Кристи Голден - Тралл. Сумерки Аспектов [litres]

Мысль об Аггре согревала его сердце, подобно тихому пламени небольшого костра, который одновременно успокаивал и побуждал двигаться дальше. Тралл видел, как синие драконы вновь познали глубину своих сердец и духа. Он даже сыграл в этом важную роль. Драконы получили того Аспекта, которого они заслуживали: у него были и сила, и сострадание, и мудрость. А еще он действительно желал блага для своего народа.

– В последний раз, когда я ее видел, она была здесь, – сказал Тралл, указывая на каменную вершину. Дракон плавно нырнул вниз и полетел в ту сторону.

Когда они приблизились, Тралл с беспокойством увидел, что Алекстраза все еще находилась там. Она сидела в том же положении, что и раньше, прижав ноги к груди, похожая на воплощение боли. Орк подумал, что она, наверное, ни разу не пошевелилась с момента его прошлого визита.

– Высади меня на расстоянии, – попросил Тралл. – Я не думаю, что ей сейчас хочется видеть кого бы то ни было. Возможно, будет проще, если я пойду один.

– Как пожелаешь, – ответил Наригос. Он изящно приземлился и пригнулся, чтобы Траллу было проще слезть. Орк повернулся и посмотрел на него.

– Я благодарен тебе за то, что ты принес меня сюда, – проговорил он, – но… возможно, тебе не следует меня ждать.

Наригос склонил голову набок.

– Если у тебя не получится убедить ее…

– Если у меня не получится убедить ее, – тихо и серьезно сказал Тралл, – то мне не будет никакого смысла возвращаться.

Наригос все понял и кивнул.

– Тогда, ради всех нас, я желаю тебе удачи, – он ласково, с чувством ткнулся в Тралла своей громадной головой, а затем подобрался и взмыл в небо. Тралл смотрел ему вслед, пока дракон не скрылся за горизонтом, а затем пошел к Хранительнице Жизни.

Как и в прошлый раз, она услышала его приближение. Ее голос звучал хрипло, словно она давно им не пользовалась.

– Ты либо храбрейший, либо глупейший из всех орков, что когда-либо встречались мне, раз решил вернуться сюда во второй раз, – проговорила Алекстраза.

Тралл слегка улыбнулся.

– Другие уже говорили мне нечто похожее, моя госпожа, – ответил он.

– Другие, – сказала она, поднимая голову и сверля его пристальным взглядом, – не я.

Тралл многое повидал в своей жизни и много сражался. Но, несмотря на это, услышав угрозу в ее голосе, орк почувствовал, что дрожит. Он знал, что Алекстраза права. Если она решит убить его, у него не будет никаких шансов.

– Ты пришел продлить страдание? – спросила драконица. Тралл не понял, говорила ли Алекстраза о том, что она страдает из-за него, или наоборот. Скорее всего, и то и другое.

– Я надеюсь положить конец твоим страданиям, моя госпожа, или хотя бы смягчить их, – тихо ответил орк.

Гнев еще несколько секунд горел в ее глазах, но затем Алекстраза отвернулась и снова стала похожа на сломленное дитя, а не на самую могущественную из Аспектов.

– Это может сделать лишь смерть. А может, даже ей это не под силу, – срывающимся голосом ответила драконица.

– Я знаю слишком мало и не могу сказать тебе, так это или не так, – признал Тралл, – но я должен попытаться.

Алекстраза тяжело вздохнула. Орк осторожно посмотрел на нее. С прошлого раза она стала еще тоньше. Ее и без того острые скулы теперь словно пытались прорезать екожу, глазницы впали и потемнели. Казалось, если подует ветер, он унесет ее.

Но Тралл знал, что этому не бывать.

Он сел рядом с ней на камень. Алекстраза не пошевелилась.

– В прошлый раз, когда мы говорили, – начал он, – я попросил тебя пойти со мной к Нексусу. Чтобы поговорить с синими драконами. И помочь им.

– Я не забыла. А еще я не забыла свой ответ.

«Это не имеет значения. Все это. Неважно, что все события взаимосвязаны. Неважно, как давно начался этот заговор. Неважно даже то, что мы можем его остановить. Наши дети мертвы. Кориалстраз – мертв. Я тоже стою на пороге смерти и скоро через него перешагну. Надежды не осталось. Ничего не осталось. Все остальное неважно».

– Я тоже его не забыл, – согласился Тралл. – Но другие не знают или не верят, что все это неважно, и они упрямо продолжают действовать. Взять, например, синих драконов. Они выбрали себе нового Аспекта, Калесгоса. И у них появился новый враг – хроматический дракон Хроматус.

На лице Алекстразы промелькнуло легкое удивление, когда он упомянул Калесгоса, но ее взгляд снова потух, когда она услышала о Хроматусе.

– На каждую победу найдется поражение, – пробормотала драконица.

– Во время битвы с ним я пал, – прямо признался Тралл. – В буквальном смысле. Я свалился со спины Кейлека и приземлился в снег. Я почти поддался отчаянию и зову смерти. Но кое-что произошло. Кое-что заставило меня двигать замерзшими конечностями, выкарабкаться из-под снега наружу… и пережить внезапное нападение старого, очень старого врага.

Она не шевелилась. Казалось, что Алекстраза просто не замечает его. Но, по крайней мере, она не разгневалась и не попыталась убить его, как в прошлый раз. А это означало, что, возможно, она все-таки слушает.

«Предки, я надеюсь, что поступаю правильно. Я следую зову сердца, и больше ничего не могу поделать».

Тралл протянул руку. Аспект слегка повернула голову, чтобы проследить за движением, и молча посмотрела на нее. Орк протянул ее поближе, показывая, что Алекстраза должна протянуть свою. Драконица медленно отвернулась и продолжила смотреть в сторону горизонта.

Тралл ласково потянулся и сам взял ее за руку. Алекстраза никак не отреагировала на это, а ее пальцы были обмякшими. Орк осторожно сжал их своей сильной зеленой ладонью.

– Мне явилось видение, – произнес он, стараясь говорить мягко, словно боясь спугнуть лесного зверя. – Даже два. Это… великий дар, получить одно видение. Но Дух Жизни ниспослал мне сразу два, причем одно из них он доверил передать другому… Я не смел и мечтать о такой чести.

Он произнес эти слова с искренним смирением. Тралл чувствовал, что его силы росли, а связь со стихиями становилась прочнее. Но, даже несмотря на это, он был смущен тем, что его наградили таким даром.

– Одно видение предназначалось для меня. А вторым… я должен поделиться с тобой.

Тралл закрыл глаза.

Дитя вылуплялось из яйца.

Его рождение проходило в очень сдержанных условиях – в самодельной лаборатории, расположившейся в огромном шатре. Снаружи бушевал ветер. Дитя изо всех сил старалось пробить скорлупу.

Многие наблюдали за его приходом в этот мир. Один из наблюдавших был человеком, одетым в плащ, его лицо скрывал капюшон. На других были одеяния, которые незамедлительно выдавали в них членов культа Сумеречного Молота. Они с ликованием следили за происходящим, не отрывая глаз от рождающегося малыша.

Рядом с человеком стояла девушка приятной наружности, с черно-голубыми волосами. Ее шею обвивала цепочка, другой конец которой находился в руке человека в капюшоне. В отличие от других, она смотрела на яйцо с болью. Одной рукой она держалась за живот, а другая была сжата в кулак.