Анастасия Андрианова - Чернокнижник [litres]

– Что-то ты бледная, – заметила Стриксия.

– Волнуюсь, – ответила Алида.

Вольфзунд появился неожиданно: просто возник в вихре ветра, закутанный в тёмно-серый плащ и с выражением мрачной усталости. Сердце Алиды сделало кувырок и забилось часто-часто в предвкушении. Ей вдруг стало страшно: что, если Вольфзунда разозлит её самовольное решение? Что, если он не разрешит сделать так, как ей кажется правильным?

– Все готовы? – хрипло спросил хозяин замка. – Давайте без лишней суеты. Чем быстрее, тем лучше. Экипаж уже ждёт.

Рич, Герт и бабушка кивнули.

– Господин Вольфзунд. – Алида сделала шаг вперёд. Все взгляды устремились на неё. Стриксия проворчала что-то насчёт несобранности внучки. – Я хочу вам кое-что сказать.

– Неужели слова благодарности? – скривился Вольфзунд. – Ты уже всё сказала тогда, когда я обратил ваших наставников. Боюсь, столько человеческих сантиментов мне не вынести.

– Нет. – Алида подошла ещё ближе, стараясь не обращать внимания на шумящую в ушах кровь. «Не получится, он выгонит всех вас. Видишь, с каким презрением он смотрит на тебя?» – шепнул в голове мерзкий голосок здравого смысла. – Я хочу сказать, что мы никуда не едем. Мы остаёмся с вами.

Брови Вольфзунда поползли вверх, Стриксия ахнула, Герт нахмурился, а Рич восхищённо уставился на Алиду. Сама травница залилась краской, но глаза не опустила.

– Это ты за всех нас решила? – спросила наконец бабушка.

– За всех. – Алида твёрдо посмотрела на Вольфзунда. – Потому что так будет лучше. Вам нужны наши таланты: вы сами наделили нас толикой волшебства, так не терять же помощников в трудные времена? Мы останемся с вами, чтобы помочь вам. Если вы успели заметить, я весьма успешно справлялась со всем, о чём вы меня… просили.

– Нет нужды, – холодно бросил Вольфзунд. – Ты вольна поступать так, как желает твоя людская душа. Ты больше ничем не связана со мной, мы ничего не должны друг другу. Ступай и живи так, как живут все смертные, Алида Фитцевт.

– В этом и есть моя воля, – упрямо повторила Алида. – Не всё на свете скрепляется сделками и диктуется долгом. Пора вам понять то, что у простых людей есть сердца и души, а не только Аутемы, которые можно коллекционировать в подземелье. Я хочу остаться, потому что вижу, как вам непросто ждать беды и от Магистров, и от Эллекена. Толку от меня немного, я всего лишь смертная, которая недавно научилась общаться с птицами. Но разве маленькая помощь – не помощь? Разве желание помочь – не ценность?

Стриксия тронула Алиду за плечо и прошептала: «Успокойся». Алида положила ладонь на бабушкину руку, безмолвно убеждая её, что знает, что делает.

– Я тоже остаюсь. – Ричмольд выступил вперёд. – Алида права. Мы нужны вам.

Алида посмотрела на него с благодарностью.

Вольфзунд недоумённо нахмурился. Алиде показалось, что он растерян, и её это растрогало. Она повернулась к бабушке и Герту. Наставники тоже выглядели растерянными и очень походили на нахохлившихся птиц, которыми ещё недавно были.

– Как же те сказки, которыми тебя пугали? – фыркнул Вольфзунд. – Ты понимаешь, что хочешь стать их частью?

– И так давно стала. Но теперь я буду не безвольной продажницей, а свободной девушкой, для которой решение остаться в замке – не необходимость, а веление сердца.

– Я не мастер красиво говорить, – подал голос Ричмольд, – но мне кажется, что в словах Алиды кроется истина. Я пока не могу понять, что за сила осталась во мне, но я готов направить её на то, чтобы служить вам. Я видел Эллекена. Я говорил с ним. Я знаю, на что способна его нежить, и мне страшно представить, что будет, если он и дальше будет собирать вокруг себя тьму. Пусть он и… и… – Рич густо покраснел, будто собирался признаться в чём-то постыдном, но махнул рукой и замолчал.

Один из коней нетерпеливо заржал. Мурмяуз зашипел на него и лёг на землю у ног Алиды. Алида почувствовала, что бабушкина рука исчезла с её плеча.

– Когда я была молодой, – медленно произнесла Стриксия, – то так же, как и ты, Алида, мечтала увидеть волшебство. Я верила, что магия – в словах, в чувствах и поступках, что нужно всего лишь высвободить её и направить туда, куда тебе нужно. Я специально искала книги, которые смогут рассказать мне, как это делается. Как почувствовать в себе силу и выпустить её в мир. Я думала, что волшебство поможет мне стать лучшей травницей, думала, что, постигнув неведомое, я буду спасать больных от смерти. Я ошиблась. Эта тяга принесла мне одно только горе. И я озлобилась. Пыталась всеми силами оградить тебя от этого, но Первый Волшебник уготовил для тебя такую судьбу. Я несколько месяцев провела в теле птицы – тесном, хрупком, и мне всё время казалось, что я сплю, и с великим трудом я заставляла себя мыслить, чтобы не потерять остатки человеческого. Я слышала других птиц, понимала их как людей, и все они щебетали о том, что рядом – птичья ведьма, сильная и мудрая. Они говорили, что полетят за тобой, Алида, если ты прикажешь. Вы щедро одарили мою девочку, господин, так что же, откажетесь от собственного дара?

Мурмяузу надоело лежать у ног Алиды, и он подошёл к Вольфзунду, чтобы ласково потереться лбом о его чёрные штаны. Альюд поднял кота на руки, и его одежда тут же покрылась слоем белых шерстинок. Мурмяуз заурчал и попытался лизнуть Вольфзунда в лицо.

– Котику вы нравитесь, – заметила Алида.

– А мой замок, похоже, слишком понравился четверым смертным, – сварливо пробормотал Вольфзунд. – Конечно, он гораздо роскошнее тех домов, что я вам приготовил, да и не нужно заботиться о пище и других насущных делах. Но я запомнил твою пламенную речь о велении сердца, Алида Фитцевт. Будь готова, что я решу воспользоваться твоим предложением.

Он поставил Мурмяуза на землю, махнул рукой с таким выражением, будто ему всё вкрай опостылело, и исчез, оставив Алиду, Ричмольда, Стриксию и Герта стоять у обрыва.

– Кажется, ты его убедила, – улыбнулась Алида бабушке.

Кайл обвёл глазами площадь, сидя на своём месте. Он никогда не видел столько народу одновременно, и гудящая, колышущаяся толпа душила его и пугала до мурашек. Шея у него вспотела, ворот рубашки давил слишком туго, и он раздражённо дёргал его, пытаясь расслабить.

– Прекратишь ты ёрзать или нет? – шикнул на него Виро. – Я пишу, а ты толкаешься!

– И что же ты записал? – огрызнулся Кайл. – О, это же поистине великая летопись! – Он вырвал из рук Виро пергамент и, откашлявшись, прочитал вслух: – «На площади очень много людей. Толпа собралась приветствовать нового короля. Ждём высоких гостей». Это каких таких гостей ты ждёшь?