Кирилл Корзун - Клинок чести [= Зов чести] [litres]

Почему принцесса Тёмного Клана убила первого советника своего отца?

Решимость идти до конца в определённых условиях становится оружием. Тотальная готовность к финишу холодным речным потоком вымывает из души всё, что способно отвлечь или каким-то образом помешать исполнению задуманного, оставляя взамен лишь абсолютную пустоту. Столкнувшись с этой пустотой, не обнаружив в твоих глазах ни проблеска человеческих чувств, враги словно заглядывают в бездну, тем самым нарушая её покой и взывая к ней.

А бездна лишь взывает в ответ. И тогда в их душах пробуждается страх…

Страх. Словно разлитый в прохладном воздухе, он неотступно следовал за мной, дразняще щекоча моё обоняние, источаемый сразу десятком сопровождающих меня стражей. Они встретили меня, стоило сделать шаг за распахнувшиеся ворота в токийское поместье рода Такэда. Встретили, настороженно оглядывая с головы до ног, цепко и внимательно, ожидая подвоха и не веря своим глазам.

Мой тщательно выверенный образ – из церемониального одеяния самурая из чёрных хаори, кимоно и хакама с вышитыми камонами рода, вызывающе торчащая из-за пояса одинокая рукоятка меча одати и нарочито небрежно взъерошенная прическа – окончательно добил ничего не понимающих стражей. Перед ними стоял враг. И только что он пренебрежительно оттеснил заступивших ему путь бойцов клана одним брошенным вскользь взглядом, вынудив матёрых вояк в тяжелых МПД внутренне похолодеть и отступить назад, позабыв о своём мнимом превосходстве. И лишь тогда они вспомнили о приличиях.

– Хаттори-сан! – глубоко поклонился один из стражей. – Господин Такэда ожидает вашего визита. Вашим людям будут предоставлены…

– Мои люди ни в чём не нуждаются, – прервал его я, автоматически определяя модели МПД. – Проводите меня к главе клана. Этого будет достаточно.

Десяток тяжёлых «Рю-котсу» русского производства служил лучшим доказательством тому, что на обороне и вооружении клановой гвардии Такэда не экономили. Подобные доспехи экспортировались в Японию по эксклюзивным договорам в ограниченном количестве, и заполучить их было возможно, лишь имея протекцию среди имперских родов.

Стражи перестроились «подковой», надёжно перекрыв меня с трёх сторон, и взяли входившие в экипировку штурмовые комплексы «на караул». Едва обозначив улыбку уголком рта, я неспешным шагом направился к особняку, выстроенному в классическом стиле.

Сунуть голову в пасть голодному тигру – именно это определение использовал дед, характеризуя планируемый мной поступок. Его средневековое мышление адекватно воспринимало реалии современного мира, однако Хаттори Хандзо был уверен, что полагаться на слово и честь врага столь безоглядно попросту глупо.

Наши мнения, как ни странно, полностью совпадали по этому вопросу, но обстоятельства, мягко говоря, играли против меня, принуждая совершать противоречащие логике поступки ради безопасности небезразличных мне девушек.

И всё же я сам пришёл в родовое гнездо своего врага, руководствуясь самым верным из всех возможных выводов – Такэда было невыгодно меня убивать таким способом.

И тому было сразу несколько причин. Одна только репутация рода, насчитывающего более двух с половиной тысяч лет подтверждённой истории, гарантировала мне относительную безопасность, хоть и не являлась главнейшим из всех факторов.

Такэда же двигали совершенно иные мотивы. Куда более прозаичные, чем могло бы показаться на первый взгляд. Реалии жизни всегда выходят на первый план, оттесняя духовные ценности на второй план.

Сопровождающие источали страх, корни которого крылись в непонимании происходящего. И, признаться, мне это нравилось…

– Не переоценивай себя, внук, – пробурчал недовольный дедушка. – Среди них трое Учителей, а тебе и одного предостаточно будет.

– Ты же сам говорил, что Сила вовсе не в рангах, – мысленно усмехнулся я в ответ.

– Говорил, – не стал он отрицать, ехидно парируя мою реплику. – И всё же это не повод задирать самомнение выше Фудзи. И почаще оглядывайся по сторонам, помни об истинной цели визита!

– При всём желании не получится позабыть, деда, – кисло отозвался я, краем глаза отмечая, как дёрнулся сопровождающий, по непонятной причине сбившись с шага и стараясь как можно более незаметно обогнуть участок газона, по которому он шёл.

Догадка вспыхнула в мозгу почти сразу же.

Чёртовы перестраховщики из службы безопасности клана заминировали часть территории, так как всерьёз ожидали с моей стороны силового метода разрешения проблемы. Боюсь, что своим недельным бездействием я их изрядно разочаровал!

Внутреннее устройство особняка ничем не отличалось от классических построек данного типа – строгое следование канонам прослеживалось практически во всем, разве что некоторые сёдзи и фусума выглядели куда более массивно, чем должны были, что также навевало определённые мысли, как, впрочем, и несущие стены из деревянных панелей. Мягкое и тёплое освещение привнесло ощущение уюта и комфорта, а замершие слуги почтительно склонились, указывая мне дальнейший путь и отсекая стражей, исполнивших свою короткую роль в тщательно срежиссированном спектакле. Мне частично продемонстрировали мощь и силу клана, наступала очередь соблюдения традиций…

Он ожидал меня в гостевой комнате дома, окна которой выходили на сад камней и небольшое искусственное озеро идеально круглой формы, сидя перед маленьким столиком со всеми необходимыми принадлежностями для проведения чайной церемонии. Вечерняя прохлада проникала в комнату с порывами слабого ветра, принося с собой не только свежесть, но и звуки живущего размеренной жизнью дома: реплики и возгласы женщин, громыхание посуды, тихий скрип половиц и глухое шуршание сёдзи…

Багровые оттенки его традиционных зимних одежд с ослепительно белыми узорами на тяжёлой плотной ткани приятно гармонировали с комнатой, выдержанной в светло-деревянных тонах. Такэда Харуки даже пошёл на беспрецедентный шаг и встал, приветствуя своего гостя…

Прошедшие с начала войны месяцы не прошли для него бесследно. Встретивший меня человек мало напоминал прежнего главу клана – так уж случилось, что мой брат встречал его на одном из приёмов летом прошлого года, и в памяти остался образ невысокого, но статного и харизматичного мужчины, от которого буквально веяло достоинством и благородным происхождением. Но время и судьба были к нему безжалостны.

Его темное широкоскулое лицо разрезали глубокие и неровные каньоны морщин, усыпав его россыпью источающих усталость теней, некогда прямая спина слегка сгорбилась, глаза утратили прежние блеск и уверенность, а движения лишились непринуждённого изящества, присущего всем придворным вельможам Островной Империи.