Макс Корбин - Последний экзамен колдуна [litres]

– Резонно, – согласился я.

– Нет, Дункан, плохая идея! – сказал Гарри.

– Думаю, ты прав, но мне все равно надо отправить телеграмму. Одолжишь водителя?

– На почту и обратно! – пригрозил узловатым пальцем чародей.

Я поднял руки в знак капитуляции.

Первая телеграмма домой.

«Нашел его. Зовут Дави, связан с Н. В. Возможно, колдун Мардука. Детали у Смита».

Я заполнил бланк, но тянул с личной подписью, раз за разом перечитывая текст. Умом-то понимал, что слишком сильно всколыхнул местное болото, все черти повсплывали. И если Линдеманну я был выгоден, то Валентайн меня бы не пожалел, поэтому и обозначил его «Н. В.». Чтобы местные работнички не решили выслужиться перед кровососом, сообщив о телеграмме с его именем, ну а место отправки и так в сообщение впишут. Вроде бы сделал все правильно, но такое впечатление, словно не телеграмму подписывал, а расписывался в собственной беспомощности. Проклятая гордость!

Надавив пером сильнее, я поставил угловатый росчерк с заглавной «К».

Отпустило.

Я передал бумагу клерку в окошке, сыпанул мелочи, дождался квитанции. Здание почтовой службы покидал почти что со спокойной душой, но легкая грусть присутствовала. Ее-то Кастет и заметил.

– Довольным не выглядишь, – сказал он, посмотрев на меня в зеркало заднего вида. – Домой?

– Домой. – Неожиданный душевный порыв заставил признаться. – Хотел сам отыскать этого ублюдка.

Кастет уверенно вырулил на дорогу, направив автомобиль в «Наковальню».

– Можно узнать которого? Ладно вы бы все в секрете держали, а то часть разговоров в кабинете Гарри, другая – за общим завтраком. Это раздражает. Я так понял, его Саймоном зовут?

– Здесь он пользуется именем Дави. Высокомерный ублюдок и садист, наемный убийца, связан с вампирами. Больше ничего выяснить не удалось. А о причинах, ты уж извини…

– Знаешь, очень похоже на Дави Боль. Мы его Больным ублюдком называли. Он обожал мучить.

Кастет говорил, поглядывая в зеркало, я тоже смотрел в него. На очередном повороте кроме лица водителя там мелькнул знакомый автомобиль. Я оглянулся, показалось, это был «Мартин» Кейт Линдеманн. Показалось или нет?

– Продолжай, – попросил я Кастета.

– Всегда старался показать окружающим, что выше их: чистенький костюмчик, туалетная вода, украшения. И это в трущобах, где народ старается не выделяться.

– Он состоял в банде?

– За год сколотил самую большую в трущобах, вел дела со старыми ворами. В той же «Петле» бывал каждый вечер. Думаешь, у кого Горбун своих замашек набрался?

– Горбун под его началом был?

– Что-то вроде слуги и шута в одном флаконе, но, когда Дави ушел, банда развалилась и Горбун сумел оттяпать свою часть.

Что же, с Горбуном мне определенно повезло. Лучше разговаривать с ним, чем налаживать связи в воровском притоне.

– Мы едем в трущобы.

– А как же слово? – поддел меня Кастет. – Ты обещал Гарри…

– Вспоминай, я просто поднял руки вверх.

– Жук! – восхитился Кастет.

– И заедем в кондитерскую.

– Зачем?

В кондитерской я взял несколько бутылок вишневой газировки и корзинку миндального печенья. Главным образом для того, чтобы сбить Горбуна с толку. Кастет припарковал автомобиль прямо во дворе дома, что занимала банда, прихватил автомат и с мрачным видом уселся на капот пить газировку, я же подхватил в одну руку бутылки, во вторую корзинку и постучал носком ботинка в дверь. Открыл тот же щербатый пацан, что служил проводником в прошлый раз.

– Ч-чего? – спросил он, пряча страх за наглым тоном.

– Печеньку будешь? – ответил я, протянув корзинку.

– Э-э-э?

– Бери, не стесняйся.

Пацан осторожно взял печенье, недоверчиво посмотрел на меня и промямлил «спасибо».

– Хочу с Горбуном поговорить. Нормально поговорить, без стрельбы и выпендрежа. Газировки выпьем, печенья поедим.

– Э-э-э… Я… это… сообщу.

– Давай, жду.

Щербатый сунул печенье в рот и захлопнул дверь, только топот и донесся.

На этот раз комнату для встречи выбрали на первом этаже. Ковер на полу был, но не провисал, более того, на нем стоял приличный стол и нормальные стулья. На одном развалился Горбун, пытаясь принять расслабленную позу. Получалось плохо. За спиной лидера собралась стая малолеток, у которых получалось еще хуже.

– Мое почтение. – Я поставил на стол бутылки, корзинку с печеньем, а рядом положил шляпу.

– Чем обязан? – хмуро спросил Горбун.

Сесть меня не приглашали, наглеть я не спешил, поэтому оперся на спинку стула, улыбнулся.

– Поговорить надо. Наедине.

У Горбуна дернулась щека.

– Свалили, – приказал он банде.

Шпана с большим энтузиазмом покинула комнату. Я огляделся в поисках открывалки и решил использовать для этой цели кинжал. Горбун немного напрягся, когда я его вытащил, но успокоился, когда сковырнул крышку и передал бутылку ему.

– Покрепче ничего не было? – спросил бандит, но бутылку взял.

Приглашения сесть я так и не дождался, поэтому, открыв вторую бутылку, сел сам, сделал глоток, промочил горло.

– Алкоголь плохо влияет на память.

– Я таким не страдаю, – ухмыльнулся Горбун. Видно, почувствовал себя уверенней, расслабился и сделал большой глоток.

– Тогда легко вспомнишь, кому обо мне рассказывал.

Газировка пошла бандиту не в то горло, он закашлялся.

– Похлопать по спине?

– Спасибо, не надо. Никому я не…

– Остановись, – попросил я, покачал бутылкой в руке, указал на печенье. – Я с миром. Но информацию получу так или иначе. Не стоит врать, я понимаю, что тем людям ты отказать не мог.

Горбун прочистил горло, подозрительно прищурился, сделал глоток.

– Я действительно ничего не говорил. Это Дик, скорее всего.

– Один из ребят?

Горбун кивнул.

– Почему так решил?

– Он исчез.

– Как удобно.

– Кого хочешь спроси, никто не знает, что с ним стало. Так что либо он, либо слухи. Меня о тебе никто не расспрашивал.

– Ладно, звучит убедительно. Я слышал, ты был в банде Больного ублюдка Дави.

– Было дело.

– Можешь его описать?

– Сильный и быстрый как черт. Отменно дрался, легко мог и умел калечить.

– Внешность, – уточнил я.

– Высокий, широкоплечий, скуластый. Одевался дорого, волосы бриолином укладывал.

Похоже. Очень похоже на то, что я видел.

– Что с ним стало?

– В чем твой интерес? Больной, конечно, внимание любил, но не думаю, что ему понравилось бы твое.

– Пытался меня убить. На днях. По крайней мере, я думаю, это он.

– Твою мать! – Горбун откинулся на спинку стула. – Кола и печенье, серьезно? Больной за кривое слово голову открутит! Я бы и за штуку говорить не стал!

– Штуку? – улыбнулся я и покачал головой. – Ну и аппетиты. Я тебя в любом случае не трону, еще и поблагодарю на выходе. Думаешь, Дави поверит, что ты ничего не рассказал?