Джосайя Бэнкрофт - Король отверженных [litres]
- Название:Король отверженных [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Аттикус
- Год:2021
- ISBN:978-5-389-19258-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джосайя Бэнкрофт - Король отверженных [litres] краткое содержание
Впервые на русском!
Король отверженных [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Увидев человека с лягушачьим брюхом, прыгающего с мечом в груди, остатки отряда генерала окончательно потеряли самообладание. Их слабеющему мужеству нисколько не помогали вопли Красной Руки:
– Не бойтесь темноты, друзья, ибо она полна звезд!
Вместо того чтобы согласованным образом давить на демона, люди Эйгенграу мешали друг другу, пытаясь уйти от него. Красная Рука воспользовался их замешательством с жестоким проворством: он пронзил горло одному и висок – еще двум. Забыв о приказе генерала, люди выхватили пистолеты. Но попытки выстрелить в подпрыгивающую, хохочущую мишень заканчивались либо беспорядочной пальбой и беспомощным звоном рикошета, либо непреднамеренной казнью собратьев по оружию.
Эйгенграу повидал достаточно сражений, чтобы распознать разгром. Единственным, что его медлительность могла привнести в эту битву, был еще один труп.
Он решил перегруппироваться. Он соберет остальных своих людей, вытащит Красную Руку в коридор и напичкает его всеми шариками и свинцовыми пулями, которые у них есть.
А если это не сработает, он призовет наследного принца, чтобы тот выстрелил из пушек «Арарата» по оболочке корабля. И пусть гравитация возьмет и судно, и дьявола в свои нечестивые объятия.
Байрон сидел на корточках в машинном отделении, заткнув уши пальцами. Орудийная палуба звенела от выстрелов, топота Фердинанда и ужасных криков. Более удачливых солдат убило рикошетами и беспорядочными выстрелами паникующих товарищей. Те, кому не повезло, попали под колоссальные ступни Фердинанда, когда он метался туда-сюда по палубе, или же их подбирали и сжимали в бескостное желе его мощные паровые руки.
Байрон не мог смотреть на это долго.
Оленю было стыдно – за тот абсолютный недостаток мужества, который пробудила в нем чрезвычайная ситуация. В прошлом он не раз задавался вопросом, окажется ли героем или трусом, если ему представится возможность себя проявить. Естественно, он льстил своему самолюбию, воображая, что если его когда-нибудь призовут к действию, то его охватит такой дух доблести и самообладания, что враги задрожат перед ним. По крайней мере, он думал, что не убежит и не спрячется в чулане при первых признаках опасности. Однако инстинкт бегства оказался непобедимым.
Но когда Байрон съежился, забившись спиной в угол, в нем начал расти новый страх. Он стал таким огромным, что затмил даже смертельный ужас. Потому что было кое-что хуже смерти: дожить до мрачного будущего. Неужели он действительно хочет выжить, если Эдит погибнет? Неужели он хочет быть последним человеком, оставшимся в живых? Неужели он хочет, чтобы его взяли в плен, допросили, пытали или, что еще хуже, выставили на всеобщее обозрение, публично выпороли и всю оставшуюся жизнь рассматривали как любопытное чудище? Разве быстрая смерть в битве за друзей не предпочтительнее долгой жизни, полной страданий и унижений?
Он вытащил пальцы из ушей. Грохот выстрелов и гул поршней Фердинанда сотрясали его до нутра. Он приоткрыл пистолет, ухватил край стреляной гильзы и заменил ее новым патроном, извлеченным из кармана жилета. Встал, держа пистолет в далеко отведенной руке, как будто пойманную за хвост гадюку, и сосчитал до трех.
Когда Байрон вышел в открытую дверь машинного отделения, готовый сражаться не на жизнь, а на смерть, его встретила внезапная тишина.
Швейцар Сфинкса с лицом-циферблатом стоял в центре палубы среди разбросанных трупов двух дюжин мужчин. Некоторые мертвецы лежали поверх богато украшенных пушек там, куда их бросил Фердинанд. Темная кровь залила потолок, забрызгала стены и струилась под ногами. Это была совершеннейшая бойня; вонь запекшейся крови, внутренностей и дыма вызывала тошноту.
Громадный Фердинанд пытался поставить на ноги солдата. Шея мужчины была сломана, но черный железный локомотив все равно попытался поставить его вертикально. Лодыжки трупа подвернулись, и солдат упал, как только Фердинанд отпустил его. Простодушный швейцар, казалось, сожалел о содеянном, а точнее, не вполне понимал, что произошло. Байрон задумался, как объяснить смерть существу с душой, как у музыкальной шкатулки.
Бледный свет похожего на часы лица Фердинанда потускнел, когда он открыл ящик в груди и вытащил музыкальный цилиндр из люльки. Он положил его в другой ящик и заменил новым барабаном. Жалобная песня, которая зазвучала из его груди, напомнила Байрону завывание рожка на похоронах.
Байрон и Фердинанд одновременно услышали топот сапог. Скорбящий движитель развернулся, его пустое лицо ярко вспыхнуло.
С другого конца средней палубы навстречу ему шагал генерал Эйгенграу, держа наготове пушку на бедре, его плащ развевался веером. Звук выстрела оказался таким громким, что у Байрона отчаянно забилось сердце.
Фердинанд снова повернулся, демонстрируя Байрону черную дыру посреди разбитого лица. Музыка прекратилась. Великан потянулся, чтобы дотронуться до раны, и оставшееся матовое стекло рассыпалось звонким дождем. Внутри темного машинного нутра Байрон увидел голову и плечи собаки, подвешенные в матрице из черных труб и резиновых кабелей. Из серой морды пса хлынула кровь. Веки его темных глаз задрожали от смертельной усталости. Фердинанд упал лицом вперед и рухнул на палубу с такой силой, что сотрясение едва не сбило Байрона с ног.
Но олень не упал. У него голова шла кругом от только что увиденного, но эмоции сосредоточились на цели быстрее, чем мысли.
Байрон бросился на генерала, блея от ярости. Он поднял пистолет и выстрелил. И на этот раз не промахнулся.
Эйгенграу отступил на орудийную палубу, чтобы собрать своих людей, но обнаружил их лежащими у ног некоего паровоза с руками и ногами. В тот же миг он почувствовал, что с него довольно этого ужасного корабля и чудовищной команды.
Поэтому генерал выстрелил монстру в середину лица, похожего на тарелку. Он ожидал, что рана не окажет воздействия, но, наблюдая за падением локомотива, воспрянул духом: чудовищ Сфинкса все-таки можно убить. И их немного, что обнадеживало. Однако когда он начал подсчитывать, насколько большое подкрепление понадобится, чтобы справиться с Красной Рукой, однорогий зверь, прятавшийся за заводным голиафом, бросился на него с револьвером в руке, крича, как козел.
Не успел Эйгенграу подумать о том, чтобы защищаться, как прогремел выстрел, пуля прошла сквозь его плечо и вырвалась из спины. От удара его развернуло. Пистолет вылетел из руки и заскользил по полу. Он привалился к груди безликого канонира, который даже не попытался его поймать. Никогда прежде в него не стреляли, и Эйгенграу с удивлением обнаружил, насколько это больно. Не было похоже на ожог от угля или порез на пальце; ощущение не сосредотачивалось в одном месте. Он чувствовал боль в каждой конечности; в пальцах ног и мочках ушей. Он хотел уползти от боли, но не мог, потому что она ползла следом. На самом деле чем больше он шевелился, тем туже стягивался внутри узел агонии. Но Эйгенграу должен был двигаться. Он должен был выбраться отсюда.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: