Галина Гончарова - Попасть – не напасть [litres]

Как же больно знать, что ты совсем одна на свете. Раньше… Неважно, что Истоков был за тысячу километров от меня, даже больше. Он был.

А сейчас его нет. И мне очень, очень больно…

Я кусала подушку, чтобы заглушить стон. Спасибо, что есть отдельная комната, что есть защелка на двери…

Как же больно…

– Вань? Спишь?

Аринка змеей проскользнула к брату на печь.

– Дремлю. Чего надо?

С появлением Маши жизнь немного наладилась. Во всяком случае, дрова купили, дом протопили, комнаты отмыли, сделав их пригодными для жилья, но Ваня все равно решил поспать на печи. Ему и тут неплохо…

– Поговорить. – Арина и шипела едва слышно. – Пошли во дворе пошепчемся?

Слезать с теплой печки Ване не хотелось вообще. Никак.

– Здесь говори. Или брысь отсюда.

– Ваня!

– Ты меня слышала!

Аринка помялась немного, вздохнула…

– Вань, ты нашу старшую сестру хорошо помнишь?

– А чего ее помнить? Вот же она…

– Странная она какая-то…

Ваня напрягся. Но постарался не выдать себя голосом, благо все остальное и так исключалось. На печи было темно, ладонь рядом с глазами не разглядеть.

– Нормальная. А что?

– Нет… Странная она. Говорит не по-нашему, словно какая благородная, руки у нее тонкие, пальцы холеные, ножки тоже…

– И что?

– А волосы?

– Арина, ты мне сейчас о чем? Маша у тетки жила, они не бедствовали. Что, сложно за собой следить?

– Она говорила, что работала…

– Опять-таки и что? Если, к примеру, вышивала? Или кружево плела…

Арина задумалась.

– Я лицо ее плохо помню. Ваня, ты старше был… Это точно Маша?

Иван Синютин глубоко вздохнул.

– Ну да. Тебе девять лет было…

– Даже восемь…

– Вот ты и плохо ее помнишь. Маша это, точно. А что поменялась… Так тетка и учила ее, и время прошло…

– Все равно она странная.

– Глупости говоришь!

Арина помолчала еще пару минут.

– Вань, а ты уверен? Как-то сильно она поменялась…

– Конечно! – отрезал Ваня. – Я ее отлично помню. Да и мать тоже…

Аринка ушла успокоенная. А Ваня еще долго лежал на печи и глядел в окошко, затянутое слюдой. Свет оно почти не пропускало, но выделялось бледным пятном на фоне стен.

Сестра задала тот вопрос, над которым думал и сам Ваня. Думал, честно, серьезно думал… И выходило у него одно и то же.

Даже если сестричка ненастоящая, все равно с ней лучше. Мать она приструнила, делами занимается, деньги есть… Чего еще желать надо? Да ничего!

Ваня отлично понимал, что сам он как глава семьи не справился. Не сумел. Пять лет назад ему всего одиннадцать было. И что он мог? Мальчишка мальчишкой.

Глава семьи?

Конечно, все забрала в свои руки мать. И деньги, и хозяйство, и старый дом их продала, хотя и там была развалюха, но получше, и сюда они переехали… Мать принимала решения. И служили они только одному, чтобы ей было удобно. А Ваня…

Стукнуть кулаком по столу? Поучить мать вожжами? Выгнать того же Карпа?

Вот что мог сделать мальчишка? Да практически ничего. Бился, что та рыба об лед, пытаясь хоть как-то облегчить жизнь младшим. И понимал, что не справляется, не может, не…

Даже если Маша не та… Плевать!

Он первый будет ее отстаивать. Это Аринка губы кривит, она дура… В мать пошла, чего уж там. Лучшее, что с Аринкой можно сделать, – это за хорошего мужика замуж пристроить. Чтобы и неглупый, и хозяйственный… Где ж такого взять?

