Мария Боталова - Беглянка в империи демонов [= Беглянка в империи демонов. Сила демона] [litres]

И сегодня мне повезло. Наконец-то! Впервые за время пребывания в замке я нашла кое-что о метках! Да здесь, оказывается, им посвящен целый стеллаж. Просто библиотека настолько огромная, что я только сейчас до него добралась. А навигация не такая уж понятная, чтобы можно было заранее сообразить, где нужно искать. Другие обложки тоже намекали, что под ними может быть что-то о демонических метках.

Торопливо пробежавшись взглядом по заголовкам, я выбрала первую книгу. Принялась за чтение прямо здесь, прислонившись плечом к стеллажу.

Ну посмотрим, что тут у нас.

Сначала шла история меток. Появились они в давние времена, когда демоны воевали между собой, делили территории, убивали друг друга. В общем, кошмарное было время. Нам об этом рассказывали на лекциях. Как выяснилось, тогда же появились и метки. Демоны придумали их, чтобы таким образом помечать свою собственность. Каждая такая метка – это указание на род и конкретного его представителя, хозяина, оставившего метку. Так у демонов одного рода метки чем-то похожи, но все же отличаются, каждый добавляет что-то свое, придавая метке индивидуальность.

Потом, когда на землях демонов стало спокойнее, необходимость лепить на все подряд метки отпала. И впоследствии они стали применяться в одном-единственном случае – когда собственностью становилось живое существо.

Ничего нового я из этой книги не узнала. Все только теория, общие сведения.

В нашем мире осталось не так много рас – многие исчезли в войне, были уничтожены, когда демоны еще не научились контролировать кровожадную суть, когда не сдерживались, нападая каждый раз, едва возникало желание испробовать чужую энергию, эмоции или магию, а чаще – все вместе. В итоге все остальные расы забились по разным углам, обособились. А в центре нашего мира образовалась империя демонов. И в этой империи живут две самые многочисленные расы: демоны и люди. Мы, люди, – так, второсортные существа. И часто именно мы становимся собственностью демонов.

По закону демоны могут творить что угодно. Есть, конечно, кое-какие ограничения. Например, если один высший демон или небольшой отряд низших нападет на деревню и перебьет все население, они, конечно, понесут за это наказание. Но зато жизни одного, двух или трех человек не значат ничего. Демон может выбрать любого человека и поставить на него свою метку, тем самым заклеймив, сделав своей собственностью.

Иногда люди сами продают демонам своих же сородичей. Как продали меня, например.

Я прикрыла глаза, вспоминая тот день.

Тогда в нашу деревню пришли демоны. Немного. Всего трое высших. А родители уже давно кричали на меня при каждом случае, что я – самое бесполезное создание в мире, что они непременно избавятся от меня, когда только придумают как. На самом деле, родители это повторяли, сколько себя помню.

Демоны развлекались. Двое из них. А третий, кажется, был выше статусом. Двое врывались в дома, насиловали девушек, пили эмоции. Магов среди жителей не было, но и эмоции – это потрясающий коктейль, который очень любят демоны. Ворвались и к нам. Но мама – сероволосая, бледная женщина неопределенного возраста – им не приглянулась, а мы с сестрами были слишком малы. К счастью, демоны не прельстились одной семилетней и двумя шестилетними девчонками. Брать у нас было нечего. Разозлившись, демоны начали громить мебель, даже стены. Мама упала на колени, взмолилась.

Тогда в дом вошел третий демон. Чем-то он отличался от остальных. Я хорошо его помню. Черты лица впечатались в память, наверное, навечно. Но даже сейчас, вспоминая, я не могу сказать, чем он отличался от всех остальных. Но что-то такое ощущалось интуитивно.

Мама предложила меня. Он согласился. И даже заплатил деньги, оформив самую настоящую сделку. Сделку, в которой товаром была я.

Помню, как он ставил эту метку. Не больно, нет. Но, кажется, именно после того дня во мне что-то начало меняться. Порой я начинаю думать, что именно после этого во мне стала развиваться магия. Это, конечно, неправда. Магия – она или есть, или ее нет. Но, возможно, чудовищное событие послужило толчком для ее развития.

Семилетняя девочка мало что понимает. Тогда я не столько понимала, сколько ощущала, когда он прожигал мою ауру. Потому что метка ставится не только на тело, но и на ауру человека. Я чувствовала тогда, что моя жизнь подчиняется его воле, что я больше не принадлежу себе.

Месяц я ходила сама не своя. Не чувствовала жизни. Не чувствовала себя. А потом все же справилась, поняла, что не хочу принадлежать ему и буду бороться. А вместе с пробуждением магии пришел ответ, как именно можно с этим бороться.

И с тех пор я боролась. Тренировалась каждый день. Пыталась что-то придумать, совершала манипуляции над аурой, хотя мне неоткуда было узнать, что это вообще возможно. Я бы и об ауре не узнала, если бы отчетливо не почувствовала ее в тот момент, когда демон ставил на меня метку, буквально выжигал. Напоминала себе, как это страшно – чувствовать, что тебя подчиняет кто-то другой, что ты себе больше не принадлежишь. И это давало силы для сопротивления каждый новый день.

А ведь мне действительно удалось скрыть метку. И это работает до сих пор. Даже император не заметил! Знаю, что не заметил. Метки на мне как будто нет – столь надежно она сокрыта под слоями ауры. Но придет день, когда она активизируется, посылая сигнал ее хозяину. И он придет за мной. Когда мне исполнится восемнадцать лет. Уже совсем скоро, этим летом.

Я не знаю, для чего нужна этому демону. Девушек с метками используют по-разному. Кто-то пьет их энергию и эмоции. Кто-то – магию. Именно поэтому в академии их готовят на специальном факультете. Заклинания собственности демонам уже не понадобятся, зато хороший резерв может пригодиться. Больше наслаждения демонам-хозяевам.

Некоторые демоны так обзаводятся рабами. Им нравится владеть именно рабами, а не прислугой. Рабы будут выполнять любые приказы, и кому-то из демонов это доставляет удовольствие, находятся любители. Пусть и считается, что люди ни на что не годны.

А некоторые демоны любят извращения и насилуют своих рабынь. Это, наверное, самая страшная участь, какую только можно представить. Страшнее, чем испитие магии. Потому что магия может восстановиться. Даже тело еще может восстановиться после демонических утех. Но искалеченная душа – никогда.

Я не знаю, каков мой хозяин. Не знаю, что он углядел во мне, тогда еще семилетней девочке. Но проверять не хочу. И я должна избавиться от проклятой метки!

Следующие пять или шесть книг тоже ничем не порадовали. Но в двух я нашла кое-что интересное, помимо теории. В них описывались магические схемы установления меток! А значит, пусть и нет прямого указания, как их снимать, можно попробовать разобраться в этом. Правда, стоило вчитаться в формулы и описания магических потоков, мой энтузиазм слегка поугас. Это будет сложно. Очень сложно. Я ни дэрша не понимала в демонической магии. Но обязательно разберусь. Иных вариантов просто нет.