай не добил тебя тогда…

— Спокойной ночи, господа, — засмеялся Магистр и пошёл к выходу, утаскивая за собой брыкающегося сообщника. Несмотря на кажущуюся худобу, слуга Дрейна был силён. Магистр с трудом его удерживал. Сумасшедшие всегда обманчиво хрупки.

Когда шаги стихли, Грей тяжело опустился на охапку соломы, что служила ему постелью. Он повернул голову к Анраю, и озабоченно произнёс:

— Они очень опасны, друг мой. Магистр сильный маг, он пойдёт на всё ради своей цели. А цель — уничтожить нас. Гоше полный псих.

— Рыжая просто кипит ненавистью. Гоше скользкий, как угорь. Я думал, что он сдох тогда, при штурме замка. Наверное, у него девять жизней, как у кошки.

— Жизнь у него одна. Райсс справится с ним, я уверен.

— Что будем делать? Надо выбираться!

— Надо отдохнуть и набраться сил. Дождёмся ужина, а потом поспим.

— У Вас есть план, Ваша Светлость?

— Нет. Пока. Но думаю, что шанс у нас есть.

Чуть позже появилась Кьяра. Она вошла молча, поставила перед пленниками миски с едой и небольшие кувшины с водой. Бросила парочку гневных взглядов, почему-то больше задержавшихся на молодом бароне, и вышла, гордо подняв упрямый подбородок. Глядя на такое поведение, Грей бросил искоса взгляд на Анрая, и усмехнулся. Даже цепи гормонам не преграда, а вот мерзкий дядя, судя по всему, забивший девушке голову ложью проблемой был. Но, возможно, вполне решаемой проблемой. Необходимо лишь улучить момент и поговорить с Кьярой.

Время до утра ещё было, и оба пленника сидели тихо, каждый погружённый в свои мысли. Анрай, скорее всего, мечтал о гордой уроженке Лизарии, а мысли герцога перетекали от планов побега до Корри. Тупая ревность, пусть ненадолго, но всё же отравила его разум и загнала в умело расставленную ловушку. Грея успокаивало только то, что рядом с любимой женщиной те, кто не даст её в обиду. Так, ушедший в свои мысли и тревоги, герцог незаметно для себя уснул. Совершенно неожиданно здесь, в мрачных развалинах старого чужого замка, ему впервые за много лет приснился Дрейн. Точнее говоря, младший брат не снился ему никогда. Снились отец и родная мать, которую Грей помнил очень смутно. Несколько раз снилась Эрда, мать Дрейна, но это были кошмары. Но сам брат, ни тогда, когда исчез на долгих десять лет, ни тогда, когда они были в состоянии перманентной войны, ни после своей смерти не приходил во сне ни разу. А теперь Грей увидел его во сне, таким, как хотел увидеть. Спокойным, уравновешенным и умиротворённым. Высокий воин в тёмных одеждах восседал на вороном коне. Его тёмные волосы чуть развевались на ветру, а глаза отливали серебром. Эти глаза, в которых больше не было искр безумства, словно говорили старшему брату, что всё закончится хорошо. Дрейн молчал, а герцогу так хотелось услышать его голос, говорящий слова прощения и сказать самому, что давно простил его. Грей ведь до сих пор, несмотря ни на что любил его. Но вот брат повернул коня и…

— Дрейн! — в попытке остановить исчезающий в сумеречной дымке силуэт всадника, воскликнул герцог и проснулся.

— Кошмар? — спросил Анрай, поворачивая голову и глядя на герцога спокойным взглядом. Барона всегда, в опасных ситуациях, посещало редкостное спокойствие и уверенность, что им всё по плечу.

— Нет. Просто сон, друг мой. Просто сон, — тихо ответил Грей. — Я не разбудил тебя?

— Не сплю. Не могу уснуть. Знаешь, — замолчал ненадолго барон, — я не могу понять, что она делает здесь? С этими людьми: Магистр, Гоше, да и эта Сайрина не внушает мне мыслей о благородстве и здравом уме. Она такая юная, смелая, красивая и гордая, и такая… Светлые Боги, она так наивно верит, что мы преступники!

— Кьяра запала нашему ловеласу в душу, — усмехнулся в полумраке Грей. — Немудрено. Кьяра редкой красоты девушка. Внешне она просто прелесть, а внутри может быть таким же исчадьем Грайдала, как её дядя. А может быть, что она не играет и просто ещё одна обманутая душа. Что у человека в сердце дано знать только богам, Анрай. Время покажет: враг она нам, или тот, кто поможет избежать страшной участи. Постарайся хоть немного поспать. В любом случае силы нам понадобятся.

Утром снова появилась Кьяра и принесла завтрак. Она вновь не произнесла ни слова, упорно сохраняя молчание. Взгляд её медовых глаз в этот раз дольше задержался на черноволосом смуглом молодой мужчине. Он в ответ весьма дерзко улыбнулся и обвёл взглядом стройную фигурку девушки, затянутую в мужской костюм. Грей только наблюдал, и тихонько посмеивался. Барон Сан-Ферро привык к лёгким победам, а эта пташка имела коготки и никак не хотела падать к ногам молодого и обаятельного красавца. Но всё же Анрай зацепил её, вызвал скрытый интерес. Грей очень надеялся, что этот робкий интерес заставит девушку хотя бы выслушать их.

С мыслей о прекрасной Кьяре герцог перешёл к размышлениям о её отнюдь не прекрасном дяде. Кем же был для его брата Веррайн Тормео? Только ли наставником в тёмной магии? Адрин, сразу после получения послания от Магистра, обмолвилась о том, что этот человек был любовником Дрейна. Грею трудно было в это поверить. Когда Дрейн вернулся, ему было двадцать три года. Никаких пристрастий к молодым парням или зрелым мужчинам герцог за ним никогда не замечал. При дворе, да и не только, были однополые пары, но на это все смотрели сквозь пальцы. Жрецы не запрещали, но и не поощряли подобные союзы. Даже Адрайна, правда крайне редко, благословляла такие пары. Да и история с Адрин говорила, что его брат любил женщин. В замке он соблазнил не одну молодую девушку. Дрейн в этом плане был обычным молодым мужчиной. Тогда почему Адрин так сказала? Скорее всего, она просто повторила услышанное от Дрейна. Его брат сбежал из дома в тринадцать лет. Юный и неопытный паренёк мог запросто попасть в сети зрелого мужчины. Особенно, если у того были на него свои планы. Старо как мир. Очень легко привязать к себе любовью и лаской другого человека. Умелые манипуляторы прекрасно пользуются своим телом, как средством власти. Такого как Дрейн, измученного приступами сумасшествия матери, невнимание отца и одиночеством, было очень легко привязать к себе и вложить в голову и душу нужные мысли. Теперь становилось понятным, кто и как изменил его брата.