Соман Чайнани - Школа Добра и Зла. Принцесса или ведьма

Ученики по обе стороны возбуждённо зашумели, а Софи скрежетала зубами. Она знала: если её переведут в правильную школу, то она не просто выбьется в старосты школы Добра, но и станет легендарнее, чем Белоснежка!

– В этом году у вас будет шесть обязательных предметов, – продолжил Поллукс. – Седьмой предмет, выживание в сказках, общий для школ Добра и Зла и будет проходить в Синем лесу за школой. Также попрошу отметить: наука прекрасного и этикет – только для девочек из школы Добра, у мальчиков вместо этого будут уроки рыцарства и привлекательности.

Агата пришла в себя от ступора. Если у неё до этого и не было достаточно причин для побега, то сама мысль о науке прекрасного стала последней каплей. Им нужно бежать отсюда сегодня же . Она повернулась к миловидной девочке с узкими карими глазами и короткими чёрными волосами, которая красила губы, глядясь в карманное зеркальце.

– Одолжишь помаду?

Девочка посмотрела на бледные, растрескавшиеся губы Агаты и поспешно сунула ей в руки тюбик.

– Можешь оставить себе.

– Завтрак и ужин будут проходить в ваших школьных столовых, но вот обедаете вы вместе, на Большой Полянке, – проворчал Кастор. – Ну, конечно, если вы достаточно зрелые для такой привилегии.

Сердце Софи колотилось. Если обе школы обедают вместе, то завтра она сможет впервые поговорить с Тедросом. Что ему сказать? И как избавиться от этой ужасной Беатрис?

– Выход в Бескрайние леса для учеников-первогодок запрещён, – сказал Поллукс. – И, хотя самые большие любители приключений среди вас, безусловно, всё равно нас не послушают, позвольте мне напомнить самое важное правило из всех. То, которое будет стоить вам жизни, если вы его нарушите.

Софи внимательно прислушалась.

– Никогда не ходите в лес после заката , – проговорил Поллукс.

На его морду вернулась милая улыбка.

– Можете вернуться в свои школы! Ужин – ровно в семь часов!

Вставая вместе с никогдашниками и прокручивая в голове встречу с Тедросом на обеде, Софи услышала громкий голос:

– Как можно встретиться с Директором школы?

В зале стало очень тихо. Ученики изумлённо повернули головы на голос.

Агата стояла в проходе одна, не сводя взгляда с Кастора и Поллукса.

Двухголовый пёс спрыгнул со сцены и приземлился всего в футе от Агаты, обдав слюнями. Обе головы посмотрели прямо в глаза Агате с одинаково свирепым выражением. Даже неясно было, кто из них кто.

– Никак , – прорычали они вместе.

Феи потащили упирающуюся Агату к восточной двери; на мгновение она оказалась рядом с Софи и протянула ей розовый лепесток с наспех написанным губной помадой посланием: «МОСТ, 9 ВЕЧЕРА».

Но Софи его не увидела. Она не сводила глаз с Тедроса, словно охотница, выслеживающая добычу, до тех пор, пока никогдашники не вытолкали её из зала.

В этот самый момент Агата поняла, насколько же серьёзна проблема – та самая, которая преследовала их с самого начала. Девочек тащили в противоположные башни, и стало совершенно ясно, что и желания у них прямо противоположные. Агата хотела вернуть свою единственную подругу. Но вот для Софи подруги было недостаточно. Софи всегда хотела чего-то большего.

Софи нужен был принц.

На следующее утро пятьдесят принцесс носились сломя голову по пятому этажу, словно невесты в день свадьбы. В первый день занятий они хотели произвести наилучшее впечатление на учителей, мальчиков и всех остальных, кто мог помочь им жить долго и счастливо. Одетые в халаты с блестящими гербами-лебедями, они сновали по комнатам, крася губы и ногти и причёсываясь, а запах духов стоял такой, что феи теряли сознание, и пол был усыпан их тельцами, словно дохлыми мухами. Впрочем, одеваться никто не спешил, и когда часы пробили восемь утра, возвещая о начале завтрака, ещё ни одна девочка не надела школьную форму.

– От завтрака всё равно толстеют, – беспечно сказала Беатрис.

Рина высунула голову в коридор.

– Кто-нибудь видел мои панталоны?

Агата уж точно не видела. Она уже летела вниз по тёмной трубе, пытаясь вспомнить, как впервые нашла Мост-на-Полпути. От башни Чести к Приюту Гензеля, а оттуда к Мастерской Мерлина…

Приземлившись на бобовый стебель, она пробралась по полутёмной галерее Добра к дверям возле чучел трёх медведей. Или от башни Чести к гостиной Золушки… Всё ещё раздумывая над маршрутом, она открыла двери в зал с лестницами и тут же отскочила в сторону. В огромном стеклянном холле стоял гул голосов – здесь перед уроками собрались все преподаватели. Нимфы с неоновыми волосами в розовых платьях, белых вуалях и голубых кружевных перчатках летали по залу, подливая чай в чашки, покрывая печенье глазурью и сгоняя фей с кубиков сахара. Агата выглянула из-за дверей, ища взглядом лестницу с надписью «Честь», освещённую высокими витражными окнами. Она была в противоположном конце зала. Как незаметно пробраться через такую толпу?

Что-то царапнуло её по ноге; повернувшись, она увидела мышь, которая нахально грызла её нижнюю юбку. Агата пинком отшвырнула мышь, и та угодила прямо в когти чучела кота. Мышь пронзительно запищала, но потом поняла, что кот не живой. Сердито посмотрев на Агату, она убежала обратно в дырку в стене.

«Даже местные вредители и то меня ненавидят » , – вздохнула она, ощупывая юбку. Пальцы задержались на разорванном белом кружеве. Может быть, и не стоило так плохо обходиться с этой мышью…

Через несколько мгновений по залу уже семенила миниатюрная нимфа в потрёпанной кружевной вуали, направляясь к лестнице в башню Чести. К сожалению, под вуалью Агата ничего не видела и наткнулась на нимфу, которая, отшатнувшись, врезалась в учительницу.

– О небо и святая Мария! – простонала Кларисса, пролив чай с черносливом. Пока встревоженные учителя промокали её платье, Агата спряталась под лестницей, ведущей в башню Милосердия.

– Эти нимфы слишком высокие, – пожаловалась Кларисса. – В следующий раз, наверное, они какую-нибудь башню собьют!

К тому времени Агата уже пробралась в башню Чести и дошла до Приюта Гензеля, крыла первого этажа, где стены всех классов были сделаны из сладостей. Была там комната со стенами из блестящих леденцовых палочек и кристаллического сахара, сверкавшая, как соляной прииск. Другой класс был весь из жевательного зефира, со стульями из белой помадки и партами из имбирных пряников. Нашлась даже комната, полностью сделанная из радужных леденцов. Агата удивилась, как вообще эти классы остаются целыми, а затем увидела надпись на стене коридора, выполненную из вишнёвых жвачек: