Клэр Легран - Дитя ярости [litres]

Людивин какое-то время не отвечала, а потом сжала пальцы Риэль.

«Не стоит сейчас об этом думать. Просто побудь с нами, со мной и Одриком, поддержи нас, ведь мы так скорбим о короле Бастьене».

Траурная процессия направилась в сады, раскинувшиеся за замком Бейнгард. Цветы печаль-деревьев розовыми огоньками светились на фоне зеленой листвы. Пруды казались застывшим черным зеркалом.

У входа в королевские усыпальницы королева Женевьева отошла от Одрика и встала у огромных каменных ворот. Опустившись на колени, она коснулась пальцами сердца, виска, горла, губ, ладони, лба и глаз, а потом поднялась на ноги. Служители храмов откатили в сторону створки ворот, и королева запела.

Королева пела древнюю погребальную песнь – плач святой Кейтелл по ангелу Ариаве, – голос ее срывался на каждом слове, но она стояла, гордо выпрямившись, когда тело ее мужа проносили мимо нее и его вот-вот должны были поглотить тени.

И когда король Бастьен исчез во тьме, Риэль почувствовала, как ее кожи, словно легкий поцелуй, коснулся прохладный ветерок.

В недрах ее тела, словно волна в бушующем море, поднималась сила.

Поежившись, она посмотрела сквозь ветви деревьев на восток, где высились темные, мрачные громады гор, окружающих столицу. Людивин сжала ее пальцы, но Риэль этого не заметила.

Наверное, это было лишь дуновение ветра.

Или чей-то голос, шепчущий ее имя.

Элиана пробудилась после долгого тяжелого сна.

Над ней был сводчатый потолок фиолетового цвета, усеянный серебряными звездами.

Она лежала на прохладных простынях на удобной мягкой кровати, под головой – груда подушек.

– Саймон, – прошептала она. Он сидел на простом деревянном стуле у ее кровати, закрыв лицо руками. При звуке ее голоса он поднял голову, и на его покрытом шрамами лице промелькнула нежность, которую она прежде никогда не видела.

– С пробуждением. – Он прижал тыльную сторону ладони к ее лбу. – Уже поостыла немного. Это хорошо.

И тут она все вспомнила.

Затянутое черными тучами небо, ослепительные вспышки молний, вскипающее волнами море.

Дрожащий от истощения Саймон, прижимающий ее к груди на берегу.

Ты вся горишь. Смотри на меня .

Смотри, что ты делаешь, Элиана.

Тебе надо остановиться, или ты нас всех убьешь .

– Нет, – прошептала Элиана, ее лицо сморщилось от нахлынувших слез. – Нет, нет, нет…

– Послушай меня. – Саймон схватил ее за руки и сжал. – Ты нас спасла. Ты всех нас спасла. Аставар остался свободным. Имперский флот потоплен. И это сделала ты, Элиана. Ты должна этим гордиться.

Она сморгнула слезы, почти задыхаясь.

– Сколько времени прошло?

– Три дня. Я заботился о тебе, как мог.

– Где Реми?

– Спит.

Элиана оглядела комнату и обнаружила Реми, спящего на груде одеял у горящего очага. Рот его был полуоткрыт, он мирно посапывал.

Она устало рассмеялась.

– А что с Нави?

– Отдыхает. С ней все в порядке. Королевские лекари утверждают, что палачи из «Фиделии» не успели приступить к трансформации, только готовили ее к ней.

– Как ты? – Она осмотрела его торс с недавно зашитыми ранами, лицо с разноцветными кровоподтеками, красные ободки вокруг глаз.

– О, Саймон. Твои глаза…

– Не волнуйся. Они уже заживают. К тому же, бывало и хуже.

В последнее она с готовностью поверила и попыталась сесть, несмотря на его протесты. Кто-то переодел ее в простую ночную сорочку темного цвета. Все ее тело болело, но, во всяком случае, было в целости и сохранности, и она почувствовала ненависть к себе за свою живучесть. Чудовище, которым она являлась, вышло из всех передряг живым и здоровым, в отличие от Саймона, который принял все удары на себя.

Вытащив голые ноги из-под одеяла, Элиана спустила их с края кровати и пододвинулась поближе к Саймону, касаясь его коленями. В нерешительности протянула руку к его лицу. Он наблюдал за ней так внимательно, что она едва не смутилась.

И все же она не могла устоять перед искушением прикоснуться к нему.

Она провела пальцами по его волосам, по щеке, подбородку, стараясь не задевать свежие порезы и терзаясь сомнениями, не допускает ли она излишнюю вольность, повинуясь сиюминутному порыву.

Она всматривалась в его усталое лицо, пытаясь найти черты испуганного мальчишки из видений, наведенных Захрой, и когда провела пальцем по его губам, они оба вздрогнули.

– Тебе больно? – прошептала она.

Он закрыл глаза и подался к ней.

– Нет, – хрипло ответил он, – а даже если бы и так, я с радостью бы принял любую боль от тебя.

– Мы с тобой сражались там бок о бок.

– Да, сражались.

– Мне жаль, что ты так сильно пострадал. – Ее сердце сжалось, когда она заметила неприкрытое желание на его лице, и подумала, что, наверное, давно никто не прикасался к нему с нежностью. – Как бы я хотела забрать всю твою боль.

– Элиана… пожалуйста, не надо. – Он поймал ее руку и осторожно сжал, открывая глаза. – Не надо меня жалеть. Я всегда готов принять все удары, предназначенные для тебя. – Он взял что-то со столика у изголовья кровати и вложил ей в руки. – Ты моя королева, и моя жизнь безраздельно принадлежит тебе. И всегда принадлежала, с того самого дня, как ты появилась на свет.

Она посмотрела на кулон на цепочке, лежащий у нее в ладонях.

– Это ведь ее, да? Кровавой Королевы. Мама говорила, что это реликвия, принадлежащая нашей семье, но… Она обо всем знала?

– Знала ли Розен Ферракора о том, кем ты являешься? Сомневаюсь.

Элиана надела цепочку на шею. Когда она почувствовала вес кулона на груди, ей стало немного легче дышать.

– Значит, теперь ты мне веришь?

Она избегала смотреть ему в глаза.

– Насчет чего?

– Что я говорил правду о том, кто ты на самом деле.

– И что это будет для меня означать, если это правда?

– Это означает, что ты унаследовала силу Кровавой Королевы. Что ты, несомненно, – единственный человек, способный уничтожить Империю. И скоро все на свете узнают, что дочь Риэль жива, и захотят заполучить тебя, чтобы использовать в собственных целях.

– Надеюсь, это все? – произнесла она дрожащим голосом.

– Но ты не одинока в этой борьбе, – горячо произнес Саймон. – Я всегда буду с тобой рядом, Элиана. И сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить твою безопасность.