Р. Дж Баркер - Костяные корабли [litres]

Миас снова пожала плечами и коротко улыбнулась.

– Я не думаю, что Куглин станет задавать вопросы, Джорон, – сказала она. – Он человек действия.

– А почему ты помешала ему убить Квелл? – спросил Джорон.

– В таком случае мне пришлось бы его прикончить, – ответила Миас. – Я не могу допустить убийство на борту корабля. К тому же Квелл, очевидно, важна для Мулвана Каханни. В будущем это может мне пригодиться. – Она повернулась и направилась к лестнице на нижнюю палубу, а Коксвард, который с трудом сдерживал смех, последовал за ней.

Между тем наступила ночь, ветер усилился, унося прочь вонь, сопровождавшую их из трюма, и Джорон вновь ощутил соленый и свежий вкус моря. За кормой «Дитя приливов» на веревках послушно следовали две флюк-лодки, на большой уже поставили и развернули единственное крыло. На меньшей лодке приготовили весла, за которыми сидели женщины и мужчины. Команды обеих лодок были вооружены.

На палубе «Дитя приливов» стояло тридцать человек, которых Миас выбрала для миссии: двадцать из команды и десять бойцов Куглина. Куглин стоял во главе своей группы, его лицо все еще оставалось мрачным, в нем продолжала бушевать ярость, и не вызывало сомнений, что он не мог забыть о предательстве Каханни. Он надел куртку из прочной птичьей кожи с пришитыми металлическими полосками – в большей степени для демонстрации богатства, чем защиты. Остальные его люди оделись так же, а дети палубы были в одежде из тонкой рыбьей кожи или плетеного и смягченного вариска, защищавшей от холода, но бесполезной против оружия.

Джорону они казались разными зверями – привязанные-к-камню, одетые для суши, где ты не испытываешь страха от того, что тяжесть может увлечь тебя на дно, к Старухе, и женщины и мужчины моря, которые боялись объятий воды больше, чем удара клинком.

Флюк-лодки подтянули к кораблю, Куглин и его люди спустились в ту, что была больше, вместе с Миас и десятью бойцами из команды, остальные отправились в гребную. Джорон поспешил на нижнюю палубу, где положил неподвижное тело ветрогона в упряжь, которую сделал для него из веревок, и надел ее на себя. К счастью, она не стесняла движений, а ветрогон весил так мало, что Джорон его практически не чувствовал. Кода он вернулся на палубу, люди Куглина продолжали в темноте осторожно спускаться по борту «Дитя приливов», Миас нетерпеливо расхаживала по палубе.

Джорон понимал, почему людям Куглина приходилось соблюдать осторожность; борт корабля покрывало множество шипов и крючков, хуже того, стоило соскользнуть – и ты оказывался в воде и мог пойти ко дну, или тебя могло раздавить между бортами «Дитя приливов» и лодки.

Рука его отца, тянущаяся к нему из воды.

Джорон так сильно сжал руки, что ногти впились в ладони.

– Удачи, хранитель палубы. – Он обернулся и увидел Динила, маленького, серьезного Динила, который протягивал ему руку.

Джорон пожал ее.

– Спасибо, смотрящий палубы. Мне она пригодится.

– Выполни свой долг и возвращайся, Джорон, – с улыбкой сказал он. – Да, таков наш долг. – Он коснулся черной ленты, повязанной вокруг его руки. – Так мы все должны поступать. – Он отвернулся, но Джорон успел заметить боль на его лице.

Бедный Динил. Джорон никогда особенно о нем не думал. Динил сделал карьеру на флоте, но ему пришлось от нее отказаться из-за Индила Каррада. Они все много потеряли, оказавшись на палубе «Дитя приливов», но больше всех Динил, и это было несправедливо.

Что, если Динил за ними не вернется? Просто сбежит вместе с кораблем? На «Дитя приливов» оставалось достаточно недовольных, и мог ли Джорон винить этого чело-века?

– Хранитель палубы! – Он обернулся, услышав за спиной сердитый крик Миас, и обнаружил, что команда уже готова, и ждут только его. – Сейчас не время смотреть на небо и изучать Кости Скирит! Садись в лодку.

– Есть, супруга корабля, – сказал он и перелез через поручни.

Когда пришел черед Джорона садиться в лодку, он почувствовал сильную руку Анзир, которая поддержала его под локоть и помогла найти место в темноте среди других детей палубы: Фарис, Старая Брайрет, пловец Карринг и другие, чьи лица он не мог разглядеть в темноте.

– Береги себя, хранпал, – сказала Анзир.

Слова Анзир эхом повторили остальные члены команды, а когда помогали ему пройти к своему месту на корме лодки, к нему протягивали руки и поддерживали.

И хотя над водой дул прохладный ветер, в лодке было жарко, тепло бурлило внутри окружавших его тел, Старуха напоминала всем, что многие из тех, кто сейчас сидит на грубых скамьях, не вернутся на корабль; их трупы навсегда останутся на острове Арканнис, а души отправятся к Морской Старухе. Но таким был их долг – идти туда, куда ведет супруга корабля.

Они тихо переговаривались и гребли, не жалуясь и не тревожась, их поддерживала магия, увиденная в аракисиане, а еще вера в мудрость Миас, которая поведет их в правильном направлении. У преступников и изгнанников появилась уверенность, что они поступают правильно. И это были не только женщины и мужчины с прежнего корабля Миас; Джорон видел, что в лодке собраны самые разные члены команды. Когда они не обсуждали Миас или аракисиана, речь заходила о ветрогоне, чье тело неподвижно лежало на спине Джорона. Они говорили о нем с гордостью, вспоминали, как он помогал им сражаться. Их попросили избавить его от ветрохвори, и это меньшее, что они могли для него сделать, а если хранителю палубы понадобится помощь, они будут ему помогать.

Джорон слушал, ощущал, как расслабляется его тело, и представил, что чувствовал бы его отец, оказавшись среди этих людей и увидев, что Джорон командует женщинами и мужчинами, ведет за собой сильных и верных детей палубы.

И он понял, что тепло, которое он ощущал в лодке, идет изнутри, а не от напряжения – вовсе нет.

«Таков наш долг», – сказал он про себя, повторяя слова Динила.

– Хранпал? – позвала его Фарис.

– Все в порядке. – Он встал. – Налегайте посильнее на весла, мои девочки и мальчики, – прошептал он в ночь. – Гребите к острову. У Миас есть крыло, но давайте попробуем опередить их.

Сзади донесся шорох ткани – «Дитя приливов» расправлял крылья, потом пение ветра, который их наполнил, и костяной корабль начал удаляться. Динил зажег огни на корме, и, если им повезет, наблюдатель на берегу увидит, что корабль уплывает прочь.

Джорон уже различал впереди темные очертания первой флюк-лодки, чье крыло оставалось сложенным, а присутствие определялось, главным образом, плеском весел. Теперь, когда громада «Дитя приливов» их больше не защищала, холодный ветер, дувший в сторону берега, стал чувствоваться сильнее, и Джорон поплотнее запахнул куртку из рыбьей кожи.