Клэр Легран - Дитя ярости [litres]

– Вам удалось напугать меня, – спокойно продолжал Архонт, не обращая внимания на этот всплеск эмоций лорда Дервина. Он подался вперед, упершись руками в стол, и в его глазах вспыхнул какой-то незнакомый ей огонек. – Конечно, я не думал, что вы решитесь на убийство. По крайней мере пока. Но мне было интересно, как далеко вы намеревались зайти.

По крайней мере пока. По телу Риэль пробежала легкая дрожь. Она не могла отвести глаз от сверкающего взгляда прищуренных глаз Архонта. Казалось, он видел ее насквозь, видел силу, которая даже сейчас кипела в ее крови, видел присутствие посторонней сущности – Кориена в ее голове и всю правду о ней, как она есть.

А правда была такова: темное зерно сожаления прорастало в ней, и если бы она могла вернуться и пережить все испытание тенями заново, этого мрачного, горького чувства, свернувшегося комком в ее груди, было бы достаточно, чтобы передумать. Чтобы не останавливать когти дракона у самой шеи Архонта, а позволить ему насытиться жертвой.

Улыбка Архонта стала шире, как будто он мог ясно читать мысли Риэль на ее лице.

Резкий стук в двери зала Совета нарушил напряженную тишину, и когда вошел паж, Риэль немного расслабилась, радуясь краткой передышке. Одрик стоял рядом, напряженный как струна. Ей хотелось повернуться к нему, спрятать лицо на его теплой груди, прижаться к нему. Не навсегда, хотя бы на несколько мгновений. Разве желать этого было так уж греховно?

– Отец, – в голосе Одрика явно слышалось беспокойство. – Что случилось?

Риэль бросила взгляд на короля. В руках он держал маленький, свернутый в трубочку листок бумаги – послание, полученное по королевской голубиной почте, которое передал ему паж, – и лицо его было совершенно непроницаемо. Видимо, он не хотел читать это письмо перед всеми собравшимися в зале.

– Отец? – В голосе Одрика прозвучала новая нотка беспокойства. – Что случилось?

– Произошло три нападения, – спокойно сказал король, – на наших границах. На крепость д’Авитэн, крепость Трех Башен и крепость Барберак. – Он замолчал, сжав губы в тонкую полоску. – Семьдесят три селдарских солдата убиты. Шестеро – по двое из каждого гарнизона – выжили и смогли бежать на юг и скрыться в ближайших деревнях.

– О, боже! – Королева Женевьева поднесла руку к горлу. – В сообщении не сказано, кто на них напал?

– « Эти существа пришли ночью , – прочитал вслух король. – Без звука и совершенно неожиданно ».

Король Бастьен замолчал. В комнате воцарилась зловещая тишина.

Одрик подошел к нему и выхватил записку из его рук.

– Одрик, – воскликнул возмущенно король.

– « Они напали на нас в темноте , – продолжил читать Одрик. – Лица у них были белые, как кость, и искаженные, словно они застыли в предсмертном крике ».

Король вырвал записку из рук Одрика и смял ее в кулаке.

– Эти северные края холодны и суровы. Бледные лица там – не редкость.

Одрик мрачно посмотрел на отца.

– То, что выжили по двое из каждого гарнизона, не может быть совпадением.

– Не может? Перестань нести этот бред, ты мне надоел со своими безумными теориями, Одрик.

– Сейчас все больше становится ясно, что это те самые знаки, о которых говорилось в Пророчестве Ариавы. – Одрик проигнорировал слова отца и обратился ко всему Совету: – Чем дольше мы будем оттягивать с признанием очевидного, тем страшнее будут последствия.

– Знаки! – Бастьен хрипло рассмеялся. – Штормы в море и перевороты в далеких странах, солдаты, убитые на границе между враждебными государствами. – В голосе короля прозвучали не свойственные ему саркастические нотки. – Никогда не слышал, чтобы такое раньше случалось. Воистину, мы на пороге светопреставления, вызванного темными магическими силами.

– А как насчет леди Риэль? Видя, как она проходит испытания, вы ведь не можете отрицать, что ее сила совершенно удивительна.

– Он прав, – тихо сказал Тал. – Я работал с Риэль много лет, и Пророчество…

– Магистр Белоуннон, – раздраженно прервал его король Бастьен, – пока я не спрошу вашего мнения, вы будете хранить молчание в моем присутствии.

Тал встретил взгляд короля с едва заметным вызовом, но и этого было достаточно, чтобы сердце Риэль преисполнилось любовью к учителю.

– Да, мой король, – ответил Тал.

– Ведь даже не существует, – продолжал король, оглядывая всех присутствующих, – сколь-либо убедительных толкований Пророчества. Сколько имеется официальных переводов слов Ариавы? Двадцать? Двадцать пять?

– Тридцать четыре, – сразу же ответил Архонт, – хотя различия между некоторыми совсем незначительны.

– Достаточно одного неверно истолкованного слова, и Пророчество, – король бросил мрачный взгляд на Одрика, – превращается всего лишь в занимательную историю, которую ни один ученый не воспринимает всерьез.

Брови магистра Дюваля поползли вверх.

– Ваше величество, довольно смело с вашей стороны заявлять такое перед всем Советом и самим Архонтом.

– Позволю себе напомнить вам, что все они подчиняются мне. – Бастьен отошел к окну и стал смотреть на заходящее солнце. Когда он, наконец, обернулся, лицо его казалось усталым, но решительным. – Прошу прощения за свою несдержанность, Ваше Преосвященство. Я вовсе не думаю, что Пророчество – это всего лишь сказка, и не подвергаю сомнению ум и знания вас и ваших магистров.

Архонт склонил голову.

– Вы очень добры, мой король.

– Я больше не желаю говорить об этом сегодня. – Король направился к двери. – Арман?

Отец Риэль поднялся со стула и последовал за королем. В дверях он оглянулся на Риэль, и та заметила тревогу, промелькнувшую в его серых глазах.

Его взгляд напугал ее.

С тех пор как начались испытания, когда жизнь Риэль каждую неделю подвергалась смертельной опасности, ее отец держался от нее в стороне даже больше, чем обычно. Она видела его только по утрам на полосе препятствий, а иногда и в залах Бейнгарда. Окруженная стражниками, она вежливо здоровалась с ним, а он отвечал простым кивком.

Поэтому даже малейшая перемена в выражении его сурового лица была ей хорошо заметна.

Что-то в послании с Севера и реакции короля сильно встревожило неустрашимого лорда-командующего Дарденна.

Когда все члены Совета поднялись со своих мест, шурша шелками и перешептываясь, Одрик повернулся к Риэль, бросив взгляд на Людивин.

– Мы должны поговорить наедине, – тихо сказал он. – Прямо сейчас.

– Одрик, мой милый. – Королева протянула ему руку. Ее парчовое серое платье отражало малиновый свет заходящего солнца и отбрасывало странные резкие линии на ее лицо. – Идем со мной. Мы с твоим дядей решили попить вместе чаю и немного поболтать.

– То есть ты снова будешь распекать меня и говорить гадости о леди Риэль? – Одрик произнес это достаточно громко, чтобы все в зале могли его услышать. – У меня есть занятие получше на сегодняшний вечер.