Эдгар Берроуз - Джон Картер. Книги 1-12

Лана убьет себя, и я ничего не могу сделать, чтобы предотвратить трагедию. Неожиданно моего плеча коснулась рука. Мягкая рука. И нежный и ласковый голос ласковой музыкой прозвучал в моих ушах.

– Почему ты раньше не сказал мне об этом?

– Ты так быстро ушла, что не дала мне времени все объяснить.

– Мне очень жаль, что я доставила неприятности Лане из Гатола и приговорила тебя к смерти.

– Как это?

– Птантус приказал Мотусу драться и убить тебя.

Я обнял Ройас и крепко поцеловал, не в силах сдержаться – настолько я был счастлив.

– Ты не представляешь, что ты сделала для меня!

– О чем ты?

– Ты дала мне возможность встретиться с Мотусом в честном бою. Теперь я знаю, что могу спасти Лану – по крайней мере от Мотуса.

– Мотус убьет тебя!

– Ты будешь смотреть схватку?

– Я не хочу видеть, как ты умрешь, – всхлипнула она и прижалась ко мне всем телом.

– Тебе не о чем беспокоиться. Меня не убьют, а Мотус уже никогда не будет обладать ни Ланой, ни какой-либо другой женщиной.

– Можешь передать его друзьям, чтобы они начинали копать Мотусу могилу, – сказал Птор Фак.

– Вы так уверены в победе? – переспросила Ройас.

– Принцесса уже наша, – сказал Птор Фак. Это выражение из игры в джэтан, которое означает, что противник проиграл главную фигуру, а с нею – и всю партию.

– Надеюсь, что вы правы, – сказала Ройас. – Вы вселили в меня надежду. Невозможно не поверить Дотар Сояту.

– Ты знаешь время дуэли?

– Сегодня вечером. В большом тронном зале.

– А что будет потом, когда я убью его?

– Тогда Птантус придет в ярость. Он потеряет не только воина, но и деньги, которые поставил. Но мне пора, – и я почувствовал, как что-то упало в мой карман, и затем она ушла.

По тому, с какой осторожностью она опустила этот предмет в мой карман, я понял, что она не хочет, чтобы об этом узнал кто-либо еще. Я не стал доставать его, опасаясь, что за мной могут подсматривать. Мне уже начинало действовать на нервы то, что нельзя было быть уверенным, что за мной не наблюдают, мою речь не подслушивают.

После долгого молчания Птор Фак спросил:

– Что ты собираешься делать с нею?

Я понял, о ком он спрашивает. Тот же вопрос мучил и меня.

– Если нам удастся выбраться отсюда, – сказал я, – я отвезу ее в Гелиум, и там Дея Торис постарается убедить ее, что на свете много достойных мужчин, помимо меня.

Я знал, что Дея Торис не будет ревновать. Она была уверена, что я люблю только ее одну.

– Ты смелый человек, – заметил Птор Фак.

– Ты просто не знаешь мою Дею Торис. Это не я смелый человек, а она – мудрая женщина.

И я стал думать о ней, хотя, должен признаться, ее образ никогда не покидал меня. Я живо представил ее в мраморном дворце Гелиума, окруженную великолепными мужчинами и женщинами. Я чувствовал ее руки, как будто мы танцевали. Я видел ее так, словно она прямо сейчас стояла передо мной. Сколько воспоминаний теснилось в моей голове!

Мягкая рука, коснувшаяся моей шеи, вернула меня к действительности. Нервный и напряженный голос прошептал:

– Живи ради меня! Я вернусь в полночь, и ты должен быть здесь, – с этими словами она исчезла.

Не знаю почему, но ее слова успокоили меня. Они вселили уверенность, что в полночь я буду свободен. Я вспомнил, как она опустила что-то в мой карман, и решил посмотреть, что это такое. Я сунул туда руку и нащупал несколько шариков – значит, тайна невидимости в моих руках! Я придвинулся ближе к Птор Факу и незаметно сунул ему в руку один из шариков.

– Возьми, – прошептал я, – через час после приема ты будешь невидимым. Перейди в дальний конец площади и жди. Я вернусь тоже невидимым. Жди моего свистка и ответь мне так… – я просвистел несколько тактов из гимна Гелиума.

– Понял.

– Что ты понял? – раздался голос.

Черт бы их побрал! Снова кто-то грозит спутать мне все карты. Что он мог слышать? Я боялся даже думать об этом, но вот чьи-то руки сняли с меня оковы.

– Ну? – произнес голос. – Что же ты понял?

– Я только что рассказал Птор Факу, – заговорил я, – как я собираюсь прикончить вашего Мотуса.

– Значит, ты думаешь, что убьешь его? Тебе придется удивиться, когда ты встретишься с ним. Идем, нас ждут.

Я с облегчением вздохнул. Видимо, этот охранник ничего не понял.

– Увидимся позже, Птор Фак, – сказал я.

– До встречи, – ответил он.

В сопровождении воина я направился по улицам города во дворец Птантуса, джеддака Инвака.

– Ты считаешь, что сумеешь убить Мотуса? – снова спросил меня воин, которого я теперь видел.

– Да.

– Сегодня ты получишь наглядный урок фехтования. Но воспользоваться этим уроком ты уже не успеешь.

– Если ты так любишь Мотуса, прибереги эти слова для него.

– Я не люблю Мотуса. Его никто не любит. Он – крыса. И я предпочту настоящую крысу, если придется выбирать между Мотусом и ею. Я хотел бы надеяться, что ты убьешь его, но – увы! – он всегда побеждает. Будь осторожен, он очень хитер.

– Так значит, он дерется нечестно? Спасибо, что предупредил. Надеюсь, ты останешься посмотреть на схватку. Уверяю, ты будешь доволен.

– Конечно, останусь. Я не пропущу ее ни за что на свете. Только, к сожалению, я знаю, чем все кончится. Он затратит на тебя не больше пяти минут. Птантус будет недоволен – он любит долгие поединки.

– Да?! Тогда я доставлю ему удовольствие.

Причуды джеддака хорошо согласовывались с моими замыслами. Я проглотил одну таблетку, зная, что через час проявится ее действие. Мне нужно было потянуть время. Я шел медленно и даже остановился зашнуровать сандалии.

– Почему ты еле тащишься? Ты боишься?

– Ужасно. Мне все твердят, что Мотус легко расправится со мной. Ты думаешь, что человек может бежать к собственной смерти?

– Я не тороплю тебя.

– В Инваке много добрых людей, – заметил я.

– Конечно. Ты думаешь, здесь есть и злые?

– Пиэксус, Мотус, Птантус, – перечислил я. Воин улыбнулся.

– Ты очень догадлив.

– Все ненавидят их. Почему вы терпите? Я помогу вам и начну с уничтожения Мотуса.

– Может, ты и хороший боец, но слишком самонадеян. Я еще не видел фехтовальщика, который, выходя на дуэль, был абсолютно уверен в своей победе.

– Я не самонадеян, а просто констатирую факт. Я знаю, что люди считают меня хвастуном, когда я говорю о своем искусстве фехтования. Но я действительно лучший фехтовальщик двух миров и не понимаю, почему я должен скрывать это. Разве констатация факта – хвастовство? Более того, это спасло много жизней, удержав молодых людей от дуэлей со мной… Я люблю хорошую мужскую схватку. И надеюсь, что сегодня будет и то и другое. Утверждаю, что самоуверенность перед боем вредна, но я не самоуверен – я уверен в своих силах.

Мы добрались до тронного зала. Это был не тот зал, где я впервые встретился с Птантусом.