Вадим Панов - Столкновение [litres]

– Не скажет, – подтвердила девушка. – Даже не подумает.

– Да… даже не подумает… – протянул седой, поглаживая пальцами столешницу.

– Вам надоели лицемеры?

– Очень.

Анна робко улыбнулась.

– Ты этого не помнишь, девочка, но сорок лет назад в Бруклине правил дон Массимо, – продолжил старик. – Сильный человек, но злой. Мой отец просил дона Массимо за меня, умолял оплатить учебу, но тот лишь посмеялся и сделал меня солдатом семьи… А я мечтал стать архитектором. Дон Массимо заплатил за то, что посмеялся над моим отцом. Я заставил его заплатить. Но архитектором не стал. Вот так. – Дон Роберто стер с лица улыбку, поднялся, но в дверях задержался и не оборачиваясь сказал: – Скажи тете Сильвии всю правду: и о школе Клейна, и о моем предложении. Завтра тебе позвонят.

22.12.2036

Возбуждение, вызванное появлением уборных, постепенно улеглось. Очереди в туалет исчезли, остались лишь к душевым, то есть неспешные и неторопливые. Настроение у ребят существенно улучшилось, и предложенный Наоми завтрак – традиционные тюбики, только на этот раз с «оладьями» и «омлетом», – был съеден с аппетитом.

Затем все разбрелись по своим делам. Кто-то вновь завалился спать, рассудив, что в перерыв между завтраком и обедом лучше всего отдохнуть, кто-то отправился к пробоине – любоваться космическим пейзажем можно было бесконечно, остальные разбились по компаниям и вели неспешные разговоры, в основном о том, когда, в конце концов, появятся инопланетяне и как они будут выглядеть. Появление уборных окончательно убедило пассажиров «Чайковского», что пришельцы внимательно наблюдают за происходящим, и всем не терпелось с ними встретиться.

Но даже эти разговоры постепенно сошли на нет.

Главной проблемой становилась скука, и Линкольн был абсолютно прав, распорядившись сформировать из подростков разведывательный отряд, но приказ пока не был выполнен: Вагнер отвлекся на запуск реактора, а остальные члены штаба занимались своими делами. В том числе – важными.

– Вода как вода, – произнес Нуцци, разглядывая жидкость на просвет.

Ни стаканов, ни кружек на борту «Чайковского» не оказалось – в невесомости и при слабом лунном притяжении они были абсолютно неуместны, – поэтому пили пассажиры из тех емкостей, которые сумели отыскать. В ход пошли пластиковые коробочки из-под еды, пузырьки из-под лекарств, выпуклые крышки и все, во что можно было налить жидкость. Нуцци, к примеру, щеголял вместительной мерной мензуркой, которая летела на Луну вместе с прочими медицинскими инструментами.

– На вкус и запах ничем не отличается от обычной воды.

– Вагнер тоже так говорил, – заметила Наоми. – И где он сейчас?

– Где? – насторожился врач.

– Я уже полчаса его не видела.

– Э-э… – Нуцци понял, что молодая женщина шутит, и рассмеялся: – Вы меня поймали, мисс Амар.

– Пожалуйста, называйте меня Наоми.

– Договорились, – обаятельно улыбнулся врач. – Меня зовут Амато, но можете звать меня док – я привык.

– Очень приятно, Амато.

– Очень приятно, Наоми. Хотите воды?

– Пожалуй, воздержусь.

– Как знаете.

Раздав завтраки, Наоми хотела отправиться в душ – ей до смерти надоел казенный комбинезон, но увидела, что Нуцци настроен поговорить, и поменяла планы. Молодая женщина понимала, что из всех членов штаба доктор – самый чужой, если можно так выразиться, не имеющий общего прошлого с остальными, а значит, вызывающий наименьшее доверие у капитана. Но обстоятельства требовали, чтобы они стали командой, поэтому Наоми решила потратить время на общение. Она поправила волосы и поинтересовалась:

– Как долго вы собирались пробыть на Луне, Амато?

– Гораздо дольше, чем длятся рождественские каникулы, – вновь рассмеялся врач. И женщина отметила, что доктор оказался счастливым обладателем очень приятного, располагающего смеха. – Я подписал стандартный годовой контракт с правом продления на шесть месяцев.

– Вам нужны деньги? – брякнула Наоми и осеклась, сообразив, что вопрос может оказаться бестактным.

Райли требовал от сотрудников очень много, но платил по-царски. Три-четыре годовых контракта на Луне могли обеспечить разумного и скромного человека до конца жизни, и многие стремились на «Армстронг» именно с целью заработать на безбедную старость. Но Амато, как выяснилось, был из другого списка.

– Я никогда не нуждался в деньгах, – медленно произнес он, глядя женщине в глаза. – Мои родители не купались в золоте, но были весьма обеспеченными людьми и дали мне прекрасное образование. Я был лучшим студентом курса и после университета отправился в самую престижную клинику Западного побережья. Если вам интересно, Наоми, то мы с вашим боссом были соседями: он живет в пентхаусе «Башни Цезаря», а моя квартира находилась на тридцать пятом этаже.

– Вот как? – пробормотала изумленная Амар. «Башней Цезаря» назывался роскошный жилой небоскреб с видом на Центральный парк, и квадратный дюйм в нем стоил так, словно действительно предназначался для императоров. – Как же вы потеряли прошлую жизнь, Амато? Наркотики?

– Будь я наркоманом, Наоми, о Луне я мог бы только мечтать, – мягко ответил врач. – И квартиру я не потерял, а продал. – Он помолчал. – Просто в какой-то момент я понял, что должен угробить свою жизнь на что-то более важное, чем уход за миллиардерами и их отпрысками.

– И вы отправились на Луну?

Наоми не сумела полностью скрыть охватившие ее чувства, и в ее голосе отчетливо прозвучала ирония, но Нуцци не обиделся. Или же не стал обращать внимание на высокомерие мисс Амар.

– Не сразу.

– Ах да, вы работали в больнице для бедных, – припомнила женщина.

– Совершенно верно, – подтвердил врач. – А затем отправился на Луну.

– Зачем?

– Зачем? – Он улыбнулся. – Возможно, Аллан Райли на самом деле предельно циничный парень, который зарабатывает на человеческой мечте добраться до звезд, но я верю ему. Понимаете, Наоми: я ему верю. Я считаю, что Аллан толкает нашу цивилизацию вперед, и мне приятно двигаться вместе с ним, вносить свой посильный вклад в это благородное дело.

– И вы отказались от потрясающей карьеры врача? – изумилась женщина.

– Ну, у меня есть весьма приличные сбережения, так что я просто вышел на пенсию, – рассмеялся Амато. – Квартира в «Башне Цезаря» мне больше не по карману, но голодать я не стану, даже если меня выгонят с Луны. – Он поднял мензурку: – Воды, мисс Амар?

– Я воздержусь, док, – улыбнулась женщина. – Посмотрю, не отрастут ли у вас рога.

– Я холостяк.

– Естественно, холостяк, – поддела его Наоми. – Будь вы женаты, кто бы отпустил вас на Луну?