Соман Чайнани - Единственный истинный король [litres]

Её принц не отрываясь, пристально смотрел на Змея.

Но у Тедроса не было оружия.

Ему нечем было защитить ни себя, ни её.

Каким бы ни был его план победить Яфета, он не сработает.

Почувствовав беспокойство Агаты, Тедрос сказал ей:

– Просто верь мне, Агата, и не волнуйся.

Не волноваться она не могла, а насчёт доверия… Да, она должна верить Тедросу, это, по сути, и было тестом Артура – посмотреть, доверит ли свою жизнь его сыну будущая жена. Должна, должна она была доверить свою жизнь Тедросу, но… не могла и потому сказала, потянув его за руку:

– Надо уходить! Бежим!

– Верь мне , – удержал её на месте Тедрос.

Яфет уже готовился прыгнуть на них.

– Он убьёт нас, Тедрос! – взвизгнула Агата. – У нас нет оружия против него!

– Кроме вот этого , – ответил её принц, вытаскивая что-то из-за пазухи.

Агата ожидала, что это будет кинжал, меч, может быть…

А это оказалось какое-то грязное замызганное зеркало.

– Вот это и есть твой план? – ахнула Агата.

– Если хочешь, считай, что это запасной вариант, – усмехнулся Тедрос.

Яфет поднял свой меч, чтобы убить их. Обоих .

Тедрос направил зеркало на лицо Змея.

Лунный свет отразился в глазах Яфета, в зеркале появилось его растерянное, испуганное лицо.

Затем Агата почувствовала, что падает. Сильная рука Тедроса крепко обхватила её, и они полетели вместе, словно два кролика в бездонную нору.

– Где мы? – спросила Агата.

Тедрос ничего не мог разглядеть вокруг, его руки по-прежнему обнимали принцессу. На этот раз пространство не заливал золотой солнечный свет, и они летели, летели, летели в полной тьме, пока не опустились на сухую, неровную, покрытую колючками землю. От неё неприятно, тошнотворно пахло протухшей рыбой и ещё какой-то дрянью.

– Мы внутри его тайн, – сказал Тедрос.

– Что? – отшатнулась Агата.

Она зажгла свой палец, посветила лучом вокруг.

Они находились в туннеле.

В туннеле из скимов.

Потолок, стены, пол – всё здесь состояло из множества мёртвых высохших скимов. Чёрных, спрессованных в плотную массу.

Тедрос зажёг свой собственный палец, осмотрелся по сторонам. Никаких зацепок, никакого окошечка, чтобы заглянуть через него в сердце Змея. Только бесконечные туннели, в которых нет ничего, кроме тьмы и мёртвых скимов.

«Может, что-то не так с зеркалом?» – с тревогой подумал Тедрос.

Быть может, волшебное зеркало не работает вне пещеры? Или это месть джинна – запереть их навсегда внутри чьей-то души, откуда нет выхода? Или что-то ещё – совершенно неожиданное и непонятное?

– Как мы смогли оказаться внутри его тайн? – спросила Агата, продолжавшая чувствовать себя как в тумане.

– С помощью волшебного зеркала, которое я взял из пещеры джинна, – поспешил ответить Тедрос, скрывая охватившую его панику, не говоря своей принцессе о том, что они с ней просто заперты теперь внутри души Змея. – Предполагается, что внутри этого зеркала удаётся увидеть самые большие, тщательно скрываемые от всех секреты, которые хранит в своей памяти отразившийся в нём человек.

– Предполагается ? – нахмурилась, уцепившись за это слово, Агата.

– Да, так же, как это зеркало подсказало мне тайное слово, которое помогло нам выбраться из пещеры. Оно же показало, как счастлива была моя мать с Ланселотом и при этом никогда не хотела, чтобы я вновь появился в её жизни, – пробормотал Тедрос. – Кстати, это очень многое объясняет.

– Хорошо, но где же в таком случае его секреты? – продолжала допытываться Агата. – По твоим словам, мы должны увидеть здесь все змеиные тайны, но их тут нет. Тут вообще ничего нет, кроме дохлых скимов.

– Что верно, то верно, – тяжело сглотнул Тедрос.

– А как нам выбраться отсюда?

– Э… я не уверен…

Агата ждала, что он скажет дальше.

Тедрос не сказал ничего.

Щёки у него пылали так, словно его отхлестали по ним. Отхлестали по делу – за его глупость, неумение продумывать свои поступки. Тедрос заранее краснел в ожидании очередной обидной речи от Агаты, в которой она снова упрекнёт его в том, что он всё делает с кондачка, за отсутствие чутья, самоуверенность и прочие, прочие недостатки. Ждал, что Агата выскажет ему всё то, что он боялся услышать от своего отца перед его смертью. И пусть Артур этого ему не сказал, воображаемая отцовская речь звучала в голове принца постоянно, повторялась каждый день, и вот теперь пришла пора услышать её наяву от своей принцессы.

Но гневных речей Агата произносить не стала, вместо этого сказала, улыбнувшись:

– Но тем не менее мы всё ещё живы, не так ли?

Тедрос следил за тем, как его принцесса водит по сторонам лучом своего зажжённого пальца.

– А как ты увидел секреты своей матери? – спросила она.

– Да они просто сразу появились у меня перед глазами, вот и всё…

– Что это? – перебила его Агата.

Где-то вдалеке во тьме блеснул зелёный огонёк.

Агата решительно направилась к нему, но Тедрос опередил её, встал первым, прикрывая свою принцессу собой.

– Держись за мной, – сказал он.

Агата секунду колебалась, затем послушалась его. Они двинулись вперёд, и Тедрос слышал у себя за спиной тяжёлое сопение Агаты. Вот чего никак терпеть не могла его принцесса, так это чтобы её вели . Она сама всех вести за собой любила.

– А как же там наши наверху? – забеспокоилась вдруг она. – Они же там…

– Когда я до этого заглядывал в зеркало, то возвращался в ту же секунду, как вошёл в него. Внутри зеркала время не двигалось. Точно так же время в Селестиуме останавливается. А значит, ничего с нашими друзьями не случится, пока мы здесь. Просто не успеет случиться. Да, кстати о Яфете. Он выглядел так, словно его кипятком ошпарили, а потом в мясорубке прокрутили. Твоих рук дело?

– Софи. Он пытался убить меня, она закричала…

У Тедроса в жилах вскипела кровь. И от того, что Яфет пытался убить Агату, и от того, что его не было в это время рядом и в итоге снова пришлось кому-то делать за него работу. В прошлый раз сама Агата постаралась, теперь вот Софи…

– Старый добрый способ! Классика не стареет! – как можно бодрее и беззаботнее постарался заметить он. – А знаешь, я не удивляюсь тому, что Софи по-прежнему способна на такие штуки. Уж если была девушка когда-то ведьмой, так ведьмой она на всю жизнь и останется. Представляю, что можно было бы увидеть, загляни мы в её тайны. Впрочем, нет, лучше не надо. А то ещё увидим, что она по-прежнему влюблена в меня!