Михаил Игнатов - Гардар. Книга первая [publisher: 1С-Паблишинг]

– Вы издеваетесь, – простонал я в страшной догадке.

– Есть немного.

Снова засмеялась очаровательная медик, прибравшая к своим рукам власть и в развернутом госпитале Ретрошена.

– Так, а теперь серьёзно. Будем лечиться. Магия для вас под запретом. Мои амулеты не снимать нигде и никогда, пока я не разрешу.

– Может, не стоит так жестоко? – попробовал я выпросить смягчение режима. – Вы же сами сказали: не так всё страшно. Да и боль стала гораздо меньше. Ещё даже до ваших амулетов. Вот только нет восстановления маны.

– Кто из нас медик? – улыбнулась Велира.

– Тут я ничего возразить не могу, – согласился я с аргументом.

– Значит, так тому и быть, – Велира встряхнула головой и, помолчав секунду, продолжила: – Я предлагаю вам подумать о будущем. Вы, Аор, в уникальной ситуации. Выжили там, где это было невозможно, и у меня нет объяснения происшедшему. Это очень интересно для меня, но вы выздоровеете, и мы расстанемся. И только в ваших руках останутся ключи к этой тайне. Это очень интересный вопрос, который в случае изучения может открыть перед вами множество тайн магии. Может, даже стать именно вашей дорогой Искателя.

– Искателя? – с сомнением переспросил я.

– Как! – с притворным ужасом воскликнула женщина. – Не прошло и недели, как вы говорили, что в нашей стране ужасающе мало Повелителей. И вдруг такой отказ от поставленной цели?

– Нет, но…

Растерялся, не в состоянии что-либо ответить ей. Я, конечно, шутил, но у кого нет мечты?

– Поверьте. Вы очень способный юноша. Я в вас верю. Вы вырастете – и рано или поздно вам придётся сосредоточиться на какой-нибудь тайне магии. Так почему бы и не на этой, столь захватывающей и тесно с вами связанной?

Велира, лукаво блеснув глазами, вышла из палаты, оставив меня в сомнениях и раздумьях.

– Рино, да не хочу я ничего! – не сдержавшись, рявкаю я, заставив собеседника втянуть голову в плечи, а затем и вовсе отвернуться. – Хватит переводить тему. Я уже неделю всех вас спрашиваю: где Аори? Что с ней?

– Аор…

Рино помялся у окна, но, вздохнув, всё же повернулся ко мне. А я стиснул одеяло в кулаке, понимая чем-то во мне – возможно, даже пропустившим удар сердцем, что мне очень не понравится его ответ.

– Аори нет в Ретрошене. Два дня назад она уехала в Райт.

– В Райт, – недоумённо повторил я, ощущая, как что-то внутри меня словно обрывается, а сердце будто стискивает чужая холодная рука. – Почему она не зашла?

– К тебе мало кого пускают, – ответил Рино, не глядя мне в глаза, и даже я увидел его неуклюжее вранье.

– Она что-нибудь передавала? – попробовал я найти хоть какую-нибудь лазейку. – Письмо, на словах?

– Она просила сказать, – начал говорить, по-прежнему не поднимая глаз, Рино.

– Стой, стой, – прошептал я, отпуская одеяло и вцепляясь в руку Сталада. Мне нужна правда, – Рино. Посмотри на меня. Правду. Скажи правду!

– Нет, – твёрдо и кратко ответил Рино, глядя мне в глаза.

– Хорошо. Спасибо. Оставь меня одного.

Я отпустил его руку и закрыл глаза. Что случилось? В чём причина? Как же это больно. А перед закрытыми глазами проносились картины недавнего прошлого.

– Ещё безопаснее в нормальном гарнизоне, а не в этой дыре. В Райте, к примеру.

– Сколько ты ещё будешь здесь служить?

– В том же Ритоше, не говоря про Райт, гораздо больше возможностей для талантливого мага!

– И как это произойдет? Как мы переедем в Райт? Скажи! Скажи!

– Она не привыкла к нашей жизни. Ей тяжело здесь. Она надеялась на тебя.

– Ты ведь обещал ей!

– Рино, тебе Риола не говорила, почему Аори так занята в эти дни? Она почти не приходит ко мне в палату.

Я сидел и перечитывал сборник стихов, когда, наконец, дверь в мою палату открылась. С самого утра, когда созрела решимость начать этот разговор, я ждал её.

– Велира, – я решил сначала проверить некоторые догадки, что появились у меня после всех этих дней раздумий. – Как мои дела?

– Лицо мы уже поправили, – воодушевлённо начала перечислять женщина. – Руки, если бы некоторые пациенты соблюдали покой, тоже уже были бы как новенькие. Дырочки – вообще сплошная ерунда – не сравнить с тем, каким я вас увидела впервые. Ноги хорошо восстанавливаются. Упражнения вы делаете, эликсирчики глотаете. Всё идет отлично. Вы у меня, Аор, твёрдый середнячок среди всех раненых гарнизона.

– Отлично? Никаких проблем? – уточнил я, выделяя голосом каждое слово.

– Да. Восстановление идет по графику.

Велира говорила это, твёрдо глядя мне в глаза. В отличие от Рино, у неё гораздо больший опыт. Ведь я так и не знаю, сколько ей лет.

– Велира. Мне интересно, сколько чужих историй хранит ваша память. Хочется добавить ещё одну.

Я поднялся и, заложив книгу пальцем, подошёл к окну, глядя на быстро темнеющий заснеженный Ретрошен.

– Много думал и вспоминал в эти дни. Переосмысливал жизнь, можно сказать. А поделиться итогами не с кем. Облегчить душу.

– У вас всё ещё есть друзья, – мягко напомнили мне из-за спины.

– Да. Пусть Динис и Брик погибли, но остались Рино и Рам. И всё же… С вами проще. Вы ведь скоро покинете меня. Вы сами это сказали.

Я помолчал и, не дождавшись возражений, продолжил:

– Та девушка, Аори. Я понял, почему так заинтересовал её. Понял, почему Динис относился пренебрежительно к ней. Он опытен. Я тоже увидел из этой палаты множество намеков в её словах. Я был её шансом. Очень перспективный маг, местечковый герой, на минутной славе которого можно было сделать шаг выше. Из Изумрудного в Райт. Быстрый шаг, сократив годы жизни в так презираемой ею провинции и глуши. Но… Она покинула меня. Почему, Велира?

– Почему? – грустно повторила моя коллега по искусству. Бывшая коллега?

– Что на самом деле с моими повреждениями от Источника? – я сложил руки на груди, прижимая к себе книгу и с содроганием ожидая ответа.

– Очень тяжёлые. Постоянное уменьшение боли при использовании неочищенной телом маны было вызвано отмиранием тонких периферийных манатоков и уменьшением эффективного объёма ауры. Прогноз пока неутешительный. Большой объём сожжённых каналов, высокая степень повреждения уцелевших. Не можем стабилизировать состояние и остановить некроз манатоков. Но я борюсь и опробовала ещё не все методы терапии.

– Я потерял перспективность.

С горечью сделал я вывод, выталкивая слова через зубы, стиснувшиеся от ответа Велиры. Я сам уже понял это, но как страшно было услышать подтверждение.

– Это единственное верное объяснение произошедшего. Я должен был это понять ещё тогда, когда был ранен при создании голема… Почему вы меня обманули в первый день здесь, к чему был тот спектакль?

– Аор, состояние больного всегда лучше, когда у него позитивные ощущения. Когда он верит в выздоровление, – мягко, с нежностью в голосе, ответила мне Велира.