Сергей Лукьяненко - Не место для людей [litres]

– Приветствую, уважаемые, – он ухитрился кивнуть вроде бы и вежливо, но при этом небрежно.

– Лэй, мы благодарны, что ты откликнулся, – ответил Ритор.

– Да-да, – юноша подошёл ближе. Единственный из всех, он прикоснулся к Эрику – взял его за подбородок твёрдыми горячими пальцами, заглянул в глаза. – Да… я вижу в нём задатки.

– Итак, мы решили? – спросил Ритор. И поднял руку, будто прилежный школьник.

Анджей и Лэй повторили его жест.

Торн вздохнул, пожал плечами и тоже поднял руку.

– Тогда не станем медлить, – решил Ритор. Повернулся к Эрику. И сказал с сочувствием, которое юноше совсем не понравилось: – Ты должен раскрыть свой потенциал Убийцы. Это довольно просто.

– Я готов, – откликнулся Эрик. Спорить с волшебниками, которые появились столь эффектным образом, он не собирался. – Что я должен делать?

– Мы призовём Замок-над-Миром в свидетели происходящего, – сказал Ритор столь буднично, будто «призвать Замок» было простейшим занятием. – А потом… мы, четверо, главы кланов Воздуха и Воды, Земли и Огня, атакуем тебя. Ты будешь защищаться. И когда победишь каждого – твой потенциал Убийцы раскроется.

Торн и Анджей закивали. Лэй улыбнулся.

– Маленькое уточнение. Мы, трое, – главы кланов Воды, Земли и Огня – и ещё один бывший глава клана Воздуха.

– Мне это не помешает, – сварливо отозвался Ритор. – Формальное главенство сейчас несущественно, ты прекрасно это знаешь, Лэй.

– Но вы же будете атаковать… понарошку? – в ужасе сказал Эрик. – Чтобы я смог победить?

– Нет, так нельзя, – Ритор нахмурился. – Мы будем сражаться с тобой без обмана, в полную силу, используя всю свою магию.

– С физической силой у нас уже не очень, как ты понимаешь, – добавил Торн.

– А если я не смогу вас победить? – воскликнул Эрик.

– Значит, я ошибся, – Ритор развёл руками. – Тогда ты умрёшь, а мы останемся без Убийцы.

Слова Тэль не ударили молотом, не заставили окаменеть; Виктор видел её расширившиеся глаза, а в голове словно щёлкали аккуратные счёты, старомодные такие, с костяшками, какими пользовались кассирши в мелких сельпо времён его детства.

– Это мы ещё посмотрим, кто кого тут убьёт, – ответил он на автопилоте.

Лой резко схватила Тэль за плечо, потянула за собой.

– Смотри! Смотри, жена Дракона!..

Прямо перед ними недостроенная пятиэтажка («серии К-7», как сказал бы колдун Святозар) с грохотом, окутываясь едкой бетонной пылью, срывала саму себя с фундаментов. Верхние этажи шатались и болтались, но тяжёлые плиты удерживала сейчас вместе какая-то совсем иная сила, нежели цемент или балки.

– Прирождённые! – взвизгнула Лой.

Один из брошенных прямо у пятиэтажки грузовиков внезапно завёлся сам по себе, кабина и капот дрогнули, изменяясь. Лой снова взвизгнула – перед ними медленно проявлялся частично проржавевший, с выбитыми ветровыми стёклами тепловоз. На злобной морде слабо угадывалась алая полоса.

– Ну, Обжора… – медленно проговорил Виктор.

Из них из всех, как ни странно, первыми начали действовать Георгий и его Красные Береты. Нос тепловоза зарылся в расступившуюся землю, с шипением пронёсся огненный шар, взорвавшийся в кабине – пламя эффектно вырвалось из окон, люков и лючков, красиво, как в кино.

– Назад. Все назад, – вполголоса скомандовал Виктор.

Если тут Прирождённые, ухитрившиеся использовать предметы с Изнанки, словно броню, то простая магия их не остановит.

Но что делать ему, Дракону, если в этом проклятом «пятне застройки» его собственные силы настолько умалены?

– Отходим!

Тэль пошатывалась и спотыкалась, Лой почти несла её на себе. Четвёрка чародеев с Изнанки азартно забрасывала медленно ползущий тепловоз всем, чем только могла, а пятиэтажка тем временем, изогнувшись чудовищной гусеницей, тоже ползла прямо на них.

Прирождённые – и Изнанка. Слившиеся вместе так, словно Срединный Мир стал для них общим врагом. Но если Прирождённых можно было, хоть и с трудом, уподобить сущностям, чего-то желавшим и к чему-то стремившимся, что тогда могло действовать с Изнанки?

Вопрос остался без ответа.

– Отходим! Тэль, ты?..

– В обмороке она, – за неё ответила Кошка. – Правда, странный такой обморок, ногами перебирать может, а больше ничего…

Тэль и впрямь едва брела, тяжело опираясь на руку Лой. Виктор попытался заглянуть ей в глаза и отшатнулся: их не было, одни белки. Зрачки закатились, смотрели куда-то внутрь.

– Господин Дракон, позвольте нам, – возник рядом Георгий. – Даша в Москве была врачом, и неплохим… По женской части, правда, но врач всегда врач… Разрешите ей взглянуть на вашу… супругу.

Виктор коротко кивнул. Как бы то ни было, сейчас маг с Изнанки не лгал.

– Ярослав, отведи всех, кого можешь, ещё дальше. Сейчас тут будет очень жарко.

Страж молча кивнул. Лой Ивер с Дарьей меж тем уложили Тэль, захлопотали над ней.

«Отвернись, Дракон. Ты не имеешь права думать сейчас о ней».

Он стоял, скрестив руки, молча глядя на разворачивающуюся перед ним фантасмагорию. Уже два недостроенных бетонных дома, чем-то похожие сейчас на развороченные пчелиные соты, ползли к ним, возглавляемые тем самым тепловозом, кому стихийные заклятия не причинили ровным счётом никакого ущерба.

Думай, Дракон! Все эти загадки, символы, навроде городка из семидесятых, счастливых билетиков, Реттерхальма, – подобно бетонным гребням направляют течение дикой магии, безумной силы, источаемой из-за Разлома.

Символы. Камни, валуны в бурном потоке. Они связаны с личностью Дракона, с его памятью, извлечены из неё, наверное, почти случайно. Можно гадать, что послужило причиной: журнал ли «Пионер», которого так ждал каждый месяц и где печатали повести с продолжениями; библиотека ли летнего пионерлагеря, где можно было ото всех укрыться, пока сопалатники дрались подушками; школа ли, двор, обращавшийся в играх таинственным королевством или далёкой-предалёкой галактикой.

Как бы то ни было, далеко не так просто стать Драконом. А если ты им стал – ещё труднее остаться.

Они были бесхитростны, те Драконы, что правили до него. Горы сминались под их шагами, а крылья затмевали небо; дыхание их было вечноживым пламенем, но чего-то в них и не хватало. Не хватало до такой степени, что явился Убийца, и власть их рухнула.

Между Виктором и границей стройки лежал пустырь, покрытый сухой жухлой травой, репейниками, кое-где виднелись глубоко ушедшие в землю могильные камни. Здесь были владения мёртвых, тех самых, кого охранял Ярослав и его стража, сейчас, к счастью, отсюда уже убравшихся.

Тепловоз первым выбрался на открытое пространство. Рельсы ему никакие не требовались, огонь в кабине и не думал угасать, тянулся длинными завивающимися шлейфами.