Клэр Легран - Дитя ярости [litres]

– Тебе тогда было шестнадцать лет, – произнесла Риэль, опускаясь на скамью рядом с камином. – Мы всю ночь прождали у дверей твоей спальни вместе с королевой Женевьевой и твоим отцом, надеясь, что ты переживешь ту страшную ночь.

– Так вот, – Людивин глубоко вздохнула, повела плечами. – Я тогда не выжила. Вернее, она – Людивин Совилье умерла в ту ночь. И я заняла ее место.

Одрик бросился к ней через комнату.

– Не верю – это какой-то обман.

«Ты же знаешь, что я не лгу , – раздался отчаянный голос Людивин в голове Риэль. – Объясни ему!»

– Это правда, – прошептала Риэль, она и вправду не сомневалась в этом. – Лю, почему ты мне ничего не рассказала?

– Мне очень хотелось все рассказать. Но, подумав, я решила, что лучше будет этого не делать. Я понимала, что это знание опасно для тебя. Я только хотела тебя защитить.

– Защитить? От чего? – спросил Одрик дрожащим голосом. – О чем вы вообще говорите?

Людивин сделала медленный вдох.

– Врата рушатся.

В комнате повисла тишина.

– Чем больше они ослабевают, – через некоторое время продолжила она, – тем больше несчастий будет обрушиваться на наш мир. Огромные волны, ужасные землетрясения, прочие стихийные бедствия, которые мне даже страшно описывать. А когда Врата окончательно падут, ангелы снова вернутся в этот мир, как и предсказывал Ариава в своем Пророчестве. Представьте себе дверь, в которую постоянно, без устали колотят тысячи рук. Она непременно рухнет. Как и Врата, через которые пытаются прорваться мои сородичи, ныне заключенные в Бездне.

Одрик поерзал в кресле у дальней стены комнаты.

– И сколько их?

– В Бездне? Миллионы.

– Я имею в виду в нашем мире. Если ты явилась сюда, наверное, и другие могут сделать то же самое.

Риэль замерла, неосознанно потянувшись к нему, уже готовая услышать знакомый голос.

«Кориен? Ты здесь?»

Но он не ответил. Он не разговаривал с ней с того самого дня, когда она сожгла его своим пламенем.

Людивин бросила быстрый взгляд на Риэль.

– Вы правы. Я далеко не первая из ангелов, кто проник в этот мир. И не последняя. Каждый день во Вратах появляются новые трещины. Не у всех хватает сил убежать, но все же ангелов в вашем мире достаточно, чтобы в скором времени у людей начали возникать серьезные неприятности. Сейчас нас около дюжины в вашем мире, но скоро будут сотни.

– Значит, ты не первая, кому удалось сбежать. – Риэль медленно подняла глаза на Людивин. – А кто же первым из вас проник в наш мир?

– Он очень силен, – едва слышно произнесла Людивин. – Пожалуй, самый могущественный из нас, кому удалось уцелеть после Ангельских войн. У него сотни лет ушли на то, чтобы подготовить свой побег, но все же он смог это сделать. Я проскользнула сквозь брешь во Вратах вслед за ним вместе с несколькими другими, а потом Врата снова стали непроницаемыми. Я следила за Риэль издали в течение тринадцати лет, как и тот, чье имя Кориен.

Тринадцать лет. Значит, с пятилетнего возраста , подумала Риэль. Перед ее глазами промелькнула стена пламени, рушащиеся стены родного дома. Отец, в отчаянии стоящий на коленях перед телом матери.

Она решила, что после этого разговора ей стоит навестить отца. Разбудить, напоить горячим шоколадом и разговаривать с ним до самого рассвета, пока восходящее солнце не разгонит ее страхи.

Но потом она осознала ужасную правду: его постель пуста, и она больше никогда его не увидит.

– В тот день, когда погибла твоя мать, Риэль, – произнесла Людивин, и в голосе ее звучала бесконечная жалость, – мы, ангелы, почувствовали, как твоя сила вырвалась наружу. Вскоре после этого Кориен стал пристально следить за тобой, как и я. Только… дело в том, что я еще очень молода. Мой разум слаб по сравнению с разумом Кориена. Я трачу почти все свои силы, чтобы защитить тебя от некоторых его мыслей. – Личико Людивин сморщилось. – Дорогая моя, мне так жаль, что я такой никудышный союзник. Ведь я знаю, как нелегко тебе приходится, чувствую все, что ты испытываешь, когда он мысленно говорит с тобой.

– Кориен? Тот самый ангел, который устроил нападение? – Одрик с озадаченным видом переводил взгляд с Людивин на Риэль. – Что она имеет в виду?

Риэль охватила невообразимая паника.

«Одрик будет в ярости, когда узнает правду».

«Уверяю тебя, не будет, – уверенно возразила ей Людивин . – Он любит тебя».

«Да, но как долго продлится его любовь после этого?»

«Он будет любить тебя до конца жизни».

– Пару месяцев назад, – начала Риэль неуверенным голосом, – в день Королевских скачек я услышала голос в своей голове.

«Умоляю, не надо ему все рассказывать, – поспешила предупредить ее Людивин. – Избавь его от самых страшных подробностей».

Риэль с ужасом вспомнила бесконечную тьму, трон, сделанный из человеческих костей. Свое пробуждение посреди ночи с именем Кориена на губах, призрачное прикосновение его рук к своей коже.

Она сглотнула, от стыда на глаза ее наворачивались горячие слезы.

– Он приходит ко мне во сне, и иногда даже наяву. Его голос звучал в моей голове во время испытаний. Он говорит мне…

« Продолжай», – мягко настаивала Людивин.

Риэль сжала ладонями виски, слова застревали у нее в горле.

Одрик опустился на колени рядом с ней.

– Что он тебе говорит? Как я могу тебе помочь?

Сквозь слезы, туманящие ее взор, она посмотрела во внимательные темные глаза Одрика.

– Я ему нужна, – прошептала она. – Правда, не знаю зачем. Он хочет, чтобы я ушла с ним, угрожая тем, что терпение его не беспредельно. Он уже пытался забрать меня с собой в день испытания огнем. Я отказалась и сожгла его своим пламенем, но… Не уверена, что это остановит его.

– Ты права, его это не остановит, – произнесла Людивин, – но ему некоторое время придется восстанавливать силы после того, что ты с ним сделала.

– Мало ли что ты нам тут говоришь. Почему я должен тебе верить?

Людивин вздрогнула так, словно ее ударили по лицу.

– Понимаю, вы мне больше не доверяете…

– Насколько я представляю, лгать тебе бессмысленно, не так ли?

– Это простительно с вашей стороны. Я постараюсь снова завоевать ваше доверие. – Людивин кивнула, сжав губы. – Сделаю все, что в моих силах, чтобы вы мне поверили.

– О, боже! Риэль… – Встревоженное, горькое выражение на лице Одрика разрывало сердце Риэль. – Почему ты ничего мне об этом не рассказывала?

– Я боялась. Не представляла, что ты обо мне подумаешь.

Он обхватил ее лицо ладонями, вытирая со щек слезы большими пальцами.

– Я мог бы помочь тебе.

– Я его ненавижу, – прошептала она, и это была правда. Но все же не полная правда, и она презирала себя, произнося эти слова. – Но я понятия не имею, как от него избавиться.