Виталий Зыков - Школа пепла [Книги: 3. Слуга двух господ + 4. Выбор] [СИ litres]

Правда, без ложки дегтя не обошлось. Совместное использование зелья и ритуала оказывало колоссальную нагрузку на организм. Все тело ломило, во рту разливался металлический привкус, а перед глазами кружились черные мушки. И это у Малка, который пережил подстегнутую отравлением Жизнью трансформацию! А что насчет магов с обычной конституцией? Или подобного рода средства рассчитаны только на тех, кто специализируется на закаливании тела?!

Впрочем, возмущаться тем, что его вынудили использовать средства с неясными побочными эффектами, он не стал. Принцип «могущество имеет цену» Малк давно уже уяснил и смотрел на окружающий мир через призму этого знания. И пока цена не становилась чем-то непомерным, его все устраивало…

На то, что происходит совсем рядом, Малк смог обратить внимание, лишь когда наполнение его магического резерва перевалило через планку в четверть от максимального объема. Открыл глаза, огляделся и застал самый конец разговора между частично вернувшим себе разум господином Жаком и Стево Крысом.

Окровавленный, распластанный на земле Улей, еще недавно казавшийся умирающим, не просто хрипел какую-то бессмыслицу, а, зверски выпучив глаза, сыпал вполне внятными угрозами:

– Заррах сровняет ваше гнилое гнездо с землей… Слышишь, Крыс, с землей! И ни ты, ни твой полумертвый Мастер, и уж точно не вся эта свора живущих прошлым магов ничего не сделаете! Понимаешь? Ничего! А закончив с вами, Колосажатель косой смерти пройдется по острову и соберет столько жертвенной силы, что как на крыльях взлетит к следующему рангу!

– Возможно, однако ты этого уже не увидишь, – ничуть не впечатленный словами пленника, с ленцой сообщил Стево.

Чего уж там, он и не смотрел-то на него толком. Словно успел вычеркнуть господина Жака из списка живых.

– Кто знает, Стево, кто знает… Уж пару-тройку суток сохранить целостность Духа после смерти я смогу, а там, может, и Заррах вспомнит о том, кто двери Школы перед ним открыл. А вспомнив, поможет воскреснуть! – задыхаясь от ненависти, процедил господин Жак.

– Очень даже может быть, – пожал плечами Стево и несколько рассеянно бросил: – Вот только сначала твоему хозяину надо не просто выжить, а победить. Насчет чего у меня есть сомнения… – И, обращаясь к своим соученикам, сказал: – Больдо, Эйша, мы уходим. Кэйталин, остаешься с Эттином. Проследишь, чтобы он закончил с этой падалью, а затем отведешь его в точку сбора.

И ни слова для Малка. Самого младшего ученика своего Мастера он опять подчеркнуто игнорировал, хоть и видел, что тот открыл глаза.

Через минуту троица соучеников спустилась с холма и быстрым шагом двинулась по направлению к Школе. Туда, где гремели взрывы и где могучие маги готовились сойтись в бескомпромиссной схватке. Не было никаких сомнений, что пленение господина Жака для них не более чем эпизод в большой и запутанной игре. Игре, которую Малк пока что не понимал.

– Ты готов? – подала голос Птица, одновременно с этим подкручивая миниатюрные верньеры и щелкая наборными кодовыми дисками на своих браслетах.

Прежде чем Малк ответил, девушка плавно развела руки в стороны, зажгла вокруг ладоней рунические круги и, прикрыв глаза, принялась в одном ей известном ритме шевелить пальцами. Отзываясь на ее действия, вокруг тела Улья зажегся светящийся красным круг, и уже в нем принялись всплывать группы значительно более мелких геометрических фигур и рунных цепочек. И никакой тебе возни с вычерчиванием знаков и линий на земле! На фоне подобной красоты попытки Малка оптимизировать свои ритуальные экзерсисы выглядели откровенно жалко.

Наконец пространство вокруг господина Жака последний раз полыхнуло огнем, и на земле остался колдовской рисунок из слабо тлеющих красным линий. Кэйталин же встряхнула кистями рук, словно убирая усталость, и сделала Малку приглашающий жест.

– Прошу!

Малк вежливо кивнул и, упруго поднявшись с земли, приблизился к бывшему куратору от Темной Канцелярии.

– А, вот и до помощничка очередь дошла… Что, думаешь, продался великому Черепу и удачу оседлал, да? И теперь фениксом полетишь к вершинам могущества? – захрипел господин Жак. – А вот шиш тебе! Ты не Наследник магии Пепла вроде Стево и не гений ритуалов, как эта сучка, что меня сейчас в круг Силы заключила. Не-е-эт, ты – бездарность. Пшик. Пустое место. И удел твой – быть инструментом в руках Тияза. Слышишь? Инструментом! Вещью, которую он рано или поздно сломает и выбросит!

Последнюю фразу Улей проорал. Святые знают, чего он хотел этим добиться – может, внести смуту в разум бывшего подопечного, а может, добиться от него какой-то помощи, – но желаемого не получил.

– Я знаю, – криво усмехнулся Малк, покосившись на стоящую со скучающим видом Кэйталин.

Он и вправду все это знал. Однако ничего изменить пока не мог, а потому ему оставалось только ждать, копить силы и надеяться, что в нужный момент сможет вывернуться из любой ситуации, в которою его ввергнет Тияз Череп. Вот только озвучивать эти его мысли не было никакого смысла.

Тем временем магия Птицы начала действовать, и господин Жак замолчал. По всему его телу точно змеи поползли цепочки из знаков Руноглифа, то здесь, то там начали загораться миниатюрные многолучевые звезды, а следом принялись собираться энергетические потоки внутри тела.

Мысленно поблагодарив Кэйталин за то, что она взяла на себя весомую часть работы, Малк создал Призрачную Руку и погрузил ее в середину грудной клетки Улья. Его ждала утомительная процедура извлечения Родословной…

Как ни удивительно, но поначалу особых проблем у него не возникло. Улей, даром что Младший Магистр, стараниями магии Кэйталин никак его действиям не мешал, Сущность Крови выделялась с минимальным сопротивлением организма, а ответная реакция начинающего идти вразнос тонкого тела была столь незначительна, что ею можно было пренебречь. Малк даже успел порадоваться, насколько все легко получается, как находящийся без сознания господин Жак вдруг захрипел, его лицо исказила судорога, и он… умер. Тело же его принялось стремительно усыхать и сморщиваться, так что не прошло и десятка секунд, как от пышущего здоровьем толстяка осталась лишь мумифицированная оболочка.

Йоррох! Малк скривился как от зубной боли. Он, конечно, старался не думать о том, чем занимается, но мыслям-то не прикажешь. И пусть в самом факте смерти врага он не видел ничего предосудительного – наоборот, подобные вещи Малк всячески одобрял, – то, как именно это произошло, его совсем не радовало. Все-таки в использовании недруга в качестве источника Родословной было что-то извращенно неправильное. Да, возможно, корни подобного отношения крылись в его излишнем чистоплюйстве, но причин отказываться от своего мнения Малк все равно не видел. Неправильно это, неправильно!