Крис Райландер - Проклятие неудачного четверга [litres]

Я так обомлел, что даже не нашёлся что ответить. Неужели если ты не в ПУКах, то подружиться так легко? Или тут причина в наших внутренних связях: быть гномом, жить в Подземелье и всё такое? Я решил, что это не так уж важно; есть несколько детей, которые зовут меня потусить с ними, несмотря на то что мы едва знакомы.

– Ну да, звучит заманчиво, – ответил я.

– Здорово! – сказала Ари, широко улыбаясь. – Иди за мной.

Я плёлся за ней по коридору, стараясь запомнить все повороты и закоулки, по которым мы шли. Пусть даже я и хорошо умею ориентироваться в пространстве, но Подземелье такое огромное. Да и все эти коридоры ничем друг от друга не отличаются.

– А правда, что ты нашёл возможного союзника среди эльфов? – спросила Ари пару минут спустя. – И то, что они хотят помочь тебе выяснить, что случилось с твоим отцом?

Оказывается, тут ни у кого нет никаких секретов. Но я не успел спросить её как она узнала, потому что она болтала без умолку. Я еле успевал слушать свою новую подругу. Её распирало от восторга.

– Я надеюсь, что твой эльфийский друг не шутит, – сказала Ари. – Совет, конечно, вряд ли будет в восторге. Но с ними всегда так. В конце концов, они же гномы. Но кто знает, может, нам и нужна новая перспектива? Или, как говорят, свежая кровь. Слишком многие из нас уверены, что возвращение гальдерватна приведёт к новой войне с эльфами. Сомневаюсь, что кто-то всерьёз хочет этого. Но им кажется, что теперь война неизбежна. Они считают, что нужно готовиться к войне – пусть не с эльфами, тогда с другими монстрами. А я уверена, что нам нужно в первую очередь думать о людях. Им нужно будет помочь освоиться в новом безумном мире, про который они ничего не знают. Это новая Мстя. По-моему, остальные гномы этого не понимают. Как ты думаешь?

Ари остановилась и перевела дыхание.

– Что такое Мстя? – Я воспользовался моментом, чтобы вставить слово.

– Так называют давний раскол между гномами, – пояснила Ари. – Время от времени он повторяется, только повод меняется. Всё зависит от проблемы, которая волнует гномов в этот момент. Последние лет сорок или даже пятьдесят поводом для раскола был изоляционизм – нужно ли нам и дальше сливаться с современным обществом или уйти в подполье и совсем отстраниться от этого. Но теперь возвращение гальдерватна вызвало новый раскол. Теперь они не могут решить, как нам поступать с людьми и эльфами на заре новой магической эры.

– Ты о чём? – спросил я. – Причём здесь вообще люди?

– Ну, некоторые из гномов считают, что мы должны использовать магию, чтобы подготовиться к той неразберихе, которая начнётся, – пояснила Ари. – Это, конечно, логично: все силы отдать на подготовку к битвам с монстрами и обороне от нападений эльфов, которые кажутся неизбежными. Но речь идёт только о гномах. Они уверены, что в первую очередь нужно позаботиться о собственном роде, а остальные пусть выживают, как хотят. Большинство утверждают, что в первое время вокруг будут царить насилие и жестокость. Каждый сам за себя. И что тогда станется с людьми?

Я согласно кивнул.

Я ничего не знал, и, конечно же, всё это пугало меня. Не могу представить, если бы я оказался не гномом и у меня не было бы этого сообщества внизу под землёй, которое меня приняло в один миг. Если, как они говорят, мир погрузится в хаос, то люди будут растеряны и напуганы, и тогда шансов выжить у них почти не останется.

– И ты согласна с ними? – спросил я.

– Большинство традиционалистов согласны, включая моих родителей, – ответила Ари. – Но это не по мне. Я, твой отец и много кто ещё считают совсем по-другому. Я не спорю, что стоит сохранять культуру гномов и всё такое, но нам кажется, что это просто безответственно вот так вот взять и бросить человечество на произвол судьбы. Поэтому мы и предлагаем использовать гальдерватн, чтобы помочь всем, в том числе и людям, подготовиться к тому, что нас ждёт. И вообще считаем, что это совсем не повод для возобновления вражды с эльфами. Наоборот. Мы уверены, что это поможет укрепить мир. Почему людям, гномам и эльфам просто не жить в согласии? Ведь тогда есть надежда, что насилие и хаос не одержат над нами верх.

Её глаза ярко сверкали, как раскалённые изумруды. Она напоминала мне отца своей горячностью и готовностью полностью отдаться чему-то, что ей казалось правильным.

– То есть все гномы разделились на два лагеря?

– Нет, конечно же, – сказала Ари, рассмеявшись. – Многие ещё не решили и застряли где-то на полпути между двумя крайностями. Всё, что происходит, так необычно. Но, чтобы предпринимать хоть какие-то действия дальше, Совет должен проголосовать за это. А до этого ещё далеко. Поэтому мы просто страдаем ерундой, как и обычно. Но совсем скоро они будут вынуждены принять решение, что и состоится на предстоящем Всемирном съезде.

Я кивнул, пытаясь осознать, всё, что только что услышал.

– Кстати, а кто этот эльфийский союзник, который хочет тебе помочь? – спросила она.

– Мой лучший друг, который оказался будущим наследником эльфийского трона, – ответил я.

Ари раскрыла рот. Её глаза и без того яркие, теперь сияли до невозможности. Несколько долгих мгновений она ошарашенно смотрела на меня.

– В смысле, до вчерашнего вечера я не знал, кто он, – пояснил я. – Но хорошая новость: он на вашей… то есть нашей стороне. Он хочет отыскать отца вместе с нами. А раз он будущий эльфийский лорд, то это что-нибудь да значит.

Ари задумчиво кивнула.

– Возможно, ты и прав, – сказала она. – Но, к сожалению, он пока ещё не лорд. Важнее, что думает отец твоего приятеля.

– Да, ты права. Хотя это вообще теперь не важно, – согласился я.

– Почему?

– Данмор сказал, что Совет уже проголосовал по этому поводу, – ответил я. – Они категорически отказываются принимать его предложение.

Я думал, что Ари удивится или расстроится, но она просто кивнула с горькой улыбкой.

– Кто бы сомневался, – сказала она. – Как и ожидалось.

– Почему ты так говоришь?

Ари рассмеялась.

– Тебе ещё многое предстоит узнать о гномах, Грег, – пояснила она, когда мы наконец дошли до огромных дверей Арены. – Пойдём, я объясню всё внутри.

Вокруг только и говорили об открытии гальдерватна, и о том, что же теперь будет.

Лейк и Иган широко улыбнулись при моём появлении, что было очень неожиданно и, должен признать, приятно. Здесь, внизу, я чувствовал себя гораздо лучше, чем раньше среди людей или эльфов в ПУКе (Эдвин не в счёт) или в обычной школе. Но я всё никак не мог понять, это потому, что я теперь гном среди гномов, или потому, что наконец-то почувствовал себя самим собой и выбрался из скорлупы – теперь я не был обречён оставаться один на один с последствиями жутких неудач и семейных проклятий, потому что вокруг все были такими же.