Крис Райландер - Дар скального тролля [litres]

– Пойдёмте сюда, – сказал Иган, увлекая нас обратно за относительно безопасные тюремные стены, подальше от происходящего.

Самая гуща сражения теперь, казалось, располагалась в основном на внешней территории тюрьмы. Чего, вероятно, и добивались «Верумку Генус», поскольку одна часть их армии могла нападать только с воздуха, а вторая была слишком велика, чтобы эффективно действовать в тесных коридорах тюрьмы.

Мы сидели на корточках рядом с моей тюремной камерой. Свет выключился, и стало темно. Я хотел остановиться и объяснить им, что происходит, но не успел, так как услышал знакомый голос в голове.

«О, как я скучал по твоей уродливой роже, Грегдруль!»

Головастик бросил мне Кровопийцу, а топор тем временем продолжал разглагольствовать.

«О, эти глаза, слегка косые и грязного серого цвета. Эти пожелтевшие и беспорядочно расположенные зубы! Жёсткие волосы! Запах, ох, что за запах! Никогда раньше я не скучал по такому запаху».

Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я увидел свой топор.

Когда ручка коснулась моих ладоней, во мне вспыхнула искра силы. Какие бы боли и тревоги меня ни мучили, они исчезли. Кроме того, как ни странно, сейчас мне больше всего на свете хотелось врезаться в гущу сражения и покрошить всех и вся. Чья бы армия ни попалась мне на пути. За то, что они подвергли опасности меня и моих друзей.

«Ага, – добавил Кровопийца. – А ещё они держали тебя в плену! Я имею в виду, кто вообще так делает? Они держали тебя в плену и при этом улыбались тебе в лицо! Как будто они делали тебе одолжение!»

Топор был прав: почему я так легко согласился стать пленником? Я должен был быть в ярости всё это время. Относились ли они ко мне хорошо или нет, не имело значения. Я был их пленником! Они отняли у меня свободу! А «Верумку Генус» – что ж, они заслуживали уничтожения по вполне понятным причинам. Месть и ярость застилали мне глаза.

Мои зубы скрежетали так сильно, что я удивился, как они остались целы. Как я мог раньше быть настолько слеп к своему положению? Должно быть, я поддался манипуляции и силе убеждения эльфов.

«Не дадим спуску ни одному эльфу» , – воззвал Кровопийца.

«Ну, я не совсем уверен в этом…» – мысленно ответил я.

«Ты не злишься только потому, что они одурачили тебя своим эльфийским обаянием, Грегдруль, – сказал Кровопийца. – Но теперь, когда мы воссоединились, ничто не помешает нам спасти мир от эльфов. От всех до единого».

«Ладно, давай сделаем это, – подумал я в ответ. – Уничтожим их!»

«Чёрт возьми, да! Рок-н-ролл!»

Я хотел было подняться, чтобы выйти наружу и обрушить всю жажду крови Карла на обе армии эльфов. Но Иган остановил меня, положив руку мне на плечо.

– Эй, подожди секунду, – сказал он. – Что здесь происходит?

В пылу страсти я забыл, что совсем не успел рассказать обо всём ребятам. Поэтому я очень быстро объяснил им, кто такие «Верумку Генус» и в чём состоял их план. А также почему они сражались с Эдвином, и каков был его план.

– Мы должны остановить их, – сказал я в конце. – Их всех. Эдвин хочет лишить мир магии, а ВГ хочет использовать магию, чтобы управлять армией монстров и сеять хаос. Ясно как день, что мы не можем допустить ни того, ни другого.

– Это, конечно, хорошо, – сказал Иган. – Но мне интересно, что Совет…

«Скажи ему, что этот дряхлый Совет может пойти и сожрать пьяного боррлунгера , – горячо сказал Кровопийца. – Мы и сами играючи со всем справимся» .

– Забудь о Совете, – перебил я Игана, решив не быть таким резким, как предлагал Карл. – Кстати, как вы узнали, что я здесь? И почему вы не пришли раньше?

– Вообще-то нас сюда привёл Кровопийца, – сказал Иган.

– Неужели?

– Воистину! – заявил Лейк. – Его отныне мощь должна по достоинству оценена быть!

«Правильно, я босс , – похвастался топор. – Никогда не связывайтесь ни со мной, ни с моим гномом».

– Мы не хотели так долго тянуть, правда, – произнесла Ари, и я знал, что она говорила правду. – После того как топор привёл нас сюда, что само по себе было довольно долгим процессом, ведь нам приходилось ориентироваться по свечению различных оттенков синего и фиолетового – почти как по компасу, – мы должны были отправить сообщение Совету. Они сказали нам ждать, наблюдать и вмешиваться только в том случае, если мы посчитаем, что твоя жизнь находится в непосредственной опасности. Они не хотели преждевременно начинать войну с эльфами.

Я кивнул и снова встал.

– Ладно, в любом случае хватит болтать, давайте покончим с этим, – сказал я.

– Вот это другой разговор! – взволнованно выпалила Глэм. – Настало время бить эльфов.

– Подождите, ребята, – скомандовал Иган. – Грег, ты действительно видел, сколько там врагов? Я не думаю, что мы сможем выстоять против всех. Нас всего десять, вместе с Камешком, а их, вероятно, около тысячи в общей сложности. Я думаю, нам лучше просто попытаться выбраться незамеченными. Мы можем передать новую информацию Совету, и пусть они решают, как поступить с «Верумку Генус». Нам не нужно спасать положение в одиночку.

– Ребята, не хочу вас прерывать, – вмешалась Ари. – Но я не думаю, что это имеет значение. Судя по всему, у нас больше нет выбора.

Мы все встали и огляделись. По обе стороны от нас в тюремном блоке стояли две армии – монстров и эльфов, отрезая оба возможных пути к отступлению. С одной стороны стоял легион гоблинов, вооружённых крошечными топориками и мечами. Хотя гоблины были не выше метра ростом, они компенсировали это скоростью, выдающимися способностями к магии и свирепой безжалостностью. В тюремном блоке перед нами их было, вероятно, около сотни, их блестящие зелёные головы нетерпеливо покачивались вверх и вниз, как волны, и поэтому нас не особенно утешал их относительно небольшой размер оружия.

С другой стороны дорогу перекрывали по меньшей мере двадцать пять огромных злобных зверей, в которых я сразу же узнал мантикор. Их было достаточно легко опознать по их уникальному внешнему виду, который был именно таким, как указано в наших учебниках по монстрологии. У них были массивные тела, похожие на львиные (но более шипастые, и я знал, что эти шипы были пропитаны ядом), с тёмными кожистыми крыльями, как у драконов, сложенными на плечах, и длинными тонкими скорпионьими хвостами.

Но хуже всего были их головы. У мантикор были почти человеческие головы. Если бы это было просто человеческое лицо на теле существа, оно, возможно, не было бы таким ужасным. Но именно это гротескное подобие делало их особенно, неестественно отвратительными. Лицо было похоже на человеческое, с удивительно округлыми для такого дикого зверя зубами и заострённым носом с двумя ноздрями. Но лицо было вытянуто в ширину, искажено и напоминало восковую маску, как плохой спецэффект из старого фильма. А рот, обрамлённый снизу косматой львиной гривой, кривился в уродливой ухмылке.