Владимир Привалов - Новые соседи

Гость не стал отпираться. Он уже изрядно подобрел и раскраснелся от выпитого.

— Так.

— И со всеми… младшими родами договорился? Они забудут распри… Вместе мы пойдем на алайнов?

— Так, — вновь кивнул чужак и из ворота на грудь вывалился странный амулет: диковинная решетка с частыми дырочками. Гость торопливо спрятал ее обратно.

Недавно имперец тайно ходил на ту сторону, к проклятым алайнам. Как вернулся обратно, так сразу напросился к Черноуху.

— Империя напала на Дорчариан! — пьяно покачнувшись, выкрикнул чужак.

Вот теперь Черноух закашлялся по-настоящему! Чуть нутро не выпрыгнуло на стол!

— Рекс дорча заперт в долине, а танас скоро умрет. Никто не поможет алайнам! Пришла пора отомстить гордецам за все невзгоды! Ты, Черноух, возьмешь Алайну на меч! Можешь и Деву-Воительницу попользовать… Взять силой… — чужак захохотал и мигом вновь посерьезнел. — Тогда все северяне окрасят уши черным и склонятся перед тобой!

— Я не люблю старух, — скривил губы Черноух, скрывая дрожь в голосе. — Люблю молодую кровь, горячую.

Мысль, что он в бою возьмет силком дикую бабу алайнов, разрушит их башни и сожжет сёла, его возбудила. После такого и впрямь все северяне пойдут под его руку… В голове шумело, а уд воспрял — и Черноух вышел из-за стола, ввалился на женскую половину и долго брал младшую жену, которую недавно привезли из дальнего лесного рода.

А имперец покинул опустевшую горницу. Соглядатай уже не покачивался. Трезвым взглядом он окинул село и вздохнул. Работы предстояло много.

Гимтар приложил ладонь козырьком и глянул вдаль. По Долинному тракту ползла одинокая черная точка — всадник на темном коне. Чуть поодаль спешили селяне Паграбы.

«Как будто мало мне черных людей, — Гимтар покосился на чернобурочника, охранника Хродвига, замершего за спиной танаса. Второй невозмутимо наблюдал за ползущей вдали фигуркой. — Черный всадник несет черные вести… Беда».

Гимтар оглядел строй воинов, окинул пристальным взглядом походный лагерь на перепутье дорог. Никто не роптал от долгого бездействия, зима теплая — смех один, а не зима, еды вдосталь… Откуда же напасть?

Танас посмотрел на заход, где еще недавно висела над горами огромная мглистая туча, след подожжённого Колодца. Вот уж беда бедой… Но теперь от нее не осталось и следа, как не бывало. Сейчас упрямец Алиас, небось, землю носом роет, выстраивает добычу из разрушенных шахт заново. Имперские порубежники под его началом воины злые, справные, да и работников хватает. Недаром Фракс оставил его за главного: Голос Империи, небось, и в верхнее село рвется, желает добраться до сбежавших рабов и все вытрясти, все разузнать. Только Тарх не позволит ему дознаться правды … если, конечно, Быка не прибили озверевшие от бескормицы рабы. Гимтар покрутил головой и дернул за бороду. Пережил ли Бычок снегопады в Скейдане, смог ли крепкой рукой удержать и сберечь рабов?

Танас повернулся и глянул на восход, где за острыми вершинами пряталась высокогорная Пайгала. Уж не оттуда ли ждать беды? Все ли ладно с Ултером? Приведет ли верный Вутц парня в Алайну, как сговорились?

Подумав об Алайне, Гимтар перевел взгляд на север, куда устремлялась одна из дорог перекрестка. Скоро он отправится туда с войском, оставив большой отряд здесь, в лагере. Гимтар спешил в Алайну — все ниточки сходились там, среди стройных высоких башен на краю пограничного ущелья. Нужно торопиться — уж больно любимое присловье Хродвига пришлось алайнам по сердцу… «Бывших рабов не бывает» — любили приговаривать на северной границе Дорчариан. Если он не успеет, и Тарх с восставшими подойдет раньше срока, — то горячие алайны размажут беглецов, посмевших явиться на земли Воительницы, по окрестным скалам. Тарха и слушать никто не станет…

«Надо, надо поспешить, — вновь подумал танас, следя за странным всадником. — С Ултером назначено свидеться в алайнском краю, и Круг Хранителей назначен там же… Этой весной многое решится… Решится и для Столхед, и для меня».

Всадник приблизился, и Гимтар с удивлением признал в наезднике мальчишку Ойкона, дурачка из Ойдетты, а в скакуне — Сильного, жеребца Тарха.

— Злющий же конь? — удивился Гимтар и потрепал жеребца. Сильный помнил танаса и потому лишь фыркнул в ответ. — И как не прибил тебя?

Осунувшийся Ойкон с темнотой под глазами лучезарно улыбнулся, сползая с коня.

— Сильный скучал, — мальчонка погладил жеребца по морде. — И я скучал. Вот мы и подружились.

Из толпы показался краснолицый Тагаур, староста Паграбы.

— Танас! Паренек снизу прискакал, по тракту… С долины, значится… Мы остановить хотели — не дается, кричит — «гонец я к танасу». Вот мы и проводили, значится… — в голосе радетельного старосты слышалась тревога, и танас махнул рукой.

— Так ты гонец, Ойкон? — мягко спросил Гимтар.

— Ага, — мальчишка кивнул, набросил поводья на коновязь и полез за пазуху. — Ой! — вскрикнул он и захихикал, достав маленького воробья. Пошептавшись с птахой, дурачок вытащил следом кожаный тубус.

— Дедушка Гимтар! Тебе письмо от дедушки Гораха! Оно только для тебя, — добавил мальчишка, понизив голос и оглядываясь вокруг.

Послание от верного голубятника? Гимтар принял свиток. Рокону или Гимтару , — значилось на послании. Танас развернул свиток и пробежал взглядом по двум коротким строчкам.

Декурион в огне! Я убежал от них и свободен! Твои руки развязаны. Олтер.

Декурион в огне! Гимтар усадил Ойкона на бревно и выудил из мальчишки последние новости. Притихшие воины вокруг зашумели, хватаясь за оружие и сыпля проклятиями, подзуживая друг друга немедля кинуться вниз, выкинуть имперцев из Долины и насадить вероломные головы на пики. Воины радовались, что не зря танас собирал войско… Как знал, — орали, — недаром Гимтар — умнейший человек в горах.

Среди поднявшейся суеты и криков умнейший человек в горах молчал. Молчал и думал.

«Империя прознала про соль и напала. Захватила обе Виллы и Архогу, перемкнула Долину. Сорванец Олтер сбежал из-под опеки Наместника. Надеюсь, пройдоха Остах знает, что делает… Эх, жаль, Тарх далече, сюда бы его, в заслон, присматривать за колодезной дорогой, стеречь порубежников… Коль я сам только что узнал о нападении, то Алиасу и подавно ничего не известно… И до Арны весть о найденной соли дойти не могла… Так быстро никак не могла, — а тут уже и напасть успели. Значит, Наместник Сивен чудит, чтоб клиббы ему живьем жрали требуху. Прознал про соль — и от жадности помутился… — Гимтар глянул на Долину внизу, и вновь обернулся на север, к горным пикам, к Алайне. — Везде бой… Бой с упрямством Хранителей за соль из Лона Матери: что старые дурни порешают без Хродвига? Бой с горячей Столхед за право рабов перебедовать на ее землях …»