Крис Райландер - Загадка для гнома [litres]

Между прочим, на великолепном английском (сами увидите).

– О-о-ох! – облегчённо воскликнул колобок мужским голосом. – Как же хорошо-о-о! Знаете, сколько я томился в заточении?

Все промолчали. Мы все уставились на пульсирующую массу отвратительной жижи, которая, даже проведя несколько минут на свежем лесном воздухе, пахла ничем не лучше прежнего.

– Нет. Я серьёзно. Можете точно сказать, сколько? – спросило существо, подкатываясь к нам. Мы все инстинктивно отступили. – Через пару часов я сбился со счёта!

Наступило ещё более глубокое молчание. Колобок покачнулся, устраиваясь поудобнее.

– Эмм… Привет? – наконец выдавил я.

– О! – сказало существо. – Значит, вы меня всё-таки понимаете. Я не был уверен, что произношу всё правильно. Забыл, когда в последний раз говорил на простом наречии. Подумал, вдруг у меня в мозгах что проржавело.

– А ты… ты можешь говорить и на других языках? – удивилась Ари.

– Ну конечно! – ответил колобок. – Только самовлюблённые напыщенные болваны не утруждают себя изучением других языков кроме своего собственного. Разве нет?

Мы смущённо переглянулись. Кроме Камешка, никто из нас не говорил ни на каком языке, кроме английского, ну, или, в случае с Лейком, английского варианта древнегномьего, который на самом деле был больше похож на обычный английский [15], чем на настоящий древнегномий.

– Ах… я понял, – сказал колобок. – Простите меня. Сначала я принял вас за немного более просвещённых. Но всё в порядке. Проблемы нет. Мы же по-прежнему можем стать друзьями! Верно?

Говоря это, он снова подкатился поближе к нам. Вонь стояла почти удушающая. Мои друзья снова отпрянули назад, но я заставил себя остаться на месте, не желая оскорбить эту… штуку, чем бы она ни была.

– Точно, – слабым голосом ответил я. – Друзьями. Меня зовут Грегдруль Пузельбум. Это Ари, Глэм, Лейк, Головастик, Камешек и Тики, а эти трое с обнажённым оружием – караульные. Но они не причинят тебе вреда. Видишь ли, они охраняют нас, поэтому перестраховываются.

– Ага, ясно! – ответил колобок, довольно жизнерадостно для существа, на которого направлены топор, меч и дубина. – Предосторожность – сестра выживания, в конце концов. Меня зовут Blaaaaffffttt .

При этом его имя прозвучало так, как будто ребёнок топает по грязи в резиновых сапогах.

– Но несомненно, ваши примитивные и нетренированные языки не смогут произнести его. Поэтому можете звать меня просто Блоб Бог Колобок. Или просто Блоб, если захотите. Мой господин звал меня так.

– Господин? – переспросила Ари. – Тобой… кто-то владел?

– Фактически да, – ответил Блоб. – Но я предпочитаю думать, что это было подобие дружбы, а не совсем уж собственническая форма отношений.

– А что случилось с твоим прежним господином… в смысле другом? – спросил я.

Блоб слегка всколыхнулся, потом перекатился справа налево, как будто нервно потоптался на несуществующих ногах.

– Не знаю, – наконец ответил он. – Когда мы расстались, он был очень недоволен мною. Если честно, то он всегда злился на меня. Справедливо, наверное, потому что я – всего лишь кусок фекалий. Не в прямом смысле, разумеется. Но он всегда мне так говорил. Я не очень хороший слушатель. И не очень хороший напарник. Я изо всех сил пытался угодить ему, прислуживал, как только мог, но, блин, это не так-то просто, когда не имеешь рук и ног… Я вечно всё проваливал. Зато очень зрелищно, должен заметить.

– Мне так жаль, – сочувственно произнесла Ари. – Твой прежний господин, кажется, был довольно грубым…

– Нет, нет, нет! – внезапно воскликнул Блоб, бросаясь вперёд так стремительно, что Ари чуть не грохнулась, пытаясь увернуться. – Нет, нет, нет, нет. Не смейте плохо отзываться о господине. Он был великим человеком. Мудрым и доблестным. Мудрейший и самый доблестный из всех, когда-либо живших на земле! Я бы отдал жизнь за него! Хотя с моей везучестью я бы, наверное, и это провалил…

– Прости, – сказала Ари.

– Мы теряем время, – вмешалась стражница. – Давайте избавимся от этой штуки и продолжим путь. Не возражаете?

Хотя меня задело такое грубое вмешательство, нельзя было отрицать, что мы спешим. Нельзя забывать, что Эдвин уже довольно далеко ушёл вперёд.

– Блоб, мы не желаем тебе зла, – сказал я, бросая осуждающий взгляд на стражницу. – Но нам действительно нужно продолжать наше путешествие. Приятно было познакомиться.

– Постойте! А я не могу присоединиться к вашим приключениям? – спросил Блоб, подкатываясь поближе ко мне, отчего я чуть не задохнулся от вони. – Я замечательный спутник. Я много чего полезного могу делать… ну, по крайней мере, я стараюсь.

Я сделал неуверенный шаг назад и взглянул на своих спутников. Они качали головами с очень выразительными лицами. Никто не хотел, чтобы вонючий назойливый колобок-какашка присоединился к нам.

– Эмм… Видишь ли, это очень опасная миссия, – начал я. – И я бы не хотел, чтобы ты пострадал…

– Всё из-за запаха, верно? – спросил Блоб. Он сделал небольшой круг и укатился за валун. – Я слышал, как люди судачили об этом раньше.

– Нет, нет. Я хотел сказать: о чём ты? – промямлил я. – Какой запах?

– Нет нужды врать, – простонал Блоб. – Я не тупой. Но я ничего не могу поделать с этим. Это всего лишь побочный эффект того, как я потребляю энергию из материалов, которые меня окружают. Я либо пахну так, либо умру. И что мне делать? Предпочитаете, чтобы я умер? Только скажите, и немедленно приму свою участь…

Я чувствовал себя ужасно.

Неужели мы действительно отделаемся от него только потому, что его запах не соответствует тому, что мы привыкли считать приятным? То есть вонь, конечно, была сногсшибательная (смесь протухших яиц, Накладного кубка, подгузников, скисшего молока и уксуса), но всё-таки это казалось несправедливым – бросать его здесь из-за того, что он даже не может контролировать.

– Хорошо, – сказал я. – Можешь отправиться с нами.

– Грег, нет! – простонал второй караульный.

– Блоб, идём с нами! – сказал я громче. – Но хочу, чтобы ты знал, Блоб, что миссия у нас опасная. Ты можешь… все мы можем… погибнуть. Ты готов на такой риск?

– Конечно же! – восторженно завопил Блоб. – Да. Да, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь. Знаете, мой прежний господин говорил, что толку от меня – как от мула-паралитика. И хотя я не знаю, что значат слова «мул» и «паралитик», я абсолютно уверен, что это то, без чего в любых опасностях просто не обойтись!

Ари и Лейк уставились на меня. Я чувствовал, что все смотрят на меня, недоумевая, что я такое творю. Но я не собирался настаивать на своём решении. Мы не имели права дискриминировать кого-либо – вне зависимости от его запаха, внешности или степени назойливости. По крайней мере, Камешек меня поддерживал.