Дмитрий Семёнов - Воины хаоса наводят порядок. Книга 1

– Да, брат мой, там осталось достаточно зла! И послали волшебники туда своих слуг, и достали они семя мора, и сразили им тьму племён, сократив населенье Оркании вчетверо! Страшный грех взяли на души, страшный!

– Это война, – веско молвил Ганс Пополам. Он стоял со своими людьми, глядя в сторону гор, вдоль которых вздымался белёсый туман. – Она не бывает гуманной. Орки долгие годы сражались друг с другом, а встретив людей, сплотились в могучую силу. Их так просто было не победить, и набеги в предгорьях могли продолжаться десятилетиями. Маги нашли средство, и оно спасло множество жизней сизийцев! Да, ценой множества орочьих жизней. Но война завершилась.

– Защищаешь волшебников? Этих властных, тщеславных мерзавцев, что ставят себя выше всех остальных и посягают на всемогущество? Колдунов, что не верят в святые легенды и божественные знамения? Чьи души черны, как беззвёздное небо?

Паломники зароптали, негодуя вместе с Бартоло. Отец Асперо поджал тонкие губы.

– Это только слова, – с холодным нажимом ответил наёмничий капитан. – Дела важнее. Расскажи мне, святой отец, скольких ты спас? Нет, я не о бессмертной душе и подобных абстракциях. Сколько раз ты не дал людям зря умереть в этом мире?

Проповедник смолчал. Кэррот вспомнил судьбу его верных последователей.

– А вот в нашем отряде помнят Клима Чизаева, чародея, что отход прикрывал под обстрелом, пока не погиб. Он видел, чем дело пахнет, мог уйти, и никто бы его не осудил, потому что в живых бы нас не было. Но сейчас он в земле лежит, а я тут тебе очевидные вещи разжёвываю…

Бартоло смотрел сквозь него, подрагивая мышцами лица.

– Я знал многих волшебников, – продолжал Пополам. – Некоторые из них воевали за нас, некоторые – против. Среди них были приличные люди, были дрянные, но никто из них не судил других скопом, обвиняя в смертных грехах или чёрном цвете души.

– Дело вовсе не в том, кто сражается, или кто судит! – взбеленился Бартоло. – Их дела, их решения, их чудеса – ложные! Их гордыня безбрежна! Маги подло присвоили божий дар, узурпировали волшебство, подменили священную теургию богомерзкими заклинаниями! Взяли наглость решать, какие чары возможно использовать, а какие нельзя! Они сами колдуют лишь для войны, для богатства и для греховных утех! Но при этом теснят, угнетают, довлеют над теми, кто желает использовать силу во благо!

Костик шумно сглотнул. Бартоло не притворялся – очевидно, чародеи сидели у него в печёнках. Его ярость почти ощущалась физически; Изваров узнал это зудящее чувство. Вокруг церковника мерцало полупрозрачное марево скрытой магической силы.

– А, я понял тебя, – бесстрастно произнёс после паузы Ганс Пополам. – Старший брат мой взял в жёны соседскую девушку, в которую я был влюблён. Много лет уж прошло, а я до сих пор его не простил.

По рядам наёмников прокатился смех. Остальные молчали.

– Я ведь тоже историю изучал, – продолжал капитан. – Двести лет назад, в Теократии, люди лбами об пол колотились и истово верили, будто магия – святой дар, достойный лишь безгрешных церковных служителей. А всех грешных без затей жгли в кострах. Мне напомнить, что дело кончилось Затемнением?

Бартоло затрясся, но возникший рядом отец Асперо крепко стиснул его плечо.

– Капитан, вы же знаете, Церковь Шестигранника не одобряет деяния Теократии, – мягко ответил он. – Затемнение устроили силы тьмы. А священнослужители… Человек слаб. Постараемся не повторять их грехов и ошибок. Хватит споров! Вода убывает. Нужно перейти на ту сторону.

Они шустро пересекли реку вброд, заодно и помылись. Незаметно подкрался вечер. Ночевать встали в той же долине, пройдя несколько километров от переправы. На западе небо очистилось, солнце позолотило летящие над горными хребтами кучевые облака. Иссечённые скалы в закатных лучах казались старинными замками.

– Как бы наш отряд между собою не передрался, – высказал опасения Констанс.

– Не боись, друже, – отозвался Олясин, сноровисто растягивая отсыревший тент. – Эти бранятся – только тешатся. Им так жить веселее!

Недвижные горы и неусыпное небо нависли над ними в глубоком молчании.

Над склоном кружили хищные птицы, иногда оглашая окрестность пронзительным криком. Заспанный Костик стоял у ручья, чистил пальцами зубы и размышлял о насущном. Кэррот куда-то исчез: на рассвете он выбрался из укрытия сходить до ветру и с тех пор не показывался. На сыпучих камнях не осталось следов. Всем, кроме сержанта Изварова, было не до пропавшего. Это сильно тревожило.

Он хотел обратиться к дозорным наёмникам, но тут на другом конце лагеря послышался шум. Костик насторожился. Люди выбирались из палаток, вскакивали с земли, перекрикивались, доставали оружие.

– Орки, орки, – бежал по толпе нервный ропот.

Он их сразу увидел, как наяву: косматые, рослые аборигены с оливково-зелёной кожей, размахивая оружием, бежали по склонам. Зажмурился и проморгался. Нет, орков на склонах не было, но в головной части отряда творилась какая-то кутерьма.

Констанс затолкал вещи под тент, подхватил топор и отправился к центру событий. Налегке, без кирасы и шнеппера, в одиночестве, он чувствовал себя беззащитным и голым. Даже метательные ножи Хенрик отобрал как неуставные… И где этот негодяй Кэррот? Что, если в плен угодил? Или в пропасть случайно свалился. Он может!

Миновав паломников, Костик увидел: на полянке возле церковных шатров несколько наёмников, угрожая мечами и пиками, окружали здоровенного оркоида. Тот выглядел, как Изваров и вообразил: мосластый, угрюмый, зеленокожий, поросший иссиня-чёрными космами. Длинный нос, заострённые уши, клыки не помещаются во рту. Одет был пришелец в какие-то шкуры. Возле него валялся широченный топор тёмного железа, рядом с которым милицейская секира казалась детской игрушкой.

– Боевая тревога! И цепи сюда, живо! – рявкнул Ганс Пополам, приближаясь со своим двуручным мечом на плече. Наёмники с пиками, щитами и арбалетами шустро рассредоточились по местности, ожидая угрозы. Но вокруг было тихо, лишь ветер посвистывал в охристых скалах.

Из шатра вышел бледный Бартоло, его тут же окружила взволнованная паства.

– Скорее прикончите этого зверя! – заорал церковник. Ганс обернулся.

– Он уже не опасен. Закуём его и допросим.

– Капитан, убейте этого орка! На его руках кровь наших братьев! – не унимался Бартоло. Черты лица его исказились. По рядам паломников прошёл гневный ропот, кто-то взял с земли камень. – Действуйте, вы должны обеспечивать безопасность отряда!

– Чем и занимаюсь. Будет безопаснее, если мы проясним обстановку, – парировал Ганс. Меч его тускло блеснул, опустившись на землю. Пополам обвёл испытующим взглядом священнослужителя и его паству. – Вот эти камни в ваших руках – что вы с ними удумали делать? Укрепления строить? Или, может, в людей моих бросить?