Надо с Машей посоветоваться об этом. Она поможет. А то девка уж заневестилась, видел Ваня, какими глазами сестра на парней смотрит.

Надо, надо поговорить, мало ли что… Принесет в подоле, все, считай, жизнь кончена. Либо за вдовца какого с детьми идти, либо в монастырь, либо старой девой век куковать, либо гулящей станет…

Нет, такой судьбы он для сестры не хотел. Обязательно поговорить надо с Машей.

Интересно, а сама Маша замуж не собирается?

Ваня подумал пару минут и решительно покачал головой. Нет, не похоже.

И сегодня… Странно это, конечно. Ну и ладно – что вышло, то вышло. Он в любом случае будет на ее стороне. Нашли они ребенка. И все тут.

Маша – его сестра. И любой, кто вздумает с этим поспорить, получит первым делом от Ивана.

Парень увидел ШАНС. И упускать его не собирался. А остальное… Мораль, нравственность, поиски истины… А вы никогда краюхой хлеба в день не обходились?

А мешки пятипудовые не таскали?

А зимой в дырявых валенках на босу ногу не бегали?

Нет?

Тогда придержите языки, господа. И не осуждайте тех, кто все это проделывал. Нищета не способствует высокой духовности. И Ваня ее хлебнул с избытком.

Та Маша, не та Маша…

Да хоть бы и нечистая сила… Тьфу-тьфу-тьфу…

Ведь и правда Петруша мог без ноги остаться.

А еще было в этой Маше что-то такое, надежное. Ваня смотрел на нее и понимал – их не бросят. А раз так…

Это его сестра.

Точка.

Куда я направилась на следующее утро?

А вот и не угадали.

В лавку подержанных вещей я направилась. Потому как встречали, встречают и встречать будут только по одежке. Так что я взяла Ваню и пошла прямиком по нужному адресу.

Да, и малыша пришлось взять с собой. Ибо разверещался он сиреной, стоило мне только выйти из комнаты. И как, поросенок, отличает? Вот в нужник – можно. Я ночью выскакивала. А по делам – не смей! Особенно без него!

Лавку я нашла не сразу. То, что посоветовал Ваня, мне решительно не подошло. Тряпье тряпьем, на безрыбье сойдет, а для моих целей уже не годится.

Найденная мной лавка явно была более дорогой, ну и ладно. Главное, чтобы здесь сделали то, что мне нужно. Я толкнула дверь и вошла.

Ко мне тут же повернулся приказчик.

– Сударыня? Сударь?

И столько удивления в голосе! Столько… Есть такое у продавцов, когда они презирают клиента. Исключительная вежливость с немалой долей змеиного яда.

Меня таким отродясь не сдвинуть было. Я насмешливо улыбнулась.

– Любезнейший, мне нужно платье. Молодого человека нужно приодеть. А еще мне нужен слинг.

– Простите, сударыня?

Приказчик явно растерялся. Я насмешливо подняла брови.

– Вы не знаете, что такое платье?

– У нас замечательный выбор, сударыня. Но… вот это… Слинг?

– У вас такого не продается? Но, возможно, ваши швеи мне его сделают?

Я бы и сама, да вот проблема – слинг должен был подходить к платью. То есть ткань должна быть в гармонии, а дома… Дома у нас такое тряпье, что на пугало надеть постесняешься.

Мамаш-ш-ш-ша!

– Начнем с платья, – решила я.

Спустя двадцать минут я выбрала то, что мне нужно.

Серое платье когда-то явно принадлежало богатой даме. Хорошее, дорогое сукно, тяжелое и плотное, классический покрой, закрытый лиф, мелкие пуговицы, ворот стоечкой, никаких рюшек и оборок. Из недостатков – подол чуток обтрепался, рукава, и на кармане небольшая дырка. По размеру подходит, разве что чуть длинноват подол и чуть свободна талия. Это не страшно. Пояс найду.