Сири Петтерсен - Поток [litres]

– Где они? – осведомилась Хирка. – Где остальные? Где Урд и Даркдаггар?

Спрашивать о них было противно, и от их имён во рту остался привкус горечи.

Член Совета закатил глаза и обмяк.

Хирка отпустила его и распахнула двери, ведущие на мост. В помещение ворвались отголоски битвы. Крики злости. Крики страха. Удары мечей о щиты. Девушка тут же захлопнула створки, не желая смотреть и слушать. Она не хотела думать о тех, кто сражался там не на жизнь, а на смерть. Ример. Ярладин. Эйрик. Тейн.

Хирка почувствовала, как сжалось сердце. Поток тёк через неё, но оставался прежним. Пока ещё рано.

– Кого не хватает? – спросил Раун, стряхивая кровь с когтей.

Девушка вспомнила имена, которые назвал ей Ярладин. Эйр и Нолдхе мертвы. Миана Фелль сидит в шахтах, если ещё жива. Телья, Тирме и Лейвлунг здесь.

– Не хватает Саульхе Якиннина, но он родом из богатой семьи и, думаю, удрал первым. Помимо него отсутствуют Урд, Фрейд Вангард и Даркдаггар.

Ванфаринн в своём репертуаре. Хирка не желала больше иметь с ним дела. А вот Даркдаггар… Она стиснула зубы. Он слишком дорого обошёлся ей. Линдри. Свартэльд. Колкагги. Да и Ример едва не расстался с жизнью. Дочь Грааля пугало, насколько сильно ей хотелось встретиться с Гармом-отче.

Раун отправил отряд Умпири обшаривать коридоры. Хирка сомневалась, что там найдут других членов Совета. Она выглянула в окно. Где находилось самое стратегически верное место для руководства сражением, если не здесь? Куда бы отправился Даркдаггар, если бы он…

Взгляд упал на сооружение, отгораживающее круги воронов. Серый забор с неровной крышей, такой скромный по сравнению с мощными стенами Эйсвальдра. В опасной близости от сражения.

И всё же… Даркдаггар и Урд отправились бы в такое место, где есть путь отступления. А когда приближается конец мира, остаётся лишь одна возможность бегства.

– Я знаю, где они, – улыбнулась Хирка.

Множество одетых в красное стражей ползли вверх по склону.

– Мы всегда можем попытаться пройти по гребню, обойти их и напасть сзади, – рассудительно произнёс Колайль, как будто говорил о погоде, и почесал подбородок.

Ример взглянул на трупорождённого, который сидел рядом с ним на корточках. Если он и боялся, то хорошо это скрывал.

– Слишком поздно. Они видели нас. Придётся встретиться с ними в открытом бою.

Колайль кивнул, стряхнув с седых волос капли дождя. Затем поднял руку и подал сигнал тем, кто находился сзади. Среди деревьев появились остальные воины. Трупорождённые и Колкагги, бок о бок.

– Ну что же, мы оба знали, что можем встретить смерть сегодня ночью. – Колайль поднялся и обнажил один клык в кривой улыбке.

– Можем. Но сначала эта судьба настигнет Даркдаггара. – Ример достал мечи и взглянул на сооружение, которое скрывало каменные врата.

Примитивная ограда, построенная в спешке. Насмешка над Залом Ритуала, что однажды находился на этом месте.

Каменный круг – единственный путь отступления для Даркдаггара, если он захочет сохранить свою шкуру. Член Совета встречался с Дамайянти и наверняка знает: чтобы воспользоваться вратами, понадобится кровь слепых. И даже если танцовщица не дала флакон сама, сейчас повсюду было предостаточно раненых набирнов.

Ограждение располагалось не слишком далеко, требовалось всего лишь пересечь бурлящее поле битвы.

– Значит, нам надо только живыми добраться туда? – Колайль пихнул Римера в бок, как старого друга.

– Да… – улыбнулся в ответ тот и помчался вниз по склону.

Остальные воины побежали следом. Одетые в чёрное и полуголые в нереальном союзе устремились вперёд по мокрой траве.

Ример столкнулся с Потоком и первым стражем одновременно. Меч запел от удара о нагрудник. Удар не причинил вреда, но противник в тяжёлых доспехах потерял равновесие на скользкой земле, упал и покатился вниз. Кто-то перепрыгнул через него и набросился на юношу с трогательной решимостью. Тяжёлый. Медленный. Старый.

Ример снес шлем второму стражу, успев заметить морщины вокруг глаз в тот миг, когда жизнь уже покидала их. А потом появились все остальные. Лавина красного и чёрного, отягощённая собственными доспехами. Мастер Колкагг танцевал среди защитников Маннфаллы, впрочем, не особенно стараясь наносить точные удары. Нельзя было тратить время ни на смерть, ни на убийство, пока он не увидит, как один из членов Совета испустит последний вздох.

И пока я не увижу Хирку.

Бок до сих пор болел. Рана, которую она нанесла, чтобы освободить от клюва. От Грааля. Сейчас рыжая девчонка находилась где-то там, в Эйсвальдре. Где-то за стенами. Ещё несколько убитых, и Ример сможет поблагодарить её.

Крутанувшись вокруг своей оси, он отрубил хвост одному из стражей. Тот был уже мёртв, но не успел упасть. Тёплая кровь брызнула в лицо юноше и потекла по подбородку, смешиваясь с дождём.

Поток позволил услышать то, что требовалось, приглушив крики и звон стали. Ночь пахла кровью, пожарами и гнилью осени.

Краем глаза Ример увидел пробежавшего мимо Колайля. Когти быстрого и неукротимого слепого полоснули по чьему-то горлу. Противники оказывались на земле ещё до того, как успевали понять, что с ними произошло. Один страж, потерявший шлем, поднялся на ноги и попробовал вновь поднять меч, медленно, как будто не верил, что у него получится. Раненый враг шатался, но у него получилось занести клинок над Колайлем, чье внимание было сосредоточено на другом противнике.

Ример метнул нож, предельно ясно осознавая, как мал шанс на успех. И попал. Слепой развернулся и увидел, как страж рухнул на колени с торчащим из виска кинжалом и залитым кровью лицом.

Ример встретился взглядом с трупорождённым и в этот миг понял, что больше никогда не усомнится в том, что набирны испытывают точно такие же чувства, как и имлинги.

Колайль благодарно кивнул. Бледный мужчина из стали. Стена огня лизнула ночное небо у него за спиной. Нос наполнил запах горящей смолы. Некоторые стражи бежали. Те, кто понял, что происходит. Они мчались к склону, спотыкались, падали и ползли дальше.

Можно подготовить народ к войне. К мечам. К копьям. К кольчугам. К пожарам. К боли и потерям. Но никого не возможно подготовить к первой встрече с когтями и клыками.

Ример пробивался сквозь толпу одетых в красное защитников Маннфаллы, пока ему не начало казаться, что, кроме этой толпы, в мире ничего не осталось. Красное. Перед глазами стояла красная пелена. Во рту ощущался вкус крови. В ушах колотился пульс. Дикий, усиленный Потоком. Выстукивая ритм в голове. Слово.

Бред. Бред. Бред.