Дмитрий Емец - Последний стожар [litres]

– А зачем такой дар котошмеля понадобился Нахабе?

– Представления не имею. Он что-то упоминал о дальнем перелёте… Да-да-да, точно! В тот же день нам предстояло куда-то лететь.

– Куда?

– Нахаба не распространялся. Точно помню, что он мельком спросил, есть ли у меня тёплая одежда и какой у меня размер. Кстати, как он сам? Не пострадал?

– Ему стёрли память. Не помнит ничего с понедельника по среду…

– Как интересно! – воскликнул Звенидраг. – Никогда не слышал про заклинание забвения сроком на два дня. Есть суточное, есть полное зомбирование… Но чтобы ровно на два дня! Это же как надо рассчитать магию! До тысячных долей капа? Это даже в лаборатории нереально… Попросите любого лаборанта отделить вам 1,0815 магра рыжья или 0,00237 капа зелени, а потом посмотрите на его лицо! А тут в какой-то электричке их отделили так, словно там была бригада из докторов магии, имевших вагон свободного времени!

– Занятно, – сказала Настасья. – Юстик, вы случайно не знаете, чем Невер Невзорович занимался в понедельник?

– Он работал. Он всегда очень много трудится! – защищая шефа, воскликнул младший магент Веселин.

– Где работал? У себя в кабинете?

– Нет. Он уезжал на инспекцию каких-то секретных объектов!

– Каких именно?

– Не знаю! Они же секретные!

– С ним ещё кто-то ездил?

– Нет. Невер Невзорович взял свою трость и отправился один.

– То есть хорошо вооружился, никого с собой не взял и куда-то пошёл, после чего удачно утратил память обо всех событиях тех дней… – подытожил Бермята.

– Что вы хотите этим сказать? – вспыхнул Юстик.

– Да ничего… Не грузись! – махнул рукой Бермята. – Просто интересно, чем же таким важным занимался наш вампирчик в понедельник. Инспектировал секретный завод кетчупа?

Юстик выпятил цыплячью грудь.

– Вы считаете, что Невер Невзорович – злодей?! – воскликнул он.

– Всё возможно! – пожала плечами Настасья. – Но одно не стыкуется: зачем он привлёк нас к расследованию? Понятно, что тут ещё какое-нибудь начальство вмешалось, поважнее его, но ведь он и в Кузьминки нас с собой взял… Очень средняя идея с его стороны… – Она прошлась по палате, разглядывая стены. Подошла к окну, выглянула. – Стожар ещё о чём-то вас спрашивал, Павел Андреич?

Зоомаг задумался:

– Был какой-то интересный вопрос! Он спрашивал, не знаю ли я, что такое «Хафгуфа». Конечно, знаю! Хафгуфа – мать всех морских чудищ. Она так колоссально велика, что викинги, увидев её вдали, принимали её за сушу. Помните, в «Коньке-горбунке» чудо-юдо рыба-кит? Подозреваю, что это была молодая Хафгуфа или, что тоже возможно, Лингбакр, поскольку Хафгуфа не очень похожа на кита… Она нечто среднее между китом и моржом…

– «Хафгуфа» с древнеисландского – кажется, «морской пар», – вспомнила Настасья.

– Совершенно верно. Она окутана паром, который образуется от её дыхания. Когда Хафгуфа распахивает пасть, то заглатывает множество рыбы. Увидеть Хафгуфу сложно. На поверхность она всплывает редко и очень долго может таиться в морских глубинах. Раз в несколько столетий Хафгуфа рождает единственного детёныша, которого прячет в скалах, поскольку растёт он очень медленно. Однажды в Гренландском море викинги увидели остров и высадились на него, чтобы пополнить запасы пресной воды. Спустя час остров погрузился на морское дно вместе со всеми, кто не успел вернуться на корабль. Это произошло примерно восемьсот лет назад. Факт документирован и много раз повторяется у разных скандинавских авторов. С той поры никаких упоминаний о Хафгуфе я не встречал… Она попросту исчезла, и её приписали к вымершим видам.

– Ну а чисто теоретически… силы Хафгуфы велики? – рассеянно спросила Настасья.

Звенидраг кивнул.

– А в плане рыжья? – встрял младший магент Веселин. – Рыжья у неё много?

Волосы зоомага встопорщились. Теперь это был не просто одуванчик, а одуванчик крайне возмущённый.

– Она творение первомира! Последнее или предпоследнее в своём роду, с учётом возможного детёныша!

– Так сколько может быть магров? Сто тысяч есть? – спросил Юстик.

Звенидраг подскочил на кровати и, если б Бермята не придержал его, слетел бы с неё:

– Сто тысяч?! Это существо уникально! Бесценно!

– Ну а всё же?

– Двести миллионов магров! Пятьсот! Я не удивлюсь вообще никакой цифре! Хафгуфа – один из столпов, на котором стоит магический мир! Скандинавы рисовали её с клыками, как у моржа, и со спиной, чем-то смахивающей на черепашью. Спина понятно – она как остров. Но откуда клыки? Не стоит слишком верить древним художникам, рисовавшим с чужих слов…

Настасья, слушая, машинально кивала, а сама всё рассматривала косточки мандарина на подоконнике.

– Вы давали стожару какой-то предмет? – внезапно спросила она.

– Что я мог ему дать? Правда, он поинтересовался у меня про приманку для котошмеля, и я ответил, что у меня, кажется, был в кармане куртки пузырёк с соком алое. Лежал в одном кармане с мандаринами. Не знаю уж почему, котошмели очень любят его вкус… Представляете, в электричке, когда котошмель улетел, я растерялся и совершенно забыл об этом пузырьке!

– Ещё одна просьба, Павел Андреич: если вас навестит Нахаба, не говорите ему, что мы здесь были – лучше просто жалуйтесь на головную боль, и никаких разоблачений!

– А он не будет говорить твоим голосом? – весело поинтересовался Звенидраг. – Хорошо, договорились! Я буду требовать немедленной выписки! У меня в Магзо куча дел, да и инкубатор заправлен на семь драконьих яиц. Как бы без меня не запороли!

– Выздоравливайте! – сказала Ева. Это были первые слова, которые она произнесла в палате. Она не была уверена, что зоомаг её узнает, но его лёгкие волосы взметнулись в разные стороны.

– Никто Никаковна?! – воскликнул он. – Видишь, как тесен мир! Рад, что ты с нами!

Бермята с любопытством взглянул на неё и вскинул брови. Ева вздохнула, жалея, что тогда ляпнула такую глупость. Нелепые прозвища, как известно, самые приставучие.

Пять минут спустя, попрощавшись с Павлом Андреичем, они быстро шли к выходу. Бермяте по вещуну позвонили гномы из автомастерской и сообщили, что магшина готова.

У магента Веселина куда-то пропала с шеи бабочка. Он ужасно нервничал, прикрывал шею рукой и чуть не плакал.

– Я знаю, что выгляжу ужасно! Вы втайне надо мной смеётесь! Рубашка этого фасона без бабочки – всё равно что бальное платье и резиновые сапоги!.. – ныл он.

– Звенидраг вон в больничной пижаме – а доктор наук и профессор, – утешил его Бермята.

Автомастерская была в Подмосковье, рядом с городом Луховицы. Настасья вызвала магическое такси. На ржавой магшине «крайслер» прилетел конечно же джинн. В огромный багажник «крайслера» забросили кое-какие вещи, которые нужны будут в дороге, и стартанули.