Александр Шапочкин - Второй курс [litres]

– Обойдесся! – фыркнула девушка и, звонко рассмеявшись, спряталась за стеной. – Вот позовешь меня, твоя светлость, к себе в гарем – тогда и смотреть будешь! Так умеешь пользоваться-то?

– Надо больно… – буркнул я, а потом ответил: – Умею.

– Да не парься ты, Кузьма! Шучу я! Почти… – она вновь вылезла, прикрываясь косяком и задорно сверкая глазами, уставилась на меня. – Не, ну может же девушка попытаться устроить свою личную жизнь? Вот сейчас соблазню, ты на меня накинешься, а затем как честный человек и аристократ будешь вынужден взять в наложницы…

– И закрыть на десять замков в самой высокой башне своего особняка! – перебил ее я. – Вот поверь, я тоже не железный! Доведешь до беды, пеняй на себя – специально такую построю и туда посажу. А то за тобой, судя по всему, глаз да глаз нужен.

– Эм-м-м… Поняла… – сообщила она и опять исчезла. – Хотя, знаешь, не самая плохая перспектива, если так подумать!

– Интернета и вообще компа там не будет! – сообщил я, заходя в маленькую, два на три метра, кухоньку. – Только прялка и ночной горшок… с подогревом!

– Эй! Ну зачем так радикально-то? – запротестовала девушка. – И вообще, это старомодно! Вот сейчас новой тенденцией является «Умный пояс верности» из особых трансформирующихся материалов с искусственным интеллектом.

– Знаешь, по-моему, башня – куда менее средневеково! – хмыкнул я, быстро осматривая рабочую панель незнакомой мне кофемашины. – И вообще, откуда ты это выкопала? Ну, про пояса.

– Да, на самом деле, случайно узнала. Позавчера у нас здесь, в «Виктории», на званом рауте у барона Горцевича благородные господа изволили упороться какой-то дурью и устроить оргию, – отозвалась журналистка, перекрикивая заурчавший кофемолкой аппарат. – Так вот, некая княгиня Нино Арчиловна Кохташвилли, соизволившая в невменяемом состоянии перепробовать в ту ночь почти весь мужской коллектив, проснувшись поутру, обнаружила на себе «стринги верности». Это так господа аристократы над ней пошутили вкупе с почти трехчасовым порнороликом, отснятым на ПМК, который они додумались выложить на вьютуб. Там сейчас такой скандал идет – ты не поверишь!

– Княгиня? – с сомнением и удивлением произнес я, к тому же имя слегка резануло схожестью с тем, которое носила моя любимая Зайка.

– Так, Кузьма, это ж грузины! – отозвалась Софья. – Там, куда ни плюнь, везде в «князя» попадешь. А так, дели на десять. В империи официально она виконтесса дворянского происхождения!

– Это как вообще?

– Ну а вот так у них! Папаня военный дворянского звания, выслужился, получил милость просить восстановления титула… – Из комнаты девушки послышался грохот падающих вещей и сдавленные ругательства. – Ну блин… Так, о чем я? Естественно, «князей» им не дали, не тысяча восемьсот первый год поди! Но виконтов детям не пожалели. Ну а то, что представляются они князьями, так это по их местности, подобное запретить трудно, да и не нужно, в общем-то. Потому она и известна как княгиня Кохташвили, а не виконтесса. Ну что? Будешь набрасываться и насиловать?

Я повернул голову на голос, опасаясь худшего. Но Софья была вполне одета. Красная кофточка, черные лосины, поверх них по японской моде узкие джинсовые шортики, а на ногах тапочки-панды.

– Мило выглядишь, – сделал я комплимент.

– Не быть мне герцогской наложницей! – Софья комедийно заломила руки и схватилась за сердце, а затем спокойно добавила: – Ну и ладно! У меня все равно парень есть. А мы так и запишем: «Герцог Ефимов брезгует женщинами не первой свежести!»

– Хей! Вот это что там про «свежесть» было? – угрожающе прорычал я, протягивая журналистке чашечку кофе.

– Ну… – она вдруг резко залилась румянцем, но дымящийся напиток приняла и забормотала себе под нос: – Мне уже девятнадцать… говорю же, есть у меня мужчина. И вообще! Откуда мне тогда было знать, что я через год целых два раза встречу герцога?!

– Ты так говоришь, – нахмурился я, – как будто я тебе что-то предлагал помимо сотрудничества…

– Кузьма! – перебила меня девушка. – Ты реально не понимаешь, как действуешь одним своим присутствием на женщин? Хотя да… Адриана говорила, что ты в этом вопросе дуб дубом, а отхватив себе Нину Святославовну, вообще по сторонам почти не смотришь!

– Но…

– Кузьма, – мягко улыбнулась моя собеседница, усаживаясь за кухонный столик и разворачивая лежавший на нем планшет в голографическое подобие ноутбука. – Давай я тебе объясню то, чего не скажут ни твои принцессы, ни эльфийские богини, ни тем более обычные девушки. Я про Касимовых. Ты не красавец. На самом деле, если так смотреть, тебя можно назвать обычным.

– Ну спасибо!

– Погоди, не обижайся! – остановила меня Софья. – Как бы тебе объяснить… Любовь любовью, но с начала времен женщины желали потомства от сильных мужчин. Вот сейчас у меня в трусиках натуральная Ниагара, спасает только правильная прокладка и то, что у меня действительно есть парень. Ведь ты совершенно не сдерживаешь свою ауру, да и не можешь, и это действительно бьет по мозгам противоположному полу… Ощущения в присутствии «такого» мужчины сродни наркотику, особенно для магесс и воительниц. А тот факт, что это позволяет почувствовать себя настоящей слабой женщиной, находящейся под чьей-то защитой…

– Извини… – я, честно говоря, даже помыслить не мог, что кому-то в моей компании так вот некомфортно. – Я сейчас закрою чакры и…

– Не надо! Поверь, Кузьма, – перебила меня журналистка. – Это нормально… и даже приятно. Мы же все-таки не животные, чтобы прямо-таки поддаваться инстинктам! Ну… большинство! Давай лучше к делу…

В этот момент во входной двери прощелкал замок, и в коридор ввалился высокий рыжий парень.

– Дорогая, я дом… О! – в этот момент он увидел меня и сидевшую напротив девушку, заулыбавшись, сбросил ботинки и быстро вышел на кухню, прямо на ходу протягивая мне ладонь. – Ваша светлость!

– С кем имею честь? – ответил я на рукопожатие, поднявшись с табурета.

– Кир Стажевский! Журналист-международник по Большой игре! – произнес он. – А я вот, принес…

И он поставил на стол объемистый пакет, который Софья деловито и быстро распаковала. Внутри оказался большой пластиковый… казан, наверное. Не знаю, как по-другому назвать эту посудину, полную разномастных пельменей. А затем Кир, попросив меня подержать всю конструкцию и чуть отстраниться, резко рванул рычажок, обхватывавший донышко.

Пыхнуло и дунуло паром! Посудина заполнилась бульоном, который тут же вскипел. По кухне разлился одуряющий аромат. А за столом с моим участием на некоторое время завязалась непринужденная беседа. После откровений Софьи казалось неудобным сидеть рядом с ее парнем, но стыдиться мне было все же нечего.