Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

– Я Койн дин Джубай, Свирепая Буря, Госпожа Парусов «Танцующего на волнах». А это Джорин дин Джубай, Белое Крыло, моя кровная сестра и Ищущая Ветер нашего корабля. Место на борту для вас найдется, если то будет угодно Свету. Да осияет вас Свет, и да придет ваше путешествие к благополучному завершению.

Илэйн удивилась, что они оказались сестрами. Правда, она заметила некоторое сходство, но Джорин выглядела намного моложе. Илэйн подумалось, что лучше бы иметь дело только с Ищущей Ветер. Обе женщины держались одинаково сдержанно, но Джорин чем-то напомнила девушке Авиенду. Глупо, конечно. Ищущая Ветер была не выше самой Илэйн, трудно было вообразить наряд, более отличавшийся от айильского по расцветке, чем ее платье, да и единственным оружием Джорин был заткнутый за пояс широкий нож, который, несмотря на изящную золотую инкрустацию на рукояти, казался не оружием, а скорее рабочим инструментом. И все-таки Илэйн не могла избавиться от ощущения, что между Джорин и Авиендой есть что-то общее.

– В таком случае побеседуем, если на то будет соизволение Госпожи Парусов, – сказала Найнив, следуя инструкциям Морейн, – потолкуем об отплытии, о портах и о подарке.

Если верить Морейн, считалось, что Морской народ не берет платы за проезд на своих судах, у них это именовалось подарком, в обмен на который предоставлялся равный дар.

Койн взглянула вдаль, потом перевела взор обратно, в сторону Твердыни, над которой развевалось белое знамя, и ответила:

– Поговорим в моей каюте, Айз Седай, если то будет вам угодно. – Она указала на открытый люк позади странного колеса. – Мой корабль приветствует вас, и да пребудет с вами милость Света, пока вы не покинете его палубы.

Узкая лесенка, то есть, конечно, трап, вела в чистое помещение, которое, впрочем, оказалось просторней и выше, чем ожидала Илэйн, а ведь ей случалось плавать и на гораздо меньших судах. На стенах каюты висели лампы, окна выходили на корму. Почти вся мебель была прикреплена к стенам или полу, не считая нескольких лакированных сундуков разного размера. Под окнами стояла широкая низкая кровать, а посреди каюты – узкий стол, окруженный креслами.

В каюте царил полный порядок. На столе лежали свернутые карты, на полках стояло несколько статуэток из резной кости, изображавших неизвестных животных, а на настенных крюках было развешано с полдюжины обнаженных мечей. Некоторые из них были странной формы, каких прежде Илэйн не доводилось видеть. Необычный квадратный медный гонг свисал с бимса над кроватью, а прямо под окошками, на особой деревянной болванке красовался как ценный трофей похожий на голову чудовищного насекомого шлем, покрытый красным и зеленым лаком с двумя белыми плюмажами по обеим сторонам. Один из плюмажей был обломан.

– Шончанский! – охнула Илэйн, мгновенно опознав шлем.

Найнив бросила на нее сердитый взгляд – и заслуженно, они ведь договорились, что Найнив, как старшая, будет вести беседу, чтобы они взаправду сошли за Айз Седай.

Койн и Джорин обменялись взглядами.

– Вы знаете о них? – спросила Госпожа Парусов. – Впрочем, разумеется, Айз Седай многое известно. Хотя так далеко на востоке мы слышим множество россказней, которые правдивы едва ли наполовину.

Илэйн чувствовала, что ей стоит оставить расспросы, однако любопытство оказалось сильнее.

– Как к вам попал этот шлем? Если позволено будет спросить.

– В прошлом году «Танцующий на волнах» столкнулся с шончанским кораблем. Они хотели захватить мое судно, но я не позволила. – Госпожа Парусов слегка пожала плечами. – Шлем я сохранила на память, а шончан приняло море, да пребудет милость Света со всеми, кто по нему ходит. Я же впредь постараюсь держаться подальше от судов с подобной оснасткой.

– Вам очень повезло, – вежливо промолвила Найнив. – Шончан держат на своих судах невольниц, способных направлять Силу, и используют их способность как оружие. Если бы такая невольница оказалась на том судне, вам пришлось бы пожалеть о том, что вы его увидели.

Илэйн скорчила гримасу, стараясь заставить Найнив умолкнуть, но было уже поздно. Впрочем, она не могла с уверенностью сказать, что слова Найнив задели женщин Морского народа, лица их не изменили выражения. Но Илэйн уже начала понимать, что лица Ата’ан Миэйр не слишком выразительны, во всяком случае при чужаках.

– Давайте поговорим о плавании, – предложила Койн. – Если будет угодно Свету, мы должны спросить у вас, куда вы хотите плыть. Под Светом нет ничего невозможного. Присядем.

Кресла вокруг стола не сдвигались с места, поскольку они, как и сам стол, были намертво приделаны к полу, то есть к палубе. Зато подлокотники можно было откинуть в стороны, точно створки ворот, а усевшись, вернуть на место. Такие приспособления подтвердили самые мрачные предчувствия Илэйн относительно ожидавшейся качки. Она-то переносила ее легко, но Найнив выворачивало даже во время плавания на речной лодчонке. А на море, видимо, придется куда хуже, чем на любой реке, – крепче ветер, сильнее качка, больше будет страдать, а стало быть, злиться Найнив. А Илэйн по опыту знала, что нет ничего хуже, чем когда Найнив пребывает в скверном расположении духа.

Ее и Найнив усадили рядом по одну сторону узкого стола, а Госпожа Парусов и Ищущая Ветер расположились с его противоположных концов. Сперва это показалось Илэйн странным, но потом она смекнула, что это неспроста: таким образом обе женщины могли наблюдать за собеседницами, причем, пока одна говорила, другая незаметно следила за ними. «Интересно, они всегда так обходятся с пассажирами или все это из-за того, что мы Айз Седай? Точнее, из-за того, что они считают нас Айз Седай». Становилось очевидно, что с этими людьми будет не так-то просто поладить, как она надеялась поначалу. Ей хотелось верить, что это дошло и до Найнив.

Илэйн не заметила, как и когда было отдано распоряжение, но в каюте появилась стройная юная девушка с одной серьгой в каждом ухе и внесла поднос с квадратным белым чайником с медной ручкой и большими чашками без ручек. Посуда была не тонкого фарфора, каким славился Морской народ, а из толстого фаянса. Верно, потому, что в качку здесь все постоянно бьется, уныло подумала Илэйн. Однако удивила ее не посуда, а сама девушка – да так, что Илэйн едва сдержала восклицание. Девушка была обнажена до пояса – точь-в-точь как мужчины на палубе. Но если Илэйн совладала со своим потрясением, то Найнив громко хмыкнула.

Госпожа Парусов внимательно посмотрела на девушку, разливавшую крепко заваренный чай, дождалась, когда она закончит, и спросила:

– Дориль, разве мы уже отплыли, а я и не заметила? Неужто с борта уже не виден берег?

Девушка вспыхнула и с несчастным видом прошептала